Недавно в интернете появился «разоблачительный» материал, авторство которого приписывалось экс-главе Пенсионного фонда Дагестана Сагиду Муртазалиеву. Несмотря на сомнительность многих моментов озвученного и определенную нестыковку фактов, данная публикация вызвала переполох в дагестанском истеблишменте и в правоохранительном блоке. Были названы фамилии сотрудников, их взаимоотношения, фотографии и прочее.

22 ноября 2018 года Северо-Кавказский окружной военный суд вынес обвинительный приговор в отношении Андрея Виноградова, назначив ему наказание в виде 15 лет лишения свободы. Защита усмотрела в этом политические мотивы и намерена обжаловать приговор. Процесс интересен тем, что Виноградова рассматривали в завязке с Сагидом Муртазалиевым, а последний, как считают эксперты («Кавказский узел»), продолжает оказывать влияние на политические процессы в Дагестане.

Сегодня «НД» публикует окончание интервью с управляющим партнером адвокатского бюро «Мусаев и партнеры» адвокатом Мурадом МУСАЕВЫМ о том, как проходил процесс Виноградова. Первая часть материала вышла в прошлом номере (№ 7).

— С мотивом для убийства Наумочкина получилось еще интереснее, — рассказывает Мусаев. — Если в причастности членов НВФ к убийству Куджаева никто не сомневается и это было классическое устранение членами подполья своего непосредственного оппонента, то с покушением на Наумочкина все далеко неоднозначно. Во-первых, по способу посягательства — мы слышали это от свидетелей в суде — атака на Наумочкина не была похожа на вылазку боевиков. По целому ряду параметров это походило на обычное заказное убийство со сброшенным оружием, сожженной машиной и т. п. Во-вторых, единственным источником сведений о том, что на Наумочкина покушались члены НВФ, является Гасанов, который родил эту сенсацию под конкретное уголовное дело против Муртазалиева и Виноградова. В-третьих, странным образом Гасанов, сообщивший о своем участии в особо тяжком преступлении — покушении на квалифицированное убийство, не привлечен за это к уголовной ответственности. А ведь уже который год пошел после этого сенсационного признания!    Есть еще один интересный свидетель — Наумочкин. На всем протяжении предварительного следствия охотно давал показания, однако никогда не говорил о том, что Муртазалиев и Виноградов угрожали его жизни. В суде же он изменил показания и стал говорить об угрозах, которые высказывал Муртазалиев в ресторане и Виноградов на митинге. Попытка выяснить причину такой непоследовательности у самого Наумочкина не увенчалась успехом: то он вроде говорил после покушения каким-то сотрудникам полиции о возможной причастности Муртазалиева и Виноградова, но назвать этих сотрудников не может, то не говорил, потому что не доверял правоохранительным органам в Дагестане. То он утверждает, что всю правду сказал в центральном аппарате СКР следователю Гуре, но предъявляешь ему протокол, он говорит, что, должно быть, Гуре тоже не очень доверял. В общем, понять, что у Наумочкина на уме, довольно сложно. В любом случае в его повествовании есть ряд эпизодов, свидетельствующих о наличии между Муртазалиевым и Наумочкиным в прошлом политических противоречий и даже некоторой конкуренции. Однако путем допроса многочисленных свидетелей мы установили, что во всех этих эпизодах Наумочкин проиграл, а Муртазалиев выиграл. На момент покушения на убийство Наумочкина он не представлял для Муртазалиева решительно никакого интереса.

Есть еще история о митинге в Махачкале, где Виноградов якобы угрожал Наумочкину, но ни запись митинга, ни заключение экспертизы этого не подтверждают, равно как не подтверждал сам Наумочкин, пока его кто-то не надоумил, что надо бы. Я же вот что хочу сказать: мелкая политическая суета, которую в суде драматизировал Наумочкин, явно не тянет на мотив для убийства. Наумочкин даже в свои лучшие времена не был для Муртазалиева значимой величиной, однако Наумочкин в свою очередь — и это ощущается в каждом его слове — затаил серьезную обиду на Муртазалиева. Для Муртазалиева и Виноградова история обсуждаемых взаимоотношений явно не тянет на мотив для убийства Наумочкина. Зато она вполне годится в качестве мотива для оговора этих двоих Наумочкиным, который, как мне представляется, ненавидит их всей душой. Ну, а кроме того, Наумочкин — общепризнанный «человек Саида Амирова», как обосновать, или аффилирован — бывшего мэра Махачкалы, осужденного к пожизненному лишению свободы, в числе прочего за попытку убить Муртазалиева. Наумочкин в деле Амирова был свидетелем защиты, Виноградов — свидетелем обвинения, а Муртазалиев — и вовсе потерпевшим. Это, конечно, не единственное свидетельство тесной взаимосвязи Наумочкина с человеком, который считает Муртазалиева своим злейшим врагом, что подтвердили в суде многочисленные свидетели.    

— По делу обвинения в посягательстве на жизнь Абдулкапарова — что говорит следствие, там открылись новые обстоятельства?

— Напомню, что по факту производства выстрела, как бы составляющего объективную сторону преступления, в 2004 году было возбуждено уголовное дело: неустановленными лицами из огнестрельного оружия произведен выстрел, в результате которого разбито оконное стекло одной из квартир. Совершенное деяние квалифицировано как хулиганство. В дальнейшем предварительное следствие было приостановлено за неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого, а уголовное дело утеряно и до сих пор не восстановлено.

И вот спустя тринадцать лет решено считать, что, во‑первых, выстрел был произведен Виноградовым, а во‑вторых, что это было сделано с целью лишения жизни сотрудника милиции Абдулкапарова. На каком же основании произошла такая революция? На основании показаний потерпевшего, очнувшегося странным образом именно в то время, когда нашим процессуальным оппонентам позарез нужно было хоть чем-то укрепить рыхлое, на мой взгляд, уголовное дело, возбужденное против Виноградова. Мы ведь знаем, как это бывает: попал кто-нибудь в немилость, и начинается полная ревизия его биографии в поисках такого места, где он оступился, повздорил с кем-нибудь и тому подобное. Дальше работа творческая, с людьми. Берешь потенциального потерпевшего и нарабатываешь с ним «фактуру». Было хулиганство? Слабовато. Будем считать, что он тебе в голову целился, пусть будет посягательство на жизнь сотрудника полиции. И эта работа с потерпевшим тем легче, чем сговорчивее человек и чем более он не любит обвиняемого. Абдулкапаров в этом смысле — идеальный вариант: во‑первых, возможно остался серьезный осадок от столкновения с Муртазалиевым и его командой, во‑вторых, к самому Абдулкапарову могли быть вопросы. В общем, о том, как ковалось это обвинение против Виноградова, мы догадываемся, но суду годятся только факты, вот они:

а) Как мы уже знаем, очевидцами расследуемого события были несколько десятков человек, гражданских и не очень. Ни один из этих людей не видел, что Виноградов стрелял. При этом Виноградов находился в эпицентре события, в самой его гуще, в том самом месте, к которому было приковано всеобщее внимание. Целый ряд свидетелей, наблюдавших Виноградова во время потасовки, отрицают возможность того, что стрелял он.

б) Ни один документ 2004 года, начиная с рапортов и заканчивая милицейскими сводками, не содержит упоминания Виноградова как стрелка.

в) Единственный источник сведений о том, что стрелял якобы Виноградов, это Абдулкапаров, однако его показания о расследуемом событии непоследовательны и противоречивы. То у него машины с номерами, то без номеров, то его сбивает одна машина, то другая, то у него Виноградов подходит, останавливается напротив него, вытягивает руку и стреляет, то все совсем иначе: Виноградов стреляет на бегу, то и вовсе дерется с участковым Резниковым, бьет того, вырывается и тут же стреляет. Меняется в показаниях и дистанция, с которой был произведен выстрел, то ли шаг, то ли метр, то ли два, то ли два-три. Кроме того, по словам Абдулкапарова, Виноградов при стрельбе держал пистолет правой рукой, тогда как Виноградов — левша.

Показания Абдулкапарова опровергаются показаниями его многочисленных коллег: Ганшке, Амираевым, Резниковым, Султановым — никто из них не подтверждает, а большая часть прямо опровергает историю, рассказанную Абдулкапаровым. Мало того, что никто не видел, чтобы Виноградов стрелял, так у него даже оружия в руках не было. Резников, которого якобы ударом свалил Виноградов и прорвавшись через которого выстрелил, категорично заявил, что никто его не бил! Теперь к вопросу об умысле стрелка. На каком основании суд решил, что стрелявший имел намерение убить Абдулкапарова или вообще попасть в него? Только на основании показаний Абдулкапарова, данных в форме предположения, о том, что пуля пролетела в непосредственной близости от него. Показания Абдулкапарова в части того, из какого положения и с какого расстояния в него стрелял Виноградов, менялись не просто так. Ведь, если выстрел был с шага или двух, то это с учетом вытянутой руки практически выстрел в упор. Здесь возникает вопрос о пороховых газах, даже об ожоге и, главное, о том, почему стрелок промазал. Именно поэтому Абдулкапаров, сначала говоривший, что Виноградов выстрелил прицельно, остановившись перед ним в шаге или двух, в своих дальнейших показаниях стал менять историю: во‑первых, понемногу отодвигать Виноградова от себя, а во‑вторых, ставить его во все менее устойчивое положение, на бегу, в схватке с участковым Резниковым и т. п. Мол, наверное, он промахнулся, потому что был не так уж близко и еще в движении. В этой связи не понятно, почему Абдулкапаров, следствие, а затем суд считают, пусть даже был бы доказан факт производства выстрела Виноградовым, почему они не допускают, что он выстрелил мимо Абдулкапарова преднамеренно, чтобы напугать его? Или в отместку за его выстрел то ли воздух, то ли в колесо машины? Тут, кстати, вспоминается свидетель Шелкопляс и его слова (цитата): «Потерпевший сам говорил, что стреляли не в него, видимо, хотели напугать». Почему этот вариант был отброшен, почему сторона обвинения и суд выбирает наихудший для обвиняемого вариант, вкладывает в его голову умысел на лишение человека жизни, вопреки презумпции невиновности? А потому же, почему решено было вытащить из дальнего угла эту историю, отдающую нафталином. Потому что задача в этом деле на наш взгляд — не справедливый его исход, а причинение Виноградову максимального урона.

«НД» готово предоставить слово и другим заинтересованным сторонам данного процесса.