Отказ от участия в выборах Народного Собрания Дагестана кандидатов от партий «Народ против коррупции» и «Родина» означает, что выборы регионального парламента, скорее всего, пройдут без неприятных сюрпризов для дагестанского руководства. Однако, если все же не считать спасение от таких сюрпризов основным и единственным приоритетом развития региона, то легко заметить, что Дагестан потерял не только оппозиционных кандидатов, но и кое-что гораздо более важное. Такое мнение старшего научного сотрудника РАНХиГС передает сегодня, 5 августа ИА RENUM.

«Поясню, что дело здесь совсем не в том, что именно представляли собой «снявшиеся» оппозиционеры. Если говорить о партийном проекте под названием «Народ против коррупции», то мне уже приходилось отмечать риски, которые возникли бы в случае его большого политического успеха. Что касается «Родины», то среди ее дагестанского актива есть люди, чье прошлое и настоящее, действительно, вызывает серьезные вопросы. Однако польза от реальной конкуренции на выборах в данном случае не зависела бы от конкретного состава кандидатов. Просто такая конкуренция показала бы, что выборы — это способ реально повлиять на ситуацию в регионе. Что, по крайней мере, возможно вопреки воле местного «начальства» получить места в парламенте и говорить там о наболевших проблемах. Звучит банально, но для сегодняшнего Дагестана, в силу особенностей тамошней ситуации, ценным было бы именно это», — считает Казенин.

Он отметил, что Дагестан — это регион, где уровень политической активности, причем активности реальной, не «постановочной», выше, чем в целом на Северном Кавказе, да и, пожалуй, чем в целом по стране.

«Можно сказать, что в этом отношении там «продолжаются 90-е», и недавние попытки это изменить — например, построить «в одну колонну» муниципальную элиту — полностью ситуацию не перевернули. Они привели к отставкам ряда «чужих» для официальной Махачкалы фигур, но все же не к глобальному переустройству Дагестана по образцу соседней Чечни. Журналисты популярных негосударственных СМИ, неформальные объединения мелких предпринимателей, правозащитники, районные «антикоррупционные» комитеты — это и многое другое, пережив не одну смену власти в республике, отчасти спонсируется так называемой «клановой демократией», но отчасти, особенно в городах, уже не зависит от нее. Благодаря существованию таких групп, большим остается и слой тех, кто, сам, не будучи активным общественником, следит за местной политикой, неравнодушен к судьбе своего региона, думает о том, что и как там можно изменить. Принципиально важно, что среди таких неравнодушных много молодежи, причем молодежи весьма разнородной, с довольно ясными внутренними границами. Она может быть религиозной и нерелигиозной, а среди религиозной четко выделяются группы, придерживающихся разных исламских направлений», — напомнил эксперт.

Он также подчеркнул, что если взять религиозную молодежь, то она далеко не в полном составе поддерживала партию «Народ против коррупции», хотя эта партия и имела ярко выраженный исламский компонент, считалась близкой Духовному управлению. Но, по словам Казенина, всей неравнодушной религиозной молодежи — может быть, в первую очередь как раз той, которая не поддерживала «НПК», далека от официальных исламских структур, относится к так называемому «нетрадиционному» исламу — важно дать доказательства того, что общественная и политическая активность в рамках закона, в том числе и на выборах, дает реальную возможность донести до граждан свою позицию, повлиять на принимаемые решения.

«Ведь пропаганду от тех, кто хочет убедить ее в обратном и вовлечь в вооруженную борьбу, дагестанская религиозная молодежь и так, к сожалению, слышит», — добавил Консантин Казенин.