Музей власти Дагестана с историей Конституции

05.08.2022 00:48

 

 

Редакция «НД»

 

События этого года показывают, что Дагестан вслед за всей страной вступает в знакомую колею образца 80-х годов. Республика демонстрирует относительно безопасный режим, а экономика растет за счет туризма, спроса на продовольствие, строительство инфраструктуры и транспортного коридора — все примерно так же, как после землетрясения 1970 года и ввода войск в Афганистан в 1979 году. В одну реку не вступают дважды, и у современной истории есть свои особенности. Эффект граблей наступает тогда, когда забывают историю и неожиданно заканчивается белая полоса.

На той неделе отпраздновали день Конституции Дагестана и презентовали книгу «Государственный Совет Республики Дагестан 1994–2006 гг. Оценки и суждения современников». Автором книги является Почетный Председатель Государственного Совета Республики Дагестан Магомедали Магомедов. Эти мероприятия тесно связаны, так как Госсовет и Конституция РД появились в один год благодаря одним и тем же людям. Среди собравшихся были государственные и общественные деятели региона — активные участники политических процессов тех лет, и современные должностные лица. В президиуме сидели двое — действующий глава республики Сергей Меликов и бывший руководитель Дагестана Магомедали Магомедов.

На высокопоставленных торжествах стало понятно, что Дагестану не хватает музея власти с отдельной экспозицией об истории Конституции. 

Что могло быть в этом музее и как выглядели бы его экспозиции? 

Давайте представим, что в музей пришли туристы, которые впервые приехали в республику. 

 

От Меликова до Меликова

 

У Дагестана нет в широком доступе произведения об истории власти, сравнимого с «Шахнаме», хотя в традициях жителей знать свою родословную хотя бы до прадедушки. Поэтому, наверное, самым ярким и впечатляющим залом, в котором туристы могли бы сделать фото на память, должна была бы стать экспозиция портретов руководителей республики с начала образования Дагестанской области. 

Сейчас подобную коллекцию можно найти на третьем этаже Белого дома, но простых смертных туда не пускают. Когда-то третий президент РД Рамазан Абдулатипов снес ограду вокруг здания правительства и отправил металл в неизвестном направлении, затем госсекретарь Хизри Абакаров делал видеоэкскурсии по коридорам власти, а после него Сергей Меликов привел в кабинет рядового мальчика. На этом открытость здания закончилась. Если не считать прямых трансляций в плохом качестве сессий Народного Собрания. 

Посетители удивятся, увидев в начале портрет Меликова. Однофамилец нынешнего главы Дагестана, Леван Иванович, князь, генерал-лейтенант, был первым начальником Дагестанской области с 1860 по 1880 годы. 

В «зале славы» туристы увидят стены, увешанные портретами первых секретарей обкома, руководителей Совета министров, председателей парламента, Верховного Суда республики и руководства МВД, прокуратуры. Умелые организаторы покажут стрелками, кто с кем как связан, кто кого замещал, заменял и чьи дети пришли на чье место. 

Возможно, нынешняя пресс-служба главы республики подарит музею ряд фотографий с презентации книги о Госсовете, прошедшей 27 июля. Например, фото, где рядом сидят нынешний сенатор от Дагестана (с 2001 года), сын руководителя ДАССР с 1967 по 1983 годы, Ильяс Умаханов и второй президент Дагестана (2010–2013 гг.), сын почетного председателя Госсовета, работавшего с отцом Умаханова.

Опытные музейщики, скорее всего, украсят этот зал знаменитыми цитатами, среди которых будет и высказывание Сергея Меликова от 9 декабря 2021 года: «В Дагестане нет кланов, и не было. Это вы сами придумали». 

Где-то повесят ответ Муху Алиева на вопрос журналиста «Российской газеты», после утверждения на посту президентом Дагестана:

«РГ: Одно подразделение уже расформировано — Госсовет. Все ли члены Госсовета войдут в новый аппарат президента Дагестана?

Алиев: Автоматически это не будет решаться. Не исключено, что кто-то перейдет на другую работу, кому-то найдут работу в других структурах. Но трудоустроены, уверен, будут все».

Зал украсила бы цитата Рамазана Абдулатипова: «Кто начал борьбу с коррупцией в Дагестане? Вот этот парень начал!»

 

Установление отцовства

 

В музее должна быть экспозиция конституций Дагестана, благодаря которой туристы наконец поймут, почему в выходной день жители республики спрашивают: «Что за праздник?», не готовят сладости и не дарят друг другу подарки. В отметке о рождении на действующей Конституции указано: «Принята Конституционным Собранием 10 июля 2003 года». 

Гости расплывутся в улыбках от удовольствия, ведь такой формы в России практически нет. Следующий экспонат — Закон РД «О Конституционном Собрании», согласно которому членами Собрания являются представители девяти видов бюрократии:

«1) Глава Республики Дагестан;

2) Государственный секретарь Республики Дагестан;

3) депутаты Государственной Думы и сенаторы Российской Федерации от Республики Дагестан;

4) депутаты Народного Собрания Республики Дагестан;

5) члены Правительства Республики Дагестан;

6) судьи Конституционного Суда Республики Дагестан;

7) Уполномоченный по правам человека в Республике Дагестан;

8) председатель Общественной палаты Республики Дагестан;

9) главы муниципальных районов и городских округов Республики Дагестан».

Туристы поймут, что народ не принимал Конституцию, значит, она и этот праздник — не народа, а бюрократии. При этом перечисленные артефакты сравнимы с «последними динозаврами». Тут единственный в России обитатель политической фауны — госсекретарь и в скором времени ликвидируемый Конституционный Суд (с 1 января 2023 года). 

У ценителей прекрасного может возникнуть вопрос: если депутат Государственной Думы от партии «Единая Россия» избирался не по одномандатным округам, а по спискам, например, Бийсултан Хамзаев или Артем Бичаев, является ли он членом Конституционного Собрания? Если да, то члены Государственной Думы от партии ЛДПР, получившие в объединенном кавказском округе голоса из Дагестана, тоже члены Конституционного Собрания?

Внимательные зрители укажут на дату закона о Конституционном Собрании — 23 ноября 2010 года. Родители, как известно, рождаются раньше детей, поэтому в 2003 году действовал другой закон — от 10 июля 1994 года. Если кто-то из читателей найдет текст этого закона, то такая находка станет отличным экспонатом музея. 

Старожилы припоминают, что Конституционное Собрание состояло из 121 депутата Народного Собрания, представителей депутатов от муниципалитетов и 14 членов Госсовета. Но кто конкретно были те люди, которые в 2003 году принимали Конституцию РД? Их фамилии, имена, национальности, роды? Кто им дал полномочия на принятие Конституции и как?

 

Мифология

 

Если посетители музея склонятся над первыми строками Конституции, то они поймут, что это уникальный образец мифологии: «Мы, многонациональный народ Республики Дагестан… принимаем КОНСТИТУЦИЮ РЕСПУБЛИКИ ДАГЕСТАН».

Если известно, что Конституцию не принимали на референдуме и за нее голосовало Конституционное Собрание, состав которого широкой публике не известен, то содержание преамбулы не соответствует истории и даже самой Конституции. 

Возможно, что туристам помогла бы понять отношение власти к Конституции табличка с высказыванием, приписываемым председателю Госсовета РД Магомедали Магомедову, при котором принималась Конституция 1994 года и 2003 года: «Конституция — это не Коран». Под стеклом в этой экспозиции, наверное, лежали бы знаменитые акты о выборах председателя Госсовета, и опытные экскурсоводы рассказывали бы туристам, что так называемое «обнуление» обкатали в Дагестане.

Самым любопытным можно будет показать Закон РД «О нормативных актах», где в статье 5 говорится, что некоторые законы можно принять на референдуме. Следовательно, Конституция республики — не самый легитимный акт.

Посетителям можно было бы рассказать, что по дагестанской традиции с 1994 года конституции принимались только 26 июля. В этом году в этот день тоже могли вступить в силу поправки к основному закону, но не все получилось у чиновников. 

 

Документальная хроника

 

Особую тревогу хранителей истории дагестанской власти вызывает утрата в общем доступе множества нормативных актов, начиная с времен СССР. Это не только культурная, но и юридическая ценность. Например, недавно Конституционный суд Дагестана изучал решение исполкома Гунибского райсовета народных депутатов от 25.04.1980 года «Об отводе земель колхоза им. Серго под строительство газопровода». 

В музее власти туристу могут рассказать, что самые первые постановление и определение Конституционного суда Дагестана касались алкоголя — постановление 1992 года о наценке к розничной цене на водку и определение 1999 года о проверке Закона «Об идентификации качества алкогольной продукции, реализуемой на территории Республики Дагестан».

Если повезет, то музей может получить копию архивных документов из Верховного Суда Дагестана. Например, обращение председателя суда к руководству партии по поводу многоженства члена ВКП(б).

Множество документов, касающихся Дагестана, уже стерли с федеральных ресурсов. Например, сейчас уже не найти постановление Совета министров РСФСР 1976 года о генеральном плане Махачкалы.

В музее можно собрать документы хотя бы про события 1999 года. Например, 3 августа 1999 года Госсовет, Народное Собрание и правительство РД обратились в правительство России «с просьбой о выделении оружия для бойцов отрядов самообороны».

 

Атрибуты власти

 

Наверное, главным экспонатом была бы та самая конституция или папка от нее, на которой приносят клятву при вступлении в должность главы республики. Остальные чиновники из руководства Дагестана клятвы на конституции не дают. 

Со следующего году из-за упразднения Конституционного суда у вступающих в должность клятва не будет приниматься председателем Конституционного Суда. Поэтому рядом с конституцией может оказаться в музее и мантия судьи. 

Как ни странно, в музее могут оказаться две нотные партитуры — гимна без слов, написанного Ширвани Чалаевым, и пришедшего ему на смену гимна Мурада Кажлаева со словами Расула Гамзатова, но с интересной историей перевода и принятия закона о смене главной музыки республики. 

 

Криминальное чтиво

 

Надо отдать должное и устойчивости системы дагестанской власти. За последние 30 лет в республике не убили, не ранили и даже не отравили ни одного руководителя. Однако был один захват здания правительства в 1998 году и были убийства руководителей министерства по информации и делам национальностей, а также министра финансов. Кроме того, в Дагестане в результате ранения скончался министр внутренних дел Адильгерей Магомедтагиров. 

Поэтому, скорее всего, в музее власти Дагестана криминальной хронике посвятят отдельную экспозицию — с фотографиями штурма здания правительства, осады площади в начале 90-х из-за разгула бандитов, укравших прокурора в Кизилюртовском районе, и т.д. 

Возможно, в музее появятся вещественные доказательства и дела в отношении руководства республики, как из современной истории, так и из советского прошлого. В том числе знаменитые дела в отношении председателя Верховного Суда. 

 

Прогноз вместо выводов

 

Конечно, пока никакого музея истории дагестанской власти, тем боле современной, не будет. Республика живет в патриархальной системе, где старшие считают, что у младших нет права не только судить, но даже обсуждать ошибки старших. Это правильная позиция для старших, которые понимают, что если все оставлять как есть, то рано или поздно все вернется. Поэтому главная задача — не показывать молодым, что они идут по той же колее, пусть и с другими песнями. 

Знаете больше? Сообщите редакции!
Телефон +7(8722)67-03-47
Адрес г. Махачкала, ул. Батырмурзаева, 64
Почта [email protected]
Или пишите в WhatsApp +7(964)051-62-51
Мы в соц. сетях: