Завод по производству напольной плитки и керамического гранита «Мараби» открыт, проблемы топливно-энергетического комплекса обсуждены. Таков краткий итог рабочего визита в республику министра России по делам Северного Кавказа Льва Кузнецова.

Пуск «Мараби»

Министр Кузнецов посетил Дагестан 24 января. Он осмотрел несколько строящихся и завершенных объектов и принял участие в открытии завода «Мараби».

Проект ООО «Мараби» начат в 2014 году. Теперь с его реализацией, по оценке главы республики Рамазана Абдулатипова, бюджет Дагестана будет получать налоговые поступления, создано более 200 рабочих мест.

«Этому проекту уделял огромное внимание председатель правительства Абдусамад Гамидов, благодаря чему завод вовремя введен в эксплуатацию», — заявил глава.

Как отметил федеральный министр, «качество продукции позволит ему конкурировать внутри страны и на внешних рынках». Предполагается, что товар будет реализовываться в Казахстане, Туркменистане и Азербайджане.

Насколько этот инвестиционный приоритетный проект необходим для аграрной республики, «Новое дело» попросило прокомментировать старшего научного сотрудника Института проблем рынка РАН Михаила Чернышова.

По его мнению, производство керамической плитки, керамогранита или цемента хорошо при растущем рынке спроса на недвижимость и увеличивающихся объемах строительства производственных и коммерческих объектов, но в России, к сожалению, этот сектор находится в кризисе.

«У проекта есть несколько «узких мест». Во-первых, сырье. Недавние заявления главы Дагестана о том, что сырье (глину) будут возить морем из Ирана, вызывает большие сомнения в рентабельности проекта. Во-вторых, сбыт. У людей «денег нет», и им не на что покупать квартиры и делать ремонты. В-третьих, производство плитки и керамогранита зависит от стоимости энергии.

При обжиге используются электровакуумные печи, и резкое повышение цен на энергию может поставить под угрозу конкурентоспособность проекта», — говорит Чернышов. Кроме того, отметил эксперт, «есть и вопросы по стоимости завода»: «Несколько лет назад узбекско-китайское СП «Peng Sheng» ввело в эксплуатацию производство керамической плитки мощностью 4 млн кв. метров в год (почти в 2 раза больше, чем у «Мараби»), затратив всего $12,3 млн (почти в 2 раза меньше, чем у «Мараби»). Конечно, можно говорить о неблагоприятной валютной конъюнктуре, но разница на удельную единицу мощности выходит почти четырехкратная». При этом он отметил, что «любое производство, даже на 70 рабочих мест, — хорошее начинание для Дагестана».

ТЭК-ТЭК-ТЭК

Далее Лев Кузнецов обсудил с руководством республики проблемы топливно-энергетического комплекса.

Опубликованный пресс-службой Минкавказа релиз с этого совещания не столь информативен. В нем много фраз вроде «отмечена позитивная динамика», «совместными усилиями мы хотим добиться положительных результатов», «такое «наследство» нам досталось, и мы будем работать с ним, как бы тяжело это ни было». Согласно сообщению, основным вопросом стала тарифная политика в сфере электроэнергетики. И представители ПАО «МРСК Северного Кавказа» сослались на то, что действующий в Дагестане тариф не является для них экономически обоснованным и не покрывает всех расходов по предоставлению данного вида услуг.

Можно ли считать существующий тариф экономически необоснованным для региона с наличием стольких гидроэлектростанций, мы также попросили прокомментировать экспертов.

При изменении тарифов важно, чтобы оно не тормозило развитие производства, считает директор Института социально-экономических исследований ДНЦ РАН Сергей Дохолян.

«Собираемость платы за энергоресурсы должна быть в любом случае. Если человек употребляет электроэнергию, то он должен за нее платить. И неважно, юридическое лицо или физическое. Если увеличить тариф, то, возможно, предприниматель уйдет в тень и перестанет платить либо свернет свое производство. А это только уменьшит общую сумму сборов», — говорит Дохолян.

Если представители МРСК считают, что нынешний тариф экономически не обоснован, то они должны апеллировать ясными формулировками, очень осторожно и взвешенно, а также просчитывать последствия этого шага, считает он.

Проблема низкого уровня сбора платежей за энергоресурсы связана с тарифами лишь косвенно, считает Михаил Чернышов.

«Кто не платил по низким тарифам, тем более не будет платить по высоким тарифам. Очевидно, что энергетики стремятся переложить свою плохую работу и хищение из сетей на тех потребителей, которые платят. А это в первую очередь социально незащищенные слои населения», — говорит он. По его мнению, резкое повышение тарифов на газ и энергию допускать нельзя. И власти республики должны в этой ситуации встать на сторону населения, а не энергосбытовых компаний.

«Средняя цена электроэнергии в России в прошлом году составляла 2,9 рубля за 1 Квт/ч. Есть Чукотский автономный округ, где за 1 Квт/ч по одноставочному тарифу население платит 7,9 рубля, а есть Иркутская область, в которой тот же киловатт обходится жителям по 97 копеек. В тех регионах, где генерация осуществляется относительно дешевыми источниками — атомной и гидроэнергией, — тарифы ниже. А там, куда топливо (газ, мазут, уголь) приходится завозить, — тарифы выше. Рентабельность ГЭС более чем в 2 раза выше рентабельности тепловых электростанций», — отметил он.

По его словам, в Дагестане в течение длительного времени часть потребляемой энергии приходилось «перекачивать» извне (особенно в зимний период), поэтому в республике преимущественно гидрогенерация с долей тепловой и некоторого количества дорогой энергии из других регионов.

«Из регионов России я бы по энергобалансу более близким к Дагестану назвал Красноярский край с тарифом 2,26 рубля (в Дагестане — 2,34 рубля). Поэтому повышение тарифа до 4 или 5 рублей выглядит необоснованным, а до 3 рублей Дагестан «дотянет» через пару лет естественным путем через индексацию цен. Есть и еще один момент: скажем, в экономически развитых регионах, где основным потребителем электроэнергии является промышленность, энергосбытовые компании покрывают свои издержки по потерям у населения за счет продажи предприятиям энергии по более высоким ценам. В Дагестане потребление промышленности значительно уступает населению», — добавил он.