Кто была эта женщина, завладевшая сердцем имама Шамиля?

Почему такое обычное дело по тем временам, а именно пленение жителей завоеванных территорий во время боевых действий, оказалось значимым в биографии имама?

 Как такое произошло на Кавказе, где женщина и мужчина — это два разных мира?  Своим мнением с нами поделился историк Абдулкадыр Исаевич Омаров, заведующий кафедрой истории Дагестана ДГУ, доктор исторических наук, профессор.

— Я хотел бы заметить, что женский мир большей частью всегда скрыт от посторонних взглядов в отличие от мужского мира. Я даже вспомнил одно выражение — в IV в. до н.э. Аристотель занимался этой проблемой, и он сказал: «Женщина является женщиной в силу отсутствия мужских свойств». Это, наверное, самое радикальное отличие. Что же касается Шуанет, этот яркий пример торжества любви, отношений, союза мужчины и женщины очень показателен. В разных войнах это всегда происходило, не только в период Кавказской войны. Возьмите Великую Отечественную войну, случались романтические истории, люди влюблялись, создавали семьи. Это было всегда, даже в самые тяжелые годы.

Что же касается непосредственно Анны Ивановны Улухановой, она — дочь моздокского купца, очень известного человека. По некоторым данным, ее прочили в жены одному русскому генералу, он был намного старше нее, но судьба ее радикально изменилась. Юную девушку захватывает один из лучших наибов имама Шамиля Ахбердилавмагома родом из Хунзаха, многие считали его вторым после Шамиля человеком.

Дагестанский историк Мухаммад Тахир аль-Карахи сообщает нам следующее: Анна была очень богобоязненной девушкой, и когда ее захватывали в плен, то она якобы молилась в церкви. Кстати, есть известное произведение Михаила Лермонтова «Битва на речке Валерик», как раз там сражался этот самый наиб, взявший в плен Анну Улуханову.

Во время своего похода, а это 1840 г., он где-то между Ставрополем и Моздоком захватывает не только ее, там много было людей, родственников, близких людей, потом их всех выкупили, а Анна Ивановна Улуханова в качестве подарка была доставлена к Шамилю. Она ему очень понравилась. Молодая девушка, высокая голубоглазая блондинка, очень красивая. Похоже, Шамиль был сражен ее красотой. Но он тоже произвел на нее впечатление, она становится с подачи Шамиля Шуанет. Шуанет (Шуана, Шуанат — у нас по-разному это имя произносится) принимает ислам, становится верной подругой, женой имама на всю оставшуюся жизнь. Судя по источникам, которые мне по крайней мере известны, ее не интересовали ни война, ни политика, только он, только семья, только желание создать ему комфорт, внимание, естественно, любила заботиться о себе.

Не знаю, счастье или нет

Для Шамиля быть Шуанет?

Не знаю, счастье или нет

Отречься от отца и дома,

Искать походной пыли след,

Быть верной мертвому,

Живому   —

Для Шамиля быть Шуанет

Не знаю, счастье или нет?!

О, Шуанет! Исходишь Мекку

И к прошлому вернуться некуда.

Печальный плен, осенний дождь,

Ты ничего теперь не ждешь…

Но есть любовь превыше блага,

Любовь как флаги и как магия.

В рубище нищем ты светла,

О, Шуанет, моя звезда!

О, Шуанет непобедимая,

Ты научи меня любить,

Ведь нам так трудно быть

Любимыми

Ведь нам так трудно быть

Навеки —

В двадцатом веке.

Быть может, в этом корень бед —

У Шамилей нет Шуанет.

Этим стихам, написанным одной из ведущих журналистов Дагестана Ольгой Мамедовой, уже почти 50 лет. А самой истории о последней отраде кавказского имама уже более 180.

— Родственники не хотели ее вернуть, выкупить?

— Неоднократно пытались выкупить, кстати, все остальные, которые были с ней, были выкуплены. За нее предлагали большие деньги, но Шамиль отказался. И она приняла свою судьбу, привязалась к нему. Источники, которым можно доверять, повествуют нам, что там было глубокое настоящее чувство, которое они пронесли через всю свою дальнейшую жизнь, у них была единственная дочь Сапият. Шуанет даже называли жемчужиной Шамиля, она была его отдушиной, его отрадой. Я не знаю, насколько это верно, но в некоторых источниках расказывается, как этот грозный суровый имам в ее обществе забывал о своей суровости, грозности, мог с ней веселиться. Это был для него дорогой человек, о котором он всегда беспокоился. Особенно, когда его отправили из Гуниба дальше в Калугу, он сильно беспокоился, вернется ли она к нему, потому что у нее были родственники, братья, семья и ей это было предложено. Она отказалась еще раз. Она сказала: до конца с Шамилем, и навсегда осталась с ним.

— Получается она стала ему наградой за все сложные военные годы?

— В какой-то мере можно и так сказать. Ради справедливости я должен сказать, что Шамиль очень ровно, достаточно справедливо относился ко всем своим женам, он никого из них не обижал, если кому-то что-то дарил, то дарил и другой жене и соблюдал какой-то паритет.

— То есть он был справедлив как муж?

— Да, справедлив, но это и соответствует нормам ислама, шариата, потому что, если человек берет на себя такую ответственность, у него несколько жен, никого из них он не должен обижать. Шамиль в этом вопросе давал пример, все это видели, но совсем другое дело, что у него внутри, к кому его тянет больше, с кем ему интересней. Он соблюдал все, что должно было соблюдено строго по нормам ислама, по нормам шариата.

— Мы начали с семейного вопроса на Кавказе. Как имам Шамиль решал его?

— Стали ограничиваться близкородственные связи. Демографическая политика — она же определяла многие вещи. Потом снизил калым. Булач Гаджиев в своей книге приводит пример, что, по словам Шамиля, он часто видел в Чечне белобородых дедушек и пожилых женщин, которые так и не смогли выйти замуж или жениться, потому что калым был очень большой и они не могли себе этого позволить. И имам его значительно уменьшил, что способствовало заключению браков. Меры против легковесных разводов —  если развод случался, то женщине возвращался весь калым.

— То есть Шамиль еще и защищал интересы женщины?!

— Права, имущественные права, требовал внимания, заботы к женщине и сам показывал это на своем примере. Нельзя сказать, что в имамате был идеальный порядок, но в принципе действия были направлены на защиту женщины. Был очень жесткий подход к тем, кто оскорблял женщину словом или действием. Женщин не казнили. Мужчин могли казнить за предательство, за измену, но не женщину. Был случай, когда кто-то из наибов разузнал, что какая-то женщина передавала сведения врагу, за это ее нужно наказать. Шамиль повелел следующее: ты ее не трогай, ну, вымажи лицо сажей, посади на осла, проведи по селу, выгони из селения, максимум это, но не больше. Если б там был мужчина, он бы потерял жизнь.

— Что вы можете пожелать современным дагестанцам?

— Чтобы у каждого мужчины была своя Шуанет, а у каждой женщины свой Шамиль.

Зарема Гасанова