Каспийская килька. Возрождение

В прошлом номере «НД» мы говорили о рыбной отрасли республики и странных цифрах, озвученных 7 июня на совещании премьер-министра Дагестана Абдулмуслима Абдулмуслимова с руководством Комитета по рыбному хозяйству республики. Озвученные на совещании цифры вызывали множество вопросов. Редакция предложила профильным ведомствам и рыболовам высказаться на тему развития рыбной отрасли и налоговым сборам. Первой, кто отреагировал на предложение «Нового дела», стала ассоциация «Союз рыбоперерабатывающих и рыбодобывающих предприятий Дагестана». Это достаточно молодой союз, объединивший как дагестанских, так и приглашенных для вылова кильки компаний, на долю которого пришлось около 70 процентов от рекордного объема выловленной в прошлом году каспийской кильки. О том, как удалось добиться таких результатов и что ждет отрасль в будущем, рассказали члены ассоциации.

Рыбный промысел, в частности в Дагестане, получил свое второе дыхание благодаря курсу на импортозамещение. Термин хоть и прочно уже вошел в обиход россиян и вызывает скепсис со стороны некоторых экспертов, но, как показывают последние годы, он все же поспособствовал развитию рыбной отрасли.

В 2015 году контрсанкции запретили ввоз замороженной рыбы в страну из прибалтийских стран. Стала появляться нехватка сырья для заполнения всех мощностей рыбоперерабатывающих предприятий России. Одной только рыбы, в том числе кильки для шпрот и кильки в томатном соусе, добываемой в Балтийском и Черном морях, а также Финском заливе, оказалось недостаточно, чтобы покрыть недостающий баланс в переработке. И тогда уже взоры начали устремляться на Каспийское море.

Добыча кильки на Каспии к этому времени не производилась в серьезных объемах. В 2018 году, по официальным данным минприроды Дагестана, было добыто всего 1,2 тысячи тонн кильки. И это при том, что 2018 год тогда был оценен ведомством как «лучший по показателям объемов добычи водных биоресурсов в Каспийском море и внутренних водоемах республики» за последние 11 лет. При этом, как тогда отмечал министр Набиюла Карачаев, в республике имеются огромные запасы кильки — около 450 тысяч тонн, а рекомендуемый наукой объем изъятия составляет 95 тысяч тонн в год. Но отсутствие современного рыбопромыслового флота и соответствующей логистической инфраструктуры тогда не позволяло осуществлять промышленную добычу в этих, или даже близких к этому, объемах.

Интересы к увеличению объемов вылова совпали у федеральных чиновников и региональной власти. Федеральным ведомствам нужно было обеспечить сырьем работающие предприятия, Дагестан же решал задачу развития рыбопромышленного комплекса — своего рода одной из точек роста. Попытки возродить промышленное рыболовство в Дагестане предпринимались как на местном уровне, так и на федеральном при поддержке науки. Региональные власти в бытность главой РД Владимира Васильева периодически собирались для обсуждения проблем отрасли. Федеральное агентство по рыболовству на помощь отрасли подключило калининградских рыбаков. В области к этому времени рыбная отрасль уже успешно развивалась.

Первым на Каспий из Калининграда пришел Алексей Калинин  с судном «Олгарри» в 2019 году. Судно это с достаточно большой осадкой, поэтому чтобы попасть в Каспийское море, ему пришлось пройти через Европу, Средиземноморье, Черное море до Махачкалы. Поначалу другие рыбаки присматривались к работе этого судна, а когда поняли, что процесс у него пошел, тоже начали подключаться. Параллельно промысел начали развивать и дагестанские рыбаки, которые модернизировали и усовершенствовали свои судна. На пике в рыбном порту Махачкалы обслуживалось порядка 28 судов. Помимо местных там были судна из Калининграда, Новороссийска, Керчи.

Алексей Калинин

Но рыбодобыча нуждалась в серьезных инвестициях. Алексей Калинин пригласил в республику инвесторов. Первой отреагировала ГК «Балтийский Берег», которая является самым крупным переработчиком кильки в РФ. Под флагом новых объединений уже начиная с 2020 года работало две компании, также были приглашены лидеры отрасли из Калининграда Сергея Лютаревича, председателя совета директоров Группы Компаний «За Родину», руководителя самого большого консервного завода в России и лидера по вылову кильки в Балтийском море. Лютаревич в свое время занимал пост министра сельского хозяйства Калининградской области, и при нем тогда была написана программа развития рыбопромышленного комплекса Калининградской области, позволившая увеличить в разы объемы вылова и производства рыбных консервов. Лютаревич — действующий депутат заксобрания Калининградской области.

Прибывшие на ловлю в Каспии организации зарегистрировали в Дагестане 10 рыбодобывающих и рыбоперерабатывающих предприятий. Они объединились в ассоциацию «Союз рыбодобывающих и рыбоперерабатывающих предприятий Дагестана». В их числе и компания «Дагфлот» и «ДагРыба», которую возглавил известный в рыбной отрасли Константин Петров. На долю участников ассоциации в 2021 году пришлось порядка 70 процентов из 31 тысячи тонн кильки, выловленной в Каспийском море.

«Новое дело» поговорило с одним из членов Союза, Сергеем Лютаревичем, и выяснило у него, каким он видит будущее отрасли в целом.

Сергеей Лютаревич

— Сергей Николаевич, с чем столкнулись рыбаки, когда впервые пришли на Каспий?

— После браконьеров в море оставалось много брошенных тяжелых якорей, сетей, которые никто не убирал. Первый сезон они сильно мешали при промысле. Приходилось очищать дно, вытаскивать эти якоря, часть привозить на берег, так как из-за постоянных зацепов дорогое промвооружение приходило в негодность.

Добычу рыбы на Каспии легким делом не назовешь. Во-первых, в Дагестане очень короткий промысловый сезон. Из этих пяти месяцев почти половина выпадает, так как сильные ветра не позволяют выходить на промысел. Всего на вылов рыбы приходится около трех месяцев, а содержать судно и экипаж необходимо целый год. Во-вторых, дальность промысла. Во всех промысловых портах мы идем к месту ловли 2–3 часа, а из Махачкалы это занимает 8–9 часов, и, соответственно, столько же обратно. Что увеличивает затраты, и поэтому себестоимость вылова кильки на Каспии в 2,5 раза выше, чем в том же Балтийском и Черном морях. В-третьих, отсутствует ремонтная база. Самая ближайшая — в Астрахани. Да и топливо здесь оказалось намного дороже, и качество, сами понимаете, не самое лучшее. Но с этим вроде нам удалось разобраться.

В Дагестане были утрачены специалисты для работы в море, вот и пришлось брать первоначально моряков из Калининграда, Крыма, Новороссийска. Но теперь отрасль возрождается, есть ребята, которые хотят заниматься промыслом. Появляются местные квалифицированные кадры, и мы с удовольствием принимаем именно дагестанцев, которые хотят свою жизнь связать с промыслом.

— Насколько имеющаяся инфраструктура оказалась готова к возросшему объему вылова кильки?

— Поймать рыбу — это полдела. Основная задача быстро и качественно ее переработать. Килька на Каспии очень жирная, на улице еще и тепло. Поэтому, если ее в короткие сроки не обработать и не заморозить, она быстро начинает портиться и ее приходится утилизировать. Свежая рыба максимум хранится 24 часа, а замороженная — год. На берегу не было ни одного предприятия, готового принимать и замораживать рыбу. И вот тогда мы с партнерами из Дагестана решили, что будем инвестировать в развитие переработки. Было построено четыре рыбоперабатывающих цеха — два в Махачкале, в Сулаке и во Львовском. Построены низкотемпературные холодильники для хранения. Это наши технологии и инвестиции, которые мы вкладывали вместе с нашими дагестанскими партнёрами. Это современные предприятия. Без первичной переработки и хранения рыбы, развитие отрасли не получилось бы.

В первый год всю рыбу возили замораживать в Новороссийск, Керчь за тысячи километров. Теперь же рыба через 7–8 часов попадает в камеры заморозки. Раньше таких технологий и оборудования в Дагестане не было. Пришлось привозить из Европы, Москвы и, конечно, из Калининграда. Обучались специалисты и создавались рабочие места. И сейчас, через три года инвестиций, есть современный флот и береговые предприятия. Если посчитать инвестиции во флот, который почему-то редко берется во внимание, и другие вложения в производства, то общая сумма инвестиций доходит до одного миллиарда рублей. И благодаря этому, практически с нуля в 2021 году удалось добыть рекордные 30 тысяч тонн кильки. Для сравнения, в Финском заливе было выловлено 17 тысяч, в Балтийском море — 43 тысячи тонн и около 20 тысяч в Черном море.

— Кильку поймали, заморозили, а что с ней дальше?

— О каспийской кильке уже давно забыли как переработчики, так и любители. Чтобы выпускать шпроты из каспийской кильки, необходимо было изменить нормативные документы, в частности ГОСТ. Это удалось сделать не сразу, а за два года. Привлекли к этому научные институты, членов ассоциации, Федеральное агентство по рыболовству и даже Евразийскую экономическую комиссию. И сейчас можем похвастаться, что в 2022 году можно делать шпроты из каспийской кильки. И сегодня на каспийскую кильку обратили внимание все рыбоперерабатывающие предприятий России, мы показали, что из нее можно делать качественную консервную продукцию — шпроты и любимую народом кильку в томатном соусе.

— На правительственных совещаниях часто ставится вопрос о строительстве консервного завода в республике. Каково ваше мнение об этом?

— Много идёт разговоров по поводу строительства консервного завода. Эту тему мы действительно обсуждали с руководителем тогдашнего правительства, бывшим главой Дагестана Владимиром Васильевым. Мы инвестировали во флот, построили четыре цеха по первичной переработке и заморозке рыбы. Этого, в принципе, достаточно для такого объема вылова, больше не требуется. Ученые хотя и говорят, что ежегодно ловить без вреда можно около ста тысяч тонн кильки, но я все же считаю, что 35–40 тысяч — это оптимальное количество для рынка. Потому что востребованность этого сырья (килька, салака, хамса) со всех морей на российском рынке составляет всего около 90 тысяч тонн в год.

Что касается консервного завода… Надо четко понимать объемы инвестиций. Это около одного миллиарда рублей. И этот завод должен быть конкурентным. Наличие сырья под боком, которое имеет тоже цену, — не самое важное сегодня в консервном бизнесе. Рыба в консервах занимает 25–30% себестоимости. Все остальное — это энергозатраты, инвестиции в инфраструктуру, стоимость жести, которая сейчас достигает почти половины цены продукта. Еще томатная паста (импортная), подсолнечное масло, заработные платы рабочим и налоги. И очень важный вопрос — квалифицированные кадры, которых нужно учить. А для этого нужно время.

Только дилетанты могут обещать в кратчайшие сроки построить в Дагестане консервный завод. Чтобы говорить о строительстве завода в Дагестане, у республики должны быть конкурентные преимущества. К примеру, нахождение в свободной экономической зоне со всеми отсюда вытекающими льготами, льготируемыми налогами и взносами и инфраструктурной поддержкой власти. Но наличие одного фактора (сырья) явно недостаточно. Бизнес и члены нашей ассоциации готовы и дальше инвестировать в республику, но для этого должно быть и движение со стороны правительства Дагестана.

— А как сейчас взаимодействие с нынешними властями? Они могут что-то вам предложить?

— Если говорить о федеральной власти и ее представителях в Дагестане, то здесь можем отметить положительные моменты во взаимодействии и поддержке. Не хочу обижать правительство Дагестана, но на все призывы к взаимодействию с нашей ассоциацией, с реальными рыбаками, пока особого желания не видим. Одно скажу, что без нормального взаимодействия с властью региона развитие бизнеса маловероятно. Мы большие надежды возлагали, что в Дагестане будет создано отдельное агентство по рыболовству. Восемь месяцев оно уже существует. Но какого-то реального взаимодействия мы пока не замечаем. Хотя мы неоднократно и письменно, и устно приглашали посетить рыбодобывающие и рыбоперарабатывающие предприятия, а также провести встречи с органами власти в субъектах, имеющих опыт в рыбной отрасли. Как говорится, лучше учиться на чужих ошибках. И время выиграем, и деньги сэкономим. Но, к сожалению, реакции от местной власти не последовало. И мы не понимаем, кто сейчас в правительстве отвечает и занимается рыбной отраслью, какое именно ведомство.

— В Дагестане за прошлый год было выловлено порядка 31 тысячи тонн кильки, но при этом сбор за пользование объектами водных биологических ресурсов составил всего 300 тысяч рублей. Эти цифры в республике у некоторых вызвали недоумение.

—- У меня у самого эта информация вызвала возмущение. Во-первых, сама подача в виде негатива, а во-вторых, ее искаженность. Очень надеюсь, что это неумышленно пытались ввести в заблуждение правительство республики и рыбацкое сообщество. Этот сбор за водные биоресурсы — фиксированная плата, которую устанавливает федеральное агентство исходя из одной тонны выловленной рыбы. Но помимо этого члены нашей ассоциации платят следующие налоги: НДФЛ, страховые взносы, НДС. И эта сумма в прошлом году составила более 70 миллионов рублей. С учетом регистрации предприятий в Дагестане львиная доля налогов поступила в бюджет республики. Нашей ассоциацией и предприятиями вокруг нас создано 500 новых рабочих мест. Средняя заработная плата у рыбодобывающих членов ассоциации — более ста тысяч рублей, у береговых предприятий — 50 тысяч. Используя статистику, можно с уверенностью сказать, что один рыбак создает семь рабочих мест на берегу.

Что касается субсидии в 52 миллиона рублей, выделенной в прошлом году минприроды Дагестана на поддержку рыбной отрасли. Можем сказать, что из них реально рыбодобывающими и рыбоперерабатывающими предприятиями получены 800 тысяч рублей. В основном эти деньги получили те, кто занимается аквакультурой. Конкретно же, кто получил эти деньги, можно узнать в минприроды, нам, кстати, это тоже самим интересно.

Отмечу, что программа развития рыбной отрасли, принятая в Дагестане в 2020 году, очень актуальна на этом этапе развития отрасли. Хотя некоторые корректировки мы бы предложили.

— Планируют ли и дальше члены ассоциации инвестировать в отрасль?

—В любом бизнесе должно быть этапное развитие. Рыбный бизнес не исключение. Мы сделали инвестиции во флот, в первичную переработку рыбы. А строительство консервного завода — это серьезный шаг, и к нему нужно серьезно готовиться. Наша ассоциация «Союз рыбоперерабатывающих и рыбодобывающих предприятий Дагестана» всегда открыта к конструктивному диалогу и взаимодействию с властью.