Как известно, состояние экономики страны во многом зависит от территориальной сбалансированности всего хозяйства. Экономическое взаимодействие между развитыми регионами значительно эффективнее взаимодействия развитых регионов со слаборазвитыми. Поэтому большая разница в уровнях развития территорий не только нежелательна, но и вредна, поскольку всячески тормозит развитие. К сожалению, такой сбалансированности в нашей стране нет. Уровень социально-экономического развития лидирующих регионов превышает уровень регионов-аутсайдеров в шесть раз. А по отдельным показателям картина отличий еще более разительна. Так, по валовому региональному продукту на душу населения разница между показателями регионов с наибольшим и наименьшим уровнями в 2000 году составляла 32-кратную величину, а в 2013 году — 45-кратную. То есть разрыв постоянно увеличивается.

Аналитическим центром при Правительстве РФ регионы разделены на четыре группы: высокоразвитые, развитые, среднеразвитые и менее развитые. Первые три группы подразделены на подгруппы регионов с хозяйственной специализацией, преимущественно направленной на индустриальное развитие. Мне же хотелось бы поговорить о регионах четвертой группы, которая названа «Менее развитые аграрные». В нее-то и входят районы-аутсайдеры: шесть национальных регионов Северного Кавказа, включая Республику Дагестан, а также Калмыкия, Республика Алтай, Тыва и Еврейская автономная область. В названии этой подгруппы присутствует этическая семантика, щадящая самолюбие: менее развитые, а не отсталые.

Проблемное состояние регионов этой подгруппы обычно формулируется как «регионы с депрессивной экономикой» или просто «депрессивные регионы». Правильность этой формулировки сомнительна. Депрессия имеет классически определенное состояние. Она является составной частью кризиса какой-либо системы (страны, региона, отрасли, предприятия и пр.), имеющей достаточный индустриальный потенциал. Но самое главное, депрессия имеет ограниченную длительность. В мире самым продолжительным был семилетний период. Во время депрессии возрастает пик безработицы и падение производства. Выход из депрессии достигается мерами санации, направленной на организационное, финансовое и технологическое оздоровление. Результатом выхода из депрессии является переход системы на более высокий уровень развития.

Однако прошло уже четверть века, как республика находится в череде стагнаций и рецессий, но так и не вышла на модернизационный подъем развития. Это говорит о том, что мы имеем дело не с депрессивным, а с несколько иным, устоявшимся состоянием экономики республики.

Для характеристики этого состояния в большей мере подходят положения Теории периферийной экономики (ТПЭ), разработанной учеными разных стран мира, в том числе и России. Согласно этой теории страны мира подразделяются на центр, полупериферию и периферию. Центр — это развитые страны (США, Канада, страны Западной Европы, Австралия, Япония). Остальные страны считаются экономической периферией, так как показатели уровня их развития по величине удалены от показателей развитых стран. Причиной периферийности считается сложившееся разделение труда между странами мира.

Если перенести положения указанной теории на отдельную страну, то ее регионы тоже можно подразделить на категории: развитые, полупериферийные и периферийные. При этом очевидно, что Дагестан и остальные регионы-аутсайдеры попадут под определение регионов с периферийной экономикой.

Дело не просто в различии терминов «депрессивность» и «периферийность». Это совершенно разные по сущностному содержанию категории. Периферийность — проблема более сложная, чем депрессивность. Ее причины находятся не только в плоскости экономики. Огромное значение имеет также состояние общественной среды, оказывающей непосредственное влияние на экономику. Я сознательно уделяю такое большое внимание терминам, ведь «методы лечения» всегда зависят от правильного «диагноза». Как было отмечено, ТПЭ к первичным признакам периферийности относит аграрную ориентированность экономики, слабость или отсутствие индустриального потенциала, технологическую отсталость, что, согласитесь, характерно для Дагестана. Но состояние республики не свободно и от других признаков, отраженных в Теории:

— продолжительность проблемы отставания является не ограниченной во времени, а хронической;

— присутствуют не пики безработицы, а хронически недостаточная занятость населения трудом. По официальной статистике уровень безработицы в Дагестане многие годы остается в два раза выше, чем в среднем по России;

— больше, чем в других регионах страны, отмечаются бедность и экономическое расслоение общества;

— более выражена по сравнению с индустриальными регионами авторитарность власти при меньшей ее суверенности, то есть большая зависимость от центральной власти (сравним Дагестан с тем же Татарстаном);

— неразвитость институтов гражданского общества, подавленность гражданской активности;

— отсутствие внешнего контроля над властью со стороны какого-либо органа, сформированного волеизъявлением членов обществ, а не властью.

Прежде чем продолжить разговор о периферийности, хочу обратить внимание читателей «НД» на следующий парадокс. В Дагестане один из самых низких среди 85 регионов страны уровень числа расторгаемых браков. Это говорит о высоком почитании роли семьи, при котором обеспечение ее экономического благополучия для дагестанцев является мерилом социальной значимости по принципу «не хуже, чем у других». Поэтому экономическая активность дагестанцев предопределена объективно, и это подтверждается их завидным самовыражением. Во все времена (нынешние не исключение) в республике наблюдалось отходничество. Люди выезжали на заработки, чтобы женить сына, построить дом, участвовать в свадьбах друзей. Многие дагестанцы при этом прославили свою малую родину достаточно громкими делами, примеров этому можно привести множество. Возникает вопрос: как при такой созидательности объяснить низкий уровень дагестанской экономики?

Ответ, мне кажется, лежит на поверхности. Дело в том, что наши известные земляки, достигшие огромных успехов в работе и вошедшие в историю, добились успехов вне пределов Дагестана. А наша экономика «варится» в нашем котле, который, очевидно, работает как-то не так. Пока не будем углубляться в причины, отметим лишь следующее:

— в периферийном регионе условия для созидательного труда менее благоприятные, чем в других регионах;

— отставание в развитии периферийного региона обусловлено не факторами воздействия, приводящими к депрессивности, ограниченной во времени, а связано с одним из главных признаков периферийности — слабости импульсов саморазвития и самообеспечения. Поэтому Дагестан имеет полную экономическую и институциональную зависимость от центра и ориентирован на патернализм.

Личностные цели экономической и социальной самодостаточности могут достигаться по двум началам:

— методами, соответствующими установкам Всевышнего, что равноценно общечеловеческой морали;

— методами негативной направленности (хищения, присвоения, разбой).

Общество как совокупность людей включает в себя оба начала. Способность же общества к саморазвитию, его успешность зависят от того, какое из них на данный момент преобладает. Преобладание того или иного начала при этом всецело определяет состояние общественной среды, сложившиеся цивилизационные отношения, деятельность судебной системы, роль средств массовой информации, эффективность власти. Очевидно, что в первом случае все эти институты работают на пользу общества, а во втором — на пользу отдельных его групп.

Институциональными установками, введенными в стране в начале 90-х и последующих годах, был посеян вирус стяжательства и коррупции, несоответствия между мерой доходов и мерой труда и заслуг, то есть речь идет о создании условий стимулирования качеств второго начала. Что касается периферийного региона, то эти качества усугубляются наличием периферийного сознания.

Так, в Дагестане для наиболее преуспевающих членов общества характерно стремление к потребительским стандартам, не адекватным экономической состоятельности республики. Излишек доходов при этом используется не в качестве средств инвестирования расширения экономики с привлечением к труду незанятой части населения, как это делается в развитых странах, а на покупку дорогих авто, на брендовые туры в зарубежье. Сверхдоходы также омертвляются в драгоценностях и вводятся в коматозное состояние посредством приобретения у себя в регионе или в других «уютных» регионах и в зарубежье домов-дворцов, вилл на побережье и в лесных массивах.

Из-за укоренившегося патернализма во многом ослаблено как формальное, так и неформальное противодействие людей деструктивным институциональным установкам. Например, многие люди платят мзду (особенно в селах) за оформление положенных по закону пенсий по выслуге лет или по инвалидности как разумеющуюся необходимость. Объясняется это просто: коррупция является порождением «сверху», следствием существующей системы политического обустройства. А раз «сверху», то нечего и сопротивляться.

Таким образом, уход от периферийного состояния Дагестана должен обеспечиваться мерами, направленными не только на совершенствование экономических отношений, но и на оздоровление состояния общественной среды, основ его культуры. Здесь присутствуют проблемы философской, социологической, правоведческой и других направленностей. Их решение не может быть обеспечено наскоками ручного управления. Требуются долговременные цивилизационные преобразования в регионе.

Исторически сложилось так, что в России и ее регионах реформы всегда инициировались «сверху» — государством. В нынешних условиях пока еще неразвитого гражданского общества иного пути и не видно. История также свидетельствует, что при сильной государственной воле в общественной среде погашаются не только характерные общие негативы второго начала, но и ментально присущие определенным обществам. Отсюда следует, что ключевым и первичным условием становления на путь развития является перерождение самих органов государственного управления.

Увы, сегодня ситуация такова, что ни в обществе, ни в органах власти не созрело в достаточной мере видение необходимости коренных преобразований в системе управления, как условия самосохранения и защиты от катастрофических коллизий.

Главное, что требуется от органов регионального управления, — не на словах, а на деле демонстрировать верность служения народу, создавать условия для вхождения в региональные и федеральные органы власти патриотов, идущих в нее не ради высоких зарплат, льгот и корыстных выгод, а ради интересов республики. Пока этого не произойдет, ни о каких переменах к лучшему в Дагестане мечтать не приходится. Нам надо выйти на путь развития, опираясь преимущественно на собственные силы. Это вполне возможно при создании условий для созидательного труда дагестанца.