Современная наука и дагестанское сельское хозяйство

— Нариман Ниматулаев. Родился в с. Верхнее Лабкомахи Левашинского района в 1985, там же в 2002 году окончил среднюю школу. Окончил Дагестанскую сельхозакадемию по специальности «Агрономия» факультет «Агротехнология и товароведение». Был именным стипендиатом председателя Госсовета РД, дважды стипендиат Президента академии. Окончил университет с отличием  и сразу поступил в аспирантуру.

7 лет занимался исследованием люцерны и клевера лугового. В 2012 году защитил кандидатскую диссертацию. Работал доцентом. Сейчас уже 7 лет изучаю агробиологические особенности чеснока. Это мое увлечение и работа на соискание докторской степени.

В 2008–2011 годах проучился в Академии госслужбы при Президенте России и получил второе высшее образование по специальности государственное и муниципальное управление.

— Когда пошли во власть?

— Параллельно с научной и педагогической деятельностью с 2009 года работал в министерстве по делам молодежи по контракту. Госслужащим стал в 2011 году. В 2018 году прошел конкурс по управленческим кадрам Дагестана, и мне предложили работу заместителем начальника отдела агропромышленного комплекса Администрации Главы и Правительства Дагестана. В 2021 году перешел в Комитет по лесному хозяйству на должность заместителя председателя. В Федеральный аграрный научный центр попал из-за трагического случая, скончался руководитель. Мне поступило предложение по линии Министерства науки и высшего образования Российской Федерации, которое было положительно оценено региональными властями. Но здесь я только временно исполняющий обязанности. Уже 9 месяцев.

— Что собой представляет ваш Центр?

— Федеральный аграрный научный центр республики, ранее больше известный как ДагНИИСХ (Дагестанский научно-исследовательский институт сельского хозяйства), был создан в 1956 году. Так называемый «Научный городок» на окраине Махачкалы был образован на базе этого НИИ. В свое время здесь работало до 400 сотрудников. Центр на сегодняшний день подведомственен Министерству науки и высшего образования Российской Федерации.

Сейчас в Центре в общем трудятся 180 сотрудников, из которых чуть больше 100 — научные работники. Трудятся 16 докторов наук и около 50 кандидатов наук.

У центра три филиала. Прикаспийский зональный научно-исследовательский ветеринарный институт, возглавляемый Аюбом Алиевым, расположен на ул. Дахадаева в Махачкале. Подразделение обслуживает семь регионов СКФО и ЮФО. В Буйнакске располагается Дагестанская селекционная опытная станция плодовых культур. Руководит станцией Садрутдин Батталов. Третий филиал — Опытная станция имени Кирова под руководством Мавлетхана Саипова находится в селах Покровское, Петраковское и Абдурашидотар в Хасавюртовском районе.

Центр не занимается экзотическими животными и растениями. Наша задача — работа над сельскохозяйственным производством и обеспечение продовольственной безопасности.

— Где ваш научный фронт работы?

— Начнем с общих фраз: разработка эффективных технологий возделывания сельхозкультур, это селекционная и племенная работа в животноводстве, а также разработка новых методов исследований и лечения в ветеринарии. Если переходить более к конкретным проблемам, то мы работаем над новыми сортами риса, томата, картофеля. Испытываем сорта и технологии возделывания многих культур в разных зонах Дагестана. Например, ведем поиск оптимальных режимов удобрений на наших почвах.

Если говорить про плодовые культуры, то ученые постоянно в поисках получения сортов раннего созревания. Но проблема ранних сортов в возвратных заморозках. В том же Дагестане хороший урожай абрикоса из 10 лет получаем лишь два-три года.

— В этом году хороший урожай абрикоса?

— Да. Но урожайные года не идут друг за другом. Прошлый год был неурожайным, более чем в два раза меньше был сбор плодов. На сегодняшний день мы ведем разработку новых систем питания и применения стимуляторов роста в целях повышения устойчивости к стрессовым факторам, в том числе к заморозкам. Это приведет к более стабильным урожаям ежегодно. В Краснодаре ставят тепловой экран, на печном топливе большие обогреватели в садах во время заморозков. В нашем центре сильные селекционеры, поэтому эти проблемы мы решаем также через селекцию новых сортов. Нашему ведущему ученому селекционеру Темирболату Алибекову уже 90 лет. Он не ушел на пенсию и активно продолжает работу.

— У дагестанских баранов тоже есть проблемы?

— Дагестанская баранина за последние пять лет заняла первые места на всевозможных конкурсах в мире, начиная с Китая, Катара и Австралии. Здесь есть своя история. Более 3 млн овец или около 70% поголовья республики — это дагестанская горная порода, которая была выведена более 70 лет назад скрещиванием с германскими тонкорунными вюртембергскими баранами и советским мериносом. Это самое больше поголовье из существующих пород овец в России. Наш центр проводит работу для поддержания и улучшения этой породы.

В советское время делался уклон на шерсть животных, а не на мясо. В 90-е многие шерстеперерабатывающие предприятия перестали работать, частники-фермеры стали больше уклон делать на мясные качества овец, вести бесконтрольное скрещивание. Не бывает так, чтобы эти два качества идеально сочетались у одной овцы.

Наш Центр ведет работу по поиску золотой середины между качественным мясом и шерстью. Плюс надо учитывать, что животное должно выдерживать сезонные перегоны. Более 2 млн овец два раза в год проходят сотни километров с равнины в горы и обратно. 

Мы можем похвастаться: совместно с Всероссийским институтом овцеводства и козоводства наши ученые вывели новую породу — артлухский меринос, по названию села в Казбековском районе. Ученые работали 15 лет над породой, выводя ее на базе дагестанской горной породы. Артлухский меринос более приспособлен к предгорной зоне. Замечательные шерсть и мясо. Сейчас каждый год Беларусь забирает у нас до 2 тысяч племенных баранов этой породы. И вы представьте, сколько они ягнят там создают.

— Кроме овец есть какой-то вид, наш, дагестанский?

— Есть. Единственная порода буйволов в России, которая официально описана и зарегистрирована, это «Кавказский буйвол».

92% всех ослов в России приходится на Дагестан — врио директора Центра улыбается. Но ни одна порода ослов пока не описана.

Аналогичная проблема с лошадьми в Дагестане. Имея 40 тысяч голов лошадей республике, у нас нет их описания. В этом году осенью мы впервые начинаем эту работу. В течение полугода у нас будет понимание, что держат наши люди. Мы отбираем крупные хозяйства, где выравненный массив. Нас не интересует помесь, а только типичные дагестанские лошади. Сначала опишем фенотип (грудь, голова, градусы и т.д.), дальше генетические анализы.

Сейчас мы оформляем документы, чтобы закупить пару тысяч доз семени высокопродуктивных быков. Цель — бесплатно оплодотворить сельских коров, породы которых называются «горный скот Дагестана» и «кавказская бурая», это две аборигенные породы Дагестана. Они хорошо передвигаются по горам, но маленького роста и мало дают молока. В 80-х годах в одном из сел Южного Дагестана такой эксперимент провели, и уже прошло 40 лет, а стадо этого села отличается продуктивностью до сих пор.

— Что нового в растениеводстве?

— В Дагестане сейчас в промышленных объемах стали выращивать киви, гранат, хурму европейскую, фундук. В основном это результат применения новых завезенных технологий.

Сейчас мы хотим попробовать выращивать чай. В Дагестане есть такие же возможности как у Краснодарского края, где выращивают черный чай.

В этом году ожидаем урожай риса на уровне 135 тысяч тонн. Это продукт стал таким же популярным, как дагестанская баранина. Вкусовые качества кизлярского риса связаны с почвой и водой из Терека, насыщенной кремнием, а также технологией. До запрета экспорта в текущем году мы поставляли рис даже в Сингапур. Краснодар скупает наш рис для расфасовки вместе со своим рисом. В последние годы большая часть нашего риса перерабатывается внутри республики на современных заводах.

Я, будучи студентом, заинтересовался рапсом, договорился с крупным хозяйством и посеял несколько гектаров. Это хозяйство до сих пор сеет рапс 200 гектаров на кормовые цели. А я нашел возможность купить маслопресс и переработал полученные семена рапса. Результат был отличный. Но как-то в Дагестане эта культура не получила популярности, в то время как в соседней Чечне и в целом по России за несколько лет его площади увеличились в десятки раз. Обязательно будем продвигать его, как и известные, но недооцененные культуры в Дагестане — лен, горох (в том числе зимующий), тритикале, нут и др.

— Есть ли у нас ГМО?

— Закон запрещает у нас ГМО. По официальным данным в Дагестане ГМО не выращивают. А если кто нарушает, это на их совести.

— Говорят, что так как у нас нет денег на удобрения, то дагестанские продукты — без нитратов.

— А вы думаете, что навоз не дает того же самого эффекта нитратов и нитритов? Все зависит от меры. Приведу пример. В с. Эндирей-аул Хасавюртовского района человек выращивает клубнику на аэропонике, т.е. никакой земли, торфа и т.п. нет. Под аэрозолем подаются питательные вещества. Чистая химия круглый год. Но по анализам эта продукция по экологическому классу намного выше, чем любая из частной грядки. Любые удобрения и препараты важно вносить строго в меру.

— Каков уровень внедрения технологий и техники в сельском хозяйстве Дагестана?

— Наука — это результат многолетних исследований, которые выливаются в технологии. Но здесь ключевую роль играет техника и оборудование. Я знаю руководителя рисоводческого предприятия, который штаны последние продаст, но купит современное оборудование и лазерный планировщик, которые выравнивают поле до максимального перепада 1 см для эффективного орошения. Наши производители используют в том числе систему точного земледелия с доступом к спутниковым снимкам. Правда, мы сейчас хотим начать применять еще более точную систему с помощью беспилотного оборудования. Уже сейчас в Тляратинском районе, где крутые горные склоны, пастухи используют дроны для доставки еды и медикаментов, а также для отслеживания стада.

Но многие производители не могут себе позволить современные технологии, а некоторые частники не интересуются ими. Например, не все ставят светодиодную лампу в курятники для того, чтобы продлить световой день после 16 часов вечера зимой. А это бы существенно подняло яйценоскость. Некоторые неправильно выбирают клубни картофеля для будущей посадки. Наши люди могут надеть перчатки, чтобы поесть бургер в ресторане, но забывают надеть разовые перчатки за 2 рубля во время разделывания туш, и как результат — мы лидеры по бруцеллезу.

Дагестанский подход «минимум вложить, максимум вытащить» не работает.

— Как дела с борщевиком?

— Известны десятки видов борщевика, и опасность представляет борщевик Сосновского. Родина этого вида Кавказ, и в Дагестане в диком виде его встречается немало. Однако флора в Дагестане очень разнообразна, и борщевик сталкивается с серьезной конкуренцией, что ограничивает его от массового распространения и не создает реальной проблемы для людей.

— Насколько дагестанское сельское хозяйство обеспечено современными специалистами и сколько ему надо платить?

— У нас это называется профессиональный кадр. Недостаточно. Считаю, что достойная оплата для квалифицированного специалиста — от 50 тысяч до 300 тысяч рублей. Это я мало назвал. Специалисты в области закрытого грунта (теплиц) на сегодняшний день меньше 300 тысяч не зарабатывают. На всю республику их только шесть человек. В прошлом году одно из юждаговских предприятий по европейским интенсивным садам платило специалисту 5 тысяч долларов США за день. Они, как врачи, осматривают, выписывают рецепт и уходят.

— Не все же могут позволить себе такие траты. Ваш Центр может оказывать услуги фермерам?

— Если говорить о животноводстве, из 74 племенных хозяйств 13 мы полностью обслуживаем научными работниками. К нам поступают запросы от администраций районов, пишут фермеры. Вот, например, вчера прислали фотографию пораженных листьев груши с подписью «Спроси у ваших спецов».

— Есть ли вы в социальных сетях для запросов?

— Есть телеграм-канал. Скоро начнем активную просветительскую работу. Здесь у нас возникла проблема, ищем специалиста в области медиа. Пока можно все вопросы направлять на наш адрес info@fancrd.ru.

— Можно ли в городе вести сельское хозяйство?

— Все зависит от земельного участка. Если это многоквартирная застройка, то это микрозелень. Есть ребята старшеклассники, которые у себя дома выращивают микрозелень и продают в кафе и рестораны. С грибами тяжелее, так как надо иметь хотя бы один погреб.

— Какие у дагестанского сельского хозяйства специфические проблемы?

— Около 20% проблем связано с внутренней организацией и желанием наших людей между собой. Большая проблема в хранилищах. В результате в сезон мы по дешевой цене отдаем фрукты и картофель за пределы республики, а в межсезонье покупаем эти же продукты намного дороже. Это как в анекдоте про банк, который дает зонтик во время солнца и забирает его во время дождя.

Дагестан обеспечивает себя яйцом только на 30%. Хлеба изначально мы не можем у себя много выращивать, но у нас рядом Ставрополье.