Во вторник, 9 октября, в центре Махачкалы на Родопском бульваре прошла акция против пыток «Груз 300» художницы-акционистки из Москвы Екатерины Ненашевой. Акция продлилась около получаса — провести ее дольше не дали полицейские, которые забрали Ненашеву, двух журналистов и фотографа в районный отдел МВД. По словам художницы, посыл ее акции заключается в том, чтобы привлечь внимание общественности к пыткам, а также помочь людям, пережившим насилие, социально адаптироваться.

Примерно в 15:00 на Родопском бульваре, излюбленном месте отдыха махачкалинцев, Екатерина Ненашева установила небольшую клетку. Такую клетку используют в качестве вольера для переноски животных. Она залезла внутрь, села, согнувшись пополам, и закрыла двери. Клетка была обклеена пленкой, сверху оставался небольшой проем. В нее художница высовывала руку «на свободу». С краю был прикреплен листок с текстом, который разъяснял суть акции (текст см. на серой врезке). На протяжении акции Ненашева оставалась неподвижной и ни с кем не разговаривала.

К клетке сразу же начали подходить люди, собралось около двух десятков человек. Кто-то очень внимательно читал надпись на табличке, другие просто стояли молча и смотрели, а третьи и вовсе пытались помочь девушке выбраться из нее, но большинство выражали недовольство увиденным.

Понеслась…

Люди старшего поколения, взрослые женщины, мужчины начали возмущаться, говоря о том, что подобные акции неприемлемы в Дагестане. Ненашеву начали всячески оскорблять и требовать выйти из железной клетки, дабы не привлекать внимание и не пугать детей, которые все это видят. Говоря о детях, надо отметить, что они, в отличие от своих мам, бабушек и дедушек, внимательно прочитав текст, пытались помочь девушке, они отдирали пленку и пытались вызволить «пленницу». Но взрослые им мешали, бросая на Ненашеву брезгливые взгляды. Люди криками доказывали художнице, что «пытки — это не про нас», что «такие выходки выгодны тем, кто хочет очернить нашу республику», кто-то из толпы обозвал Катю наркоманкой и был уверен, что она психически нездорова. Молодые ребята начали ногами бить по железной клетке, требуя от девушки, чтобы она вылезла из нее, кто-то даже предложил бросить в нее гранату, чтобы она быстрее освободилась, наиболее находчивый принес топор и пилу и даже начал было ее применять, но тут появились сотрудники патрульно-постовой службы. Они поинтересовались у самой акционистки мотивацией ее поведения и, не получив ответа, обратились к общественному защитнику, которая сопровождала Ненашеву. Журналистка рассказала полицейским о сути акции и уточнила, что их действия никак не нарушают закон. Полицейские поначалу и не предпринимали никаких действий, но толпа требовала «справедливости по отношению» к ним и настояла на том, чтобы приезжую из Москвы вызволили из железных сетей и призвали к ответственности. И лишь только один молодой мужчина требовал оставить девушку в покое, говоря, что «она все делает правильно».

Сотрудники полиции вызволили Катю Ненашеву из клетки. Надо отметить, что отношение стражей порядка было намного более сдержанным по сравнению с реакцией людей из толпы.

Чем аргументировали задержание Ненашевой и ее защитника, полицейские на месте не смогли объяснить. Им сказали, что их увозят в отдел МВД по Советскому району Махачкалы для написания объяснительных. Несмотря на то, что все происходящее снимали на камеры десятки людей, полицейских заинтересовали фотограф Шамиль Гаджидадаев и корреспондент РИА «Дербент», у которого в руках была камера. Пытались воспрепятствовать профессиональной деятельности и корреспонденту «Нового дела». Полицейские потребовали показать им телефон, чтобы удалить снятое видео. На отказ они ответили угрозами: «Если видео попадет в соцсети, мы непременно найдем тебя». Видео можно посмотреть на нашем сайте.

В отделе полиции «нарушители» порядка просидели меньше часа. Из-за отсутствия состава административного правонарушения им даже не пришлось писать объяснительную.

Екатерина Ненашева объясняет сотрудникам полиции посыл своей акции/Фото: Аида Гаджиханова

История «Груза 300»

В мае 2018 года молодая художница-акционистка из Москвы Катя Ненашева поехала в гости к родственникам в Донецк и попала в плен. Девушку и ее друга на протяжении суток пытали люди, представившиеся полицейскими ДНР. Вернувшись на родину, Ненашева решила создать проект по взаимоподдержке и помощи в социальной адаптации для людей, переживших насилие.

«В мае этого года я поехала в Донецк к родственникам, часть моей семьи оттуда, — рассказала она корреспонденту «Нового дела». Меня и моего друга задержали неизвестные люди, они представились полицейскими, без каких-либо объяснений нас привезли в какое-то здание и бросили в подвал. Потом пришел человек с масками и наручниками. Их надели на нас. Началась какая-то непонятная темнота, нас толкали, и мы кубарем катились. Затем нас погрузили в грузовик. Начались пытки, избиения. При этом говорили, что если мы начнем двигаться, то нас убьют. Человек, сидевший рядом с нами, очень сильно кричал и угрожал смертью. Все это время пока мы ехали, очень громко звучала музыка, это одна из распространенных пыток в тюрьмах. Во время пыток одна и та же песня играет очень громко и весь день. Включают обычно попсу 90-х. В нашем случае музыка играла, чтобы не было слышно наших криков, хотя мы и не могли кричать. Для меня это были самые страшные минуты в жизни. Было непонятно, что произойдет в следующую минуту. Пытки происходят за закрытыми дверьми в закрытых учреждениях, они невидимы, ты чувствуешь себя изолированным. Ты думаешь: ведь там за стеной, на улице люди проходят мимо и даже не подозревают, что сейчас происходит с другими людьми в нескольких метрах от них».

По ее словам, в пытках принимали участие не только мужчины, но и девушки: «Нас вытащили из грузовиков и разделили по разным кабинетам. Я оказалась на полу, в какой-то момент мне стало понятно, что я нахожусь в каком-то офисном помещении, в кабинете. А потом зашли люди и меня начали бить по голове, по ногам, по ступням, параллельно в соседней комнате избивали моего товарища. Было ужасно нестерпимо слышать его крики, вопли, ощущать невозможность ему помочь. Это главная пытка на самом деле. Если пытают кого-то из твоих близких — пытают всю семью. Его крик стоял у меня в ушах, я ничего не могла сделать. После началась имитация расстрела. Пистолет подносили к разным частям тела, к коленям, пальцам, голове, сердцу. Не могу сказать, что в эти моменты я чувствовала большой страх, потому что я ощущала больше освобождение. Я думала, что если он сейчас выстрелит и я умру, то это лучше, чем все эти продолжающиеся избиения, крики из соседних кабинетов, невозможность ничего сделать, и скорее хотелось, чтобы это закончилось, даже такой ценой. Были такие изощренные пытки типа засовывания пальцев в рот — заставляли есть до тошноты, а потом засовывали тебе пальцы в рот. Тебя начинает рвать до потери сознания. Они хотели выбить нужные показания, все зависело от того, что я им отвечала. И тогда меня просто начали душить. Сексуального насилия не было, но были домогательства.

Эти люди ничем не отличаются от нас с вами. Была ситуация, когда они били меня, а между собой обсуждали, куда у кого сын будет поступать».

Как признается Ненашева, уже дома первое время она вздрагивала от любого крика. И чтобы как-то побороть этот страх, появилась идея рассказать о пытках как можно большему количеству людей.

«Проект «Груз 300» — это люди, олицетворяющие раненых, которые прибывают из горячих точек. Пытки наносят такие же ранения человеку, как война, приносят травмы и становятся неким грузом, который ты носишь в себе, и это отражается на отношении к тебе со стороны близких», — говорит она.

«Общество тебя не принимает»

«Когда мы с моим другом увиделись спустя пыточную ночь, я впервые заплакала за все это время. У него были истоптаны кроссовки, его лицо было одним большим кровоподтеком, это было не его лицо. Поразительным образом в здание стали приходить люди в офисной одежде. Мужчины и девушки, которые якобы не знали о том, что здесь происходило. Если говорить про адаптацию после всего пережитого, я не думала, что она будет такой тяжелой. В первую очередь, потому что когда ты выходишь оттуда, ты очень агрессивно начинаешь вести себя с обычными людьми первые несколько дней. Я была настолько злая на себя из-за своей беспомощности, из-за того, что меня пытали, и никто не знает, что со мной происходило, и вряд ли кто-то очень хочет про это знать и слушать. Это как с бывшими заключенными — если человеку не дать адаптироваться, то он начнет опять грабить, убивать. Очень тяжело было рассказать об этом, потому что на меня свалилось достаточно большое количество упреков, что я виновата сама, что если пытают, насилуют, значит, есть за что. Общество не принимает тебя. Ты как бы находишься в клетке, абсолютно связанный по рукам и ногам, и тебе не понятно, что дальше делать с этим опытом. И люди не хотят видеть и слышать, что с тобой произошло. Это страшно, больно, тяжело, от этого лучше отчуждаться, но пыток становится больше, и они затрагивают самых разных людей», — продолжила Ненашева.

Акция «Груз 300» уже была проведена в Москве, Ярославле и во Владимире. Махачкала заинтересовала автора еще и тем, что, как она сама отметила, в Дагестане не раз всплывала проблема пыток людей.

«У меня в Москве должна была открыться выставка с участием людей, которые пережили пытки, свои истории должны были рассказать семь человек. Среди них и дагестанец Руслан Сулейманов, который пережил пытки в тюрьме. Он рассказал об этом, но общество не поняло его, и ему было тяжело адаптироваться на свободе. Выставку запретил Департамент по культуре Москвы. И поэтому ради, в том числе и Сулейманова, я решила провести акцию в Махачкале», — пояснила она.

На следующий день после акции Катя Ненашева встретилась с журналистами и общественниками в редакции газеты «Новое дело», где она рассказала о своих основных проектах «Не бойся», «На-казание», «Между здесь и там».

Перед началом встречи арт-активистка отметила, что осталась под хорошими впечатлениями о Дагестане: «Вчера вечером я зашла на дагестанские паблики в социальных сетях и, если честно, была приятно удивлена тому, как многие извинялись за поведение своих земляков. Люди просили не обращать внимания на небольшую горстку людей, которые, по-видимому, не знают или не хотят принимать реальную ситуацию в регионе. Когда я ехала в Дагестан, я примерно понимала, куда я еду, в вашем городе меня хотя бы не били и не пытались поджечь, как в других городах».

«На-казание»

Акция «На-казание» впервые была проведена в Москве летом 2016 года. В течение 21 дня Ненашева ходила по Москве с привязанной к спине больничной койкой. Именно столько длится принудительное заключение в психиатрической больнице воспитанников детских домов, куда их отправляют в качестве наказания. На следующий день девушка проводит дополнительную акцию: с неизменной кроватью она испытывает на себе одну из пыток, которым в наказание подвергают детдомовцев воспитатели. Катя ела соль, стояла на одной ноге, отжималась, сидела на корточках, лежала лицом в асфальт, стояла на горохе — все в объемах, которые делают каждое из этих действий мучительным…

Удивительно, что человеческая фантазия способна родить настолько изощренные формы пыток, особенно в отношении детей.