Министр внутренних дел Дагестана Абдурашид Магомедов (на фото) в ходе встречи с журналистами 24 января 2017 года сказал, что не смог ответить на все вопросы, интересующие журналистов, но готов встретиться и ответить на них. В этой связи «Новое дело» подготовило ряд вопросов, исходя из того, с чем чаше всего в редакцию обращаются как сами сотрудники полиции, так и граждане, у которых есть вопросы к работе ведомства.

Эти вопросы были направлены в МВД Дагестана 3 января 2018 года. Предполагалось, что ответы мы получим в формате интервью и при необходимости вопросы будут актуализироваться. Но «Новое дело» до сих пор не получило ответа. И потому просим данную публикацию считать официальным запросом в МВД республики.

Вопросы от сотрудников МВД:

1) Положение ветеранов боевых действий. Предоставляются ли дополнительные отпуска и известны ли вам случаи неподписания ветеранского удостоверения? Соблюдаются ли иные требования закона в отношении данной категории сотрудников полиции? В случае непредставления могут ли такие сотрудники обратиться лично к вам?

2) Служебное жилье. Насколько сократилась очередь на жилье для сотрудников полиции после вашего прихода? Сколько сотрудников из высшего и не высшего офицерского составов получили жилье? Имелись ли случаи требования «откатов» для получения жилья, можете ли вы уверенно сказать, что в министерстве такая практика исключена?

3) Как компенсируется переработка сотрудникам полиции? Получают ли они дополнительные выплаты, дни к отпуску? Насколько выполняются требования закона об охране труда? В каких случаях допустимы совещания после окончания рабочего дня?

4) Этика поведения руководства отделов полиции в отношении подчиненных, сотрудников полиции между собой. Поднимается ли вопрос о вежливом обращении, недозволенности нецензурной лексики? Каковы результаты семи поданных сотрудниками полиции ОВД по Советскому району заявлений о мате?

5) Насколько обеспечиваются форменной одеждой сотрудники полиции? Каковы нормативы? Есть ли случаи, когда сотрудники вынуждены приобретать форму за свой счет?

6) На встрече с журналистами поднимался вопрос о нереагировании участковыми на незаконные строительства. Вы заявляли, «что есть БЭП» и вы им запретили «ходить в бизнес-структуры». В случаях, когда такие факты очевидны (нет решения суда, стройка ведется ночью, строительная техника и строительные материалы перекрывают дорогу), участковые не должны на это реагировать?

7) Незаконные приказы руководства. Как поступать сотруднику полиции в таких случаях? Есть ли обращения такого рода?

Вопросы от граждан:

1) Можно ли фотографировать и вести аудио- и видеозапись действий сотрудников полиции при исполнении? Что делать, если сотрудники полиции препятствуют этому? Речь не о случаях, когда введен особый правовой режим.

2) Имеют ли право в отделе полиции требовать сдать отпечатки пальцев, образцы ДНК, фотографироваться, если человек не совершил ничего противозаконного?

3) Как привлечь сотрудников полиции к ответственности за незаконные действия, если на заявления даются отписки, в том числе и Управлением собственной безопасности МВД?

4) Может ли МВД обеспечить государственную защиту гражданам, обращающимся с жалобами на действия сотрудников полиции?

5) Отвечают ли непосредственные руководители подразделений за незаконные действия своих подчиненных, если не пресекли эти незаконные действия?

6) Почему так затруднен процесс получения автомобиля со штрафстоянки? Чтобы забрать машину, нужно сначала ехать на стоянку (в Редукторный поселок или ул. А.-Х. Султана), потом в Ленинкент, потом обратно на стоянку. Почему нельзя организовать все так, чтобы один сотрудник ГИБДД находился на стоянках, выдавал пропуска и оформлял выдачу автомобиля?

7) Почему сотрудники полиции осуществляют незаконную практику задержания и доставления водителей в отделы полиции за неоплаченный штраф?

Вопросы от журналистов:

1) Как оцениваете криминогенную ситуацию в республике? Если ли террористическая угроза в настоящее время? Каковы основные направления работы полиции сейчас?

2) Можете назвать самые резонансные раскрытые дела по линии МВД? Какие «громкие» дела остались нераскрытыми?

3) Сколько сотрудников полиции было уволено службой собственной безопасности и по линии ФСБ?

4) Почему по настоящее время действует запрет на посещение отделов полиции со смартфонами? На встрече с журналистами вы заявили, что это ваше распоряжение. Насколько оно согласуется с решением Верховного суда Дагестана о незаконности такого положения?

5) Почему среди сотрудников полиции есть убежденность в том, что не только любым гражданам, но и журналистам нельзя их фотографировать, снимать на видео во время проведения ими открытых и гласных мероприятий? Как вы сами относитесь к фиксированию действий сотрудников полиции со стороны журналистов? Согласны ли на видеоинтервью в том числе?

6) Можете ли уверенно утверждать, что сотрудники полиции не применяют пытки, в том числе электрическим током, незаконные методы в своей работе? Какова ваша позиция по этому вопросу? Что делается для недопущения подобных действий?

7) В прессе анонсировалась информация о действиях МВД по сносу шлагбаумов и прочих ограждений, препятствующих проходу к морскому берегу. Есть ли у МВД полномочия для этого?

8) Каким образом налажен общественный контроль за деятельностью полиции? Готовы ли вы включить в общественный совет МВД представителей правозащитного и журналистского сообществ?

9) Как осуществляется взаимодействие с Уполномоченным по правам человека в РД? С Общественной наблюдательной комиссией?

Вопросы о «профучете»:

1) Еще в начале 2017 года вами заявлялось, что «на территории республики, по нашим данным, находится и проживает около 30 тысяч носителей идеологии экстремизма». Однако затем было заявление, что профучет по категории «экстремист» в полиции не ведется. Тем не менее граждан, состоявших ранее на «профучете» и даже по решениям судов снятых с него, продолжают беспокоить сотрудники полиции. Какое положение с «профучетом» и работой полиции в этом направлении сейчас? Если, как вы заявили, «профучет» не ведется, то почему люди, поставленные на «профучет» ранее, остаются в базах данных?

2) Какими нормативными актами руководствуется МВД при работе по «профучету»? Почему среди приказов, затрагивающих права граждан, упоминаются в том числе и «секретные» и «негласные» приказы руководства полиции?

3) Какова статистика обжалования решений о постановке на «профучет» и соотношение решений судов в пользу граждан и полиции?

4) Почему осуществляются регулярные полицейские рейды возле мечетей по пятницам после джума-намаза? Сколько человек было за это время (за год, два года, три года) проведения рейдов возле мечетей доставлено в отделы полиции? Сколько среди них оказалось террористов или лиц, находящихся в розыске? Сколько человеко-часов работы сотрудников полиции было затрачено на проведение таких рейдов за год?

5) Каковы результаты проверки заявления о незаконном задержании работниками Советского райотдела Махачкалы корреспондента «Нового дела» Идриса Юсупова 22 декабря? На каком основании, как выяснилось после обжалования задержания, еще в 2016 году Юсупов был поставлен на профилактический учет как «экстремист»?

Вопросы по конкретным уголовным делам:

1) Какую ответственность понесли сотрудники СОГ-4 по делу Рамиса Мирзаханова?

2) Проводилась ли внутренняя проверка по линии МВД по делу об убийстве беременной невестки и ранения сына Маматхана Байсултанова и, если проводилась, то каковы ее результаты?

3) По делу об убийстве Эрадиля Асанова: какие должности сейчас занимают Сайпулакади Джамалдинов и Абдурахман Койлубаев?

4) По делу Акима Кулиева: почему не было реакции, пока о пытках в отношении задержанного не заявил боец UFC Хабиб Нурмагомедов?