В связи с прошедшим 31 мая Днём российской адвокатуры и наступившим 1 июня Международным днём защиты детей «НД» расскажет историю о том, как на этой неделе в Каспийске в одну из квартир пришёл судебный пристав, чтобы забрать несовершеннолетних детей на уголовный суд, так как они проходят свидетелями по обвинению их мамы, которую судят в Магарамкентском районном суде за то, что она их воспитывает, ходит по их проблемам в поликлинику и школу. Это не сериал «Чёрное зеркало», а реальное уголовное дело, в подтверждение — скрин из обвинительного заключения, в котором убраны данные граждан, чтобы не причинить вред несовершеннолетним детям.

Прежде чем объяснить, как это получилось, несколько слов в защиту правоохранителей.

Как известно, в Дагестане правоохранительные органы ведут активную борьбу с мошенниками, крадущими у государства пособия и субсидии, гранты и прочие выплаты на социальные нужды. Это правильная работа в интересах граждан, которым действительно нужна помощь, но которые не могут её получить, так как кто-то был шустрее, ловчее и уже нагрел руки на бюджетных деньгах. 

Но государственная уголовная машина в деле защиты добра может так разогнаться, что по инерции её выносит в гражданско-правовые отношения, и тут этот комбайн ломает не только судьбы невиновных людей, но и свою репутацию. Случается это по разным причинам: например, нагрузка на следователей или сотрудников МВД бывает настолько высокой, что они перегреваются и не могут холодно и объективно оценить ситуацию, остановиться и посмотреть на дело под другим углом. 

И потом, в данном деле не всё так, как написано в первом абзаце, в «вырванной из контекста части обвинения», как могут сказать представители прокуратуры.

Обвиняют не только маму, но и бабушку. А всё дело в том, что после смерти отца троих детей, мать с инвалидностью 3 группы оставила детей у бабушки в Магарамкентском районе и поехала искать работу для пропитания. Бабушка обратилась в районный суд, попросила установить факт отсутствия попечения над детьми и, получив соответствующее решение суда, пошла в администрацию района, где её назначили опекуном с соответствующими выплатами, положенными по закону. 

Через некоторое время мать берёт в рассрочку квартиру в Каспийске, ремонт в которой любезно соглашается сделать один из благотворительных фондов. Затем в квартиру приезжают дети с бабушкой, которой теперь выплачивают опекунские деньги из бюджета города Каспийска. Как следует из показаний приведённых работников администрации города, перед назначением выплат была проведена повторная проверка, которая показала, что бабушка имеет право на финансовую помощь как опекун.

И вот это семейное дело попадает в правоохранительные органы, которые объявили войну мошенникам, незаконно получающим выплаты. Заработала машина, которая пошла по уже проторённой колее других дел с реальными мошенниками и, никуда не сворачивая, уложила семью из Магарамкентского района аккуратно в своё прокрустово ложе. 

В результате получилось около трёх томов уголовного дела, в котором правоохранительные органы дотошно собрали доказательства того, что бабушка обманула суд, власти Магарамкентского района и Каспийска, получив более 1 млн рублей выплат за 8 лет. Мама детей помогала ей, делила с ней полученные средства, расходуя их «на своё усмотрение», и самое преступное — она воспитывала детей, жила с ними, ходила по их проблемам в школу и поликлинику. 

Это подтверждается протоколами изъятия документов с подписью матери в поликлинике и школе, прикреплёнными к протоколам вещественных доказательств с фото удивлённых лиц работников медицинского и образовательного учреждений, протоколами допроса самих детей и обвиняемых, а также соседей. 

Бабушке и маме предъявляют обвинение в мошенничестве при получении выплат, совершённом в группе лиц в крупном размере — часть 3 статьи 159.2 Уголовного кодекса. Наказывается в том числе «лишением свободы на срок до шести лет» — каждой.

В объявленный президентом страны год семьи уголовное дело с обвинительным заключением, в котором просят взыскать с подсудимых более 1 млн рублей выплаченных пособий опекуну, да еще 27 тысяч рублей на "бесплатных" адвокатов, идёт в Каспийский городской суд и попадает к федеральному судье, однофамильцу одной из подсудимых. 

Что-то юристу в мантии не понравилось в этом деле. Позадавал вопросы типа: «Почему органы опеки не отменили выплаты?», «Ведь мать не лишена родительских прав?» (за точность не ручаемся) или что-то вроде этого. После чего судья отправил это дело на юг — в Магарамкентский районный суд, где из четырёх судей двое — однофамильцы каспийского судьи и одной из подсудимых, а также выносились решения суда и постановления администрации района об опеке. И так получилось, что действительно дело попало одному из однофамильцев. 

Но это всё журналистская ирония в стиле «дом, который построил Джек». Важно здесь другое — позиция обвиняемых. 

Бабушка и мама, несмотря на уговоры «доброжелателей», отказались признавать себя преступниками за то, что воспитывали детей. Они попали в странную ситуацию: чтобы доказать свою невиновность, алиби или что там в детективах говорят и показывают, им надо доказать, что мама не имела никакого отношения к воспитанию детей, а подписи в документах, изъятых у школы и поликлиники, — чистая нелепица, случайность и козни судьбы. Но обвиняемые не согласились на это и «пошли на костёр» правосудия. 

Машина начала крутиться по обычному сценарию, в первом акте которого — допрос свидетелей. Вот поэтому, пока бабушка и мама готовились в Магарамкенте к суду, в Каспийске в их квартиру стал стучать пристав, которому поручили забрать детей в Каспийский городской суд, чтобы они по видеоконференцсвязи дали показания на свою маму и бабушку. 

Авторы абсурдного сериала «Чёрное зеркало» нервно курят в сторонке, грызя от зависти ногти. Но жизнь — не кино, и тут не всегда знаешь, какой будет конец. 

Дело в том, что маме посоветовали адвоката по гражданским делам. Тот посоветовался с юристами по семейным правам и по социальной защите. В результате был подготовлен мудрёный текст в адрес суда со ссылками на все возможные законы. Бумагу подписали мама и бабушка, а назначенный государством адвокат зачитал её содержание судье. Если коротко: уголовный процесс не рассматривает гражданские дела; если у властей есть претензии к законности получения выплат, то для их отмены есть специальные административные и процессуальные процедуры. Кроме того, обвинение ссылается на нарушение закона, который могут преступить не рядовые граждане, а только должностные лица. Семейный кодекс не только не освобождает, но и обязывает мать воспитывать своих детей, несмотря на установление в отношении них опекунства. На этом и других основаниях суду заявлено ходатайство вернуть уголовное дело прокурору. Судья перенёс заседание суда, чтобы ответить на ходатайство защиты.

Согласится ли судья отправить дело прокурору, чтобы око государево ещё раз «чистыми руками, холодным умом и горячим сердцем» полистало дело и ещё раз подумало над его содержанием? Покажет история. Цинизм подсказывает, что уже масса гражданских дел о спорах за имущество перешла в уголовные и пошли «посадки». Почему бы не взяться охранительной машине за семейные дела? Почему бы развод супругов не проводить по уголовному делу, тем более это разрушение традиционных ценностей?

Если отбросить иронию, хотелось бы, чтобы следственные органы в погоне за расхитителями бюджетов не попадали в ситуацию, где их действия вызывают массу вопросов с точки зрения не только норм Гражданского, Семейного кодекса, Федерального закона «Об опеке и попечительстве», Уголовно-процессуального кодекса, Гражданско-процессуального кодекса, Федерального конституционного закона «О судебной системе», но и элементарной человеческой морали.

P.S. Понятно, что материал был написан не для красного словца, а для обращения внимание на эту историю прокурора республики, уполномоченного по правам человека РД и уполномоченного по правам детей РД. Редакция может представить контакты подсудимых для более детального и объективного изучения уголовного дела.