В прошлом номере «Нового дела» мы опубликовали интервью с выпускником дома-интерната для умственно отсталых детей «Забота» Хасбулатом Муслимовым, который рассказывал об ужасах, пережитых в свое время в стенах учреждения. Со времени описанных им событий произошли изменения в руководстве и самого учреждения, и Министерства труда и социального развития республики, на балансе которого оно находится. На этой неделе и.о. министра труда Расул Ибрагимов и директор «Заботы» Ума Качалова организовали пресс-тур по дому-интернату для корреспондентов республиканских изданий.

Те, кто посещали его в прошлом году, когда и был поднят скандал по поводу бесчеловечных условий и зверского отношения к детям со стороны бывшего директора Зарипат Умахановой, могли отметить разительные перемены к лучшему. Это и сделанный ремонт, и состояние детей, и общая обстановка, не говоря уже об отсутствии зловония, которое здесь стояло раньше.

Гостям показали все отделения интерната. В отделении для детей с несохранным интеллектом, где ребятишки с физическим недугом и не могут самостоятельно передвигаться, задействованы тренажеры для лечебной физкультуры, которые раньше простаивали.

Проходим в отделение «Милосердия». Все дети здесь лежат в кроватках. Мы даже сначала подумали, что у них тихий час, но на самом деле объяснение грустное: их физиология не позволяет им самостоятельно передвигаться. Они обычно всегда лежат. Но не тихо-молча. Мы заходим, а они «агукают», что-то выкрикивают, и когда видят новые лица — наши, — смотрят внимательно и пытаются улыбнуться. Одна девочка лежит в детской кроватке и постоянно дергает руками: к запястью привязан шарик, наполненный гелием, чтобы она как-то развлекалась. Малышка очень рада гостям, о чем говорят ее сияющие глаза и широкая улыбка с редкими зубами. Знаете, это так грустно, что без слез невозможно…

Идем дальше в отделение с «самыми сложными детками». Это дети с глубокой умственной отсталостью, которые в скандальные времена содержались в подвальном этаже, где их на ночь связывали, а по утрам купали напором холодной воды, по словам нашего недавнего собеседника Хасбулата Муслимова. Сейчас же они находятся в палатах, разделенных на спальную и игровую зону, по восемь человек. Дети сидят за мягким столом, воспитатели играют с ними в развивающие игрушки. Стоит гул, потому что каждый ребенок пытается что-то сказать, но не кому-то, а просто. Некоторые из них смотрят сквозь нас, некоторые даже не смотрят, другие держатся за голову и качаются. Директор «Заботы» объясняет, что у этих ребятишек очень короткая память и все, что они делают, происходит рефлекторно.

«Это самые сложные дети, но это не значит, что с ними невозможно работать. Они уже едят, сидя за столом, и это большой прогресс для нас. В спальне висит доска, где нарисована одежда, и воспитатель каждое утро и вечер, когда одевает ребенка, показывает ему, что это, и называет: «колготки», «кофта», — и так далее», — рассказывает Ума Качалова.

На этом этаже отремонтирована большая веранда, на которую дети могут выходить, чтобы подышать свежим воздухом в любую погоду. В коридоре включен телевизор, где подростки смотрят фильм. Во всем здании очень тепло за счет новой котельной. По словам сотрудников Минтруда, также на 90% обновлен состав сотрудников. На местах остались технические работники, а все воспитатели были уволены.

«Вы видите, на ней тапочки большие? — объясняет одна из сотрудниц отделения. — Ее невозможно заставить их поменять. Потому что она их уже надела. К смене этих тапочек мы должны идти поэтапно, может, даже больше недели. Мы говорим ей, что другие тапки лучше, красивее и подходят ей больше. И так не только с ней, а со всеми. Они не хотят ничего менять в своем мире».

Мы возвращаемся по коридору, чтобы спуститься на нижний этаж, и проходим мимо кабинетов с открытыми дверями, где только что сделали обход. Из одной комнаты выбегает мальчик Камал и, расталкивая всех нас, устремляется к кому-то, а вслед за ним — воспитатель с просьбами остановиться. И он остановился, но только когда добежал до и.о. министра Расула Ибрагимова — чтобы обнять и попрощаться. Вообще, дети никогда не обманут, а эти — тем более: они особенные и элементарно этого не смогут. Во время нашего визита каждый ребенок реагировал на директора Уму, на и.о. министра Расула и сотрудников министерства так, будто это лучшее, что могло с ними случиться. И это были не случайные объятия, потому что нас, журналистов, это не касалось: мы, редкие гости, там были никем из детей не видимы и никому из них не нужны.

— Ооо! Братик мой! Как дела?! Я так скучал! — восклицает один из ребят и, по-дружески приобняв, здоровается с и.о. министра труда и соцразвития.

— Расул, она меня любит! — добавляет воспитанник «Заботы».

— Кто? — интересуется и.о. министра.

— Вот эта директор, — показывает подросток пальцем за спину, где стоит Ума Качалова.

Все обращаются к Ибрагимову по имени, здороваются, громко хлопая «салам», и, приобняв, тянут его в разные стороны, рассказывают что-то. Один из парней уверяет, что может драться, и просит Ибрагимова хоть на этот раз побороться с ним: «Давай, я вижу, что у тебя есть силы! Я покажу тебе приемы».

В палате с детьми постарше спокойнее: рисуют что-то за столом, заполняют прописи, играют с конструктором, разговаривают между собой, шутят. И.о. министра видит открытое настежь окно и с напускной строгостью (детям в интернате запрещено открывать окна, чтобы не выпали случайно) спрашивает у воспитанников, кто из них взбирался на подоконник и выглядывал наружу. И как обычно это бывает у детей, все валят друг на друга и никто не признает, что это он залезал в запретную зону.

«Вы можете прийти в любое время, даже когда меня нет на работе, — говорит нам Качалова. — Я это и своим сотрудникам всегда говорю: «Люди приходят на десять минут и уходят, а мы все это делаем для детей». Вот такая обстановка у нас круглосуточно, чтобы вы не думали, что это для вас организовано. К нам приходила пресса полгода назад, когда я только пришла сюда, и даже тогда все было по-другому, не смогли сразу довести до ума. А макет вот этого отделения мы сняли с аналогичного центра, который находится в Подмосковье, куда Расул Ибрагимов отправил нас для обмена опытом».

Всю экскурсию нас сопровождал воспитанник Джамбул, который в интернате за «старшего». Он участвует в разных конкурсах и читает стихи, имеет свободный доступ во все кабинеты и иногда даже ходит в гости к Расулу Ибрагимову. «Он звонит мне, отправляет голосовые сообщения в WhatsApp», — рассказывает Джамбул. У парня легкое отставание в развитии, но даже не умственные отклонения, а физиологические. Качалова считает, что он вообще случайный ребенок в интернате, потому что очень смышленый.

Последние полгода дети стали обучаться в классах школьной программе восьмого вида (для детей с нарушениями интеллекта). Сейчас в первом и втором классах здесь учатся в общей сложности 26 детей, и распределены они не по возрасту, а по уровню развития. Есть компьютерный класс, где они обучаются по специально разработанной программе.

В стационаре дома-интерната находятся 92 ребенка от 4 до 23 лет, но теперь открылось и отделение дневного пребывания для детей с нарушениями психического развития. По словам директора, это первое в своем роде подобное отделение в Дагестане: «Абсолютно бесплатно родители утром приводят детей, а вечером забирают. Сейчас у нас три группы по восемь человек, но планируем дальнейшее расширение. Тут у нас установлены камеры видеонаблюдения, и родители могут следить за своими детьми онлайн, установив приложение на свой телефон».

«Несмотря на редкие разговоры о том, что система в доме-интернате осталась прежней, мы будем продолжать свою работу, и все это ради детей. У нас есть инициаторы, инвесторы, которые нам помогают, и дальше планируются еще большие изменения. Новое руководство республики также обещало оказать поддержку нам и сейчас уже выделило деньги на ремонт первого и второго этажей. Здесь, на территории «Заботы», также будет отстроено новое современное здание и открыты новые отделения», — рассказал и.о. министра труда и соцразвития Расул Ибрагимов уже в конце экскурсии по интернату.