Уголовное дело об убийстве 14-летней Алины Гусейновой пытаются «списать» под любыми предлогами, заявила «Новому делу» мать погибшей девочки Наида Гусейнова. Девочка пропала 21 мая. Ее тело было найдено спустя две недели. Наида Гусейнова уверена, что следователи не предпринимают достаточных действий, чтобы установить причины смерти, и не проявляют заинтересованности в установлении истины.

Как рассказала «Новому делу» Наида Гусейнова, 21 мая, примерно в полдень, Алина вышла из дома в Каспийске, сказав, что идет гулять в парк. Через полтора часа мать позвонила дочери, та ответила, что поехала к подружке в «первую Махачкалу». После этого связь с Алиной пропала. Подруга, к которой собиралась девочка, рассказала ее матери, что Алину в тот день не видела. Мать сразу после этого обратилась в правоохранительные органы с заявлением о пропаже дочери.

«Заявление у нас приняли, но искать ее не начинали. Говорили, что погуляет и вернется. Я была вынуждена сама скитаться по всем отделам полиции, больницам и уголкам Махачкалы и Каспийска и заниматься поисками дочери. Мы смогли найти несколько видео и передали их следователям», — рассказывает мать.

На первом видео Алина гуляет по одной из улиц «первой Махачкалы». На втором — проходит по мосту над железнодорожными путями в той же части города. Еще одна камера зафиксировала, как девочка идет к железнодорожным путям, хочет перейти их, но потом поворачивается и сначала спокойно шагает по тропинке вдоль рельсов, затем вдруг ускоряется и начинает бежать.

3 июня тело 14-летней девочки было найдено на территории заброшенного завода по улице Комарова в Махачкале.

Республиканское Следственное управление Следственного комитета России сообщало ранее, что внешних признаков убийства — следов удушения, ножевых или огнестрельных ранений — на теле не было. Следователи назначили ряд экспертиз, однако причины смерти так и не были установлены. Как следует из заключения судебно-медицинской экспертизы, специалисты не смогли установить достоверную причину смерти девочки «из-за выраженных гнилостных изменений». Экспертиза не нашла следов наркотических и лекарственных веществ, не было также и признаков изнасилования.

По словам матери, телефон, наушники и черная куртка ее дочери пропали, но никаких следственно-оперативных мероприятий по факту пропажи мобильника, который мог бы вывести на след возможного убийцы, проведено не было.

По мнению Наиды Гусейновой и ее адвоката Рината Гамидова, Каспийский межрайонный отдел республиканского СУ СКР не предпринимает достаточных действий, чтобы установить причины смерти, и не проявляет заинтересованности в установлении истины. Они считают, что дело пытаются «списать под любым предлогом».

«Меня следователи Каспийского МРСО полностью игнорируют, делают из меня дурочку и пытаются убедить, что моя дочь сама пошла и умерла там. А когда я спрашиваю, какова причина смерти, то мне отвечают, что умерла она «просто так». Разве это профессионализм?!» — переживает Наида Гусейнова.

«Следователи до сих пор не получили через суд биллинговую информацию у операторов сотовой связи о звонках с места гибели, телефонных соединениях с теми, кто общался с Алиной незадолго до смерти. Как нам известно, в день смерти она звонила знакомым, с которыми долгое время не общалась. Не допрошены все лица, с которыми общалась Алина. А ценное время проходит», — считает Гамидов.

Адвокат уверен, что многое можно прояснить, если получить личную переписку Алины в социальной сети «Вконтакте», но следователи этого не делают.

По словам матери, ее девочка хорошо училась, занималась тхэквондо и плаванием.

«Сейчас я допускаю, что моя дочь могла быть вовлечена в какую-то тайную и опасную игру «группы смерти» в соцсетях. Возможно, это игра «Единорог». Если это так, то следователи должны проверить, установить кураторов этих групп и привлечь их ответственности», — говорит Наида Гусейнова.

«Ранее я никогда не сталкивалась с правоохранительными органами, но и подумать не могла, что сотрудникам Следственного комитета России будет наплевать на причины смерти несовершеннолетнего ребенка. Кем только в кулуарах они не назвали мою дочь и меня: мы «оказались» и пьяницами, и наркоманками, и лицами нетрадиционной сексуальной ориентации, и много еще кем. Но мне хочется задать всего лишь один вопрос: какое это имеет значение? Разве это позволяет следователю не расследовать преступление? Неужели в них не осталось ничего человеческого и им не интересно, хотя бы с профессиональной точки зрения, узнать о причинах смерти ребенка? Это же ужас!» — говорится в жалобе матери на имя руководителя республиканского СУ СКР Сергея Дубровина.

Адвокат письменно обратился к Дубровину с просьбой проверить законность действий следователей и руководителя Каспийского МРСО, а также попросил передать дело для расследования в республиканское управление СКР. Не дожидаясь ответа на письменное обращение, Гамидов 18 июля записался на личный прием к руководителю СУ СКР. Сначала ему обещали, что замруководителя ведомства Тугай Тугаев примет его через неделю, но вскоре встречу перенесли на октябрь.

«Почему меня не хотят принять, я могу только догадываться. Возможно, в этом заинтересован следователь, который ведет дело. И если его руководство узнает о волоките в расследовании уголовного дела, он может понести наказание», — предполагает адвокат. Гамидов уверен, что с каждым днем шансы найти преступников уменьшаются.