Махачкала по целому ряду причин является наиболее уязвимым городом республики с точки зрения готовности к возможному сейсмическому событию, которое рано или поздно произойдет (согласно прогнозам Института физики Земли РАН, в ближайшие годы вероятность негативных сейсмических событий на территории Дагестана будет существенно увеличиваться). При этом сценарий возможного землетрясения близок к гаитянскому, когда в 2010 году в результате семибалльного землетрясения около 200 тысяч человек погибли, 300 тысяч оказались ранены.

Такое мнение озвучил месяц назад на заседании Кавказского политико-экономического клуба «Развитие регионов: стратегия-2050» старший научный сотрудник Института проблем рынка РАН Михаил Чернышов.

Проблему эту «НД» в своих публикациях поднимало уже не раз, а Чернышов впервые обозначил масштабы возможных жертв, в результате чего ситуация, воспринимаемая многими как данность, неожиданно приобрела зловещий характер.

Ситуация, в результате которой жители дагестанской столицы, по существу, превратились в заложников поневоле, долгое время замалчивалась, дагестанские чиновники призывали не поднимать панику. Сегодня же, по мнению Чернышова, дальнейшее сохранение статус-кво на фоне реальных рисков граничит с преступлением. Ученый считает, что уже сегодня следует озаботиться реновацией (снос старых кварталов и возведение на этом месте новых) Махачкалы (на эту тему мы подробно поговорим в следующем номере «НД»). Как сказано в докладе, государство, которое десятилетиями закрывало глаза на злоупотребления чиновников, сегодня должно «ответить деньгами».

Стоит ли всерьез опасаться возможного землетрясения в Дагестане, корреспондент «НД» спросил у Василия Черкашина, доктора геолого-минералогических наук, директора Института геологии Дагестанского научного центра РАН.

— Василий Иванович, насколько известно, сегодня ученые не могут прогнозировать землетрясения?

— Это если речь идет о краткосрочных прогнозах, таких как «через месяц», «через год». Долгосрочные же прогнозы (на сотни лет) давно уже стали реальностью. Продвинулись мы и в среднесрочных прогнозах (до ста лет). Статистика показывает, что они подтверждаются в 50% случаев. Это достаточно высокий результат. Поэтому мы с вами будем говорить о среднесрочных прогнозах. А они говорят о том, что в обозримом будущем в Дагестане возможно серьезное землетрясение. Связано это с тем, что уже много лет мы наблюдаем серьезные тектонические подвижки, в результате которых Аравийская плита, а также Анатолийская платформа постепенно усиливают давление на Русскую (Скифскую) платформу, создавая на Кавказе зону повышенного сейсмического напряжения. По данным Института физики Земли, в ближайшие 30–40 лет на Кавказе ожидается повышение сейсмичности и вполне может произойти сейсмическое событие с магнитудой 6–7 и более.

Согласно проведенному общему сейсморайонированию России (ОСР-2016), Дагестан отнесен к 9–10-балльной зоне по интенсивности сейсмических сотрясений. Это достаточно серьезные сигналы, позволяющие нам предполагать, что возможность сильного сейсмического события в республике достаточна высока.

— Вы сказали о сейсморайонировании. Можно подробнее о том, что показали исследования, проведенные в Махачкале?

— С удовольствием бы ответил на этот вопрос, но, увы, не могу. В идеале микросейсморайонирование Махачкалы, а также других городов и районов республики, которые отнесены к категории повышенной сейсмической опасности, должны проводиться раз в десять лет. Это, кстати, прописано в законодательной базе, в тех же СНиПах (строительных нормах и правилах. — «НД»). Между тем в республике эти работы последний раз проводились более 30 лет назад. За это время существенно поменялись горно-геологические условия, гидросфера, свойства грунтов и т.д. Ясно, что балльность Махачкалы изменилась, но как, никто сказать не может.

По этому вопросу я неоднократно обращался к главам Дагестана, начиная с Муху Алиева, и в Минстрой. Все соглашаются, что такая работа нужна, но при этом ссылаются на отсутствие денежных средств. Я спрашивал у наших чиновников: «Вы понимаете, что на одной чаше весов лежат деньги, а на другой — человеческие жизни?» В ответ говорили, что все понимают, но помочь ничем не могут.

— А что представляет собой карта микросейсморайонирования населенного пункта? Она поделена на участки с указанием балльности каждого?

— Никаких участков. Есть просто определенные изолинии, ограничивающие участки с той или иной степенью балльности. При этом вполне возможен вариант, при котором строительная площадка может располагаться на двух разных зонах. К примеру, в зонах 6-ти и 8-ми баллов. В таком случае категорически запрещается строить дом поперек этих изолиний, поскольку части дома окажутся в разных зонах. Хорошо если его построят с учетом возможности восьмибалльного землетрясения. А если за основу возьмут данные на участке, находящемся в шестибалльной зоне?..

— Я правильно понял — изолинии разной балльности могут проходить очень близко друг от друга?

— Все правильно. Иногда площади даже соприкасаются друг с другом, так что рядом могут оказаться абсолютно разные по свойствам грунтов области. Знаете многоэтажку неподалеку от гостиницы «Ленинград» на месте бывшей бани?

— Знакомые строители говорили, что дом достаточно проблемный, в том числе из-за повышенной этажности.

— Несмотря на то, что эти два здания расположены на расстоянии 300 метров друг от друга, построены они на разных грунтах. Гостиница «Ленинград» — на скальном, а эта высотка — на рыхлых грунтах. В первом случае при сейсмическом событии воздействие на строение будет на 1–2 балла ниже, во втором, соответственно, на 1–2 балла выше. То есть при землетрясении в пять баллов в гостинице будет ощущаться 3–4 балла, а в жилом доме по соседству — 6–7. Чувствуете разницу?

Помимо микросейсморайонирования необходимо — это очень важный момент — провести площадные съемки с учетом свойств грунтов на территории города. Этого у нас тоже нет.

— Знакомый строитель говорил мне, что при рытье котлована он просит провести исследования, показывающие, затоплялся данный участок или нет. По его мнению, на участках, подвергающихся воздействию подпочвенных вод, необходимо к общей балльности добавлять один балл, иначе возможна ошибка в расчетах.

— Все верно, побольше бы таких строителей. Из-за ветхости махачкалинских сетей, превращающих рыхлые почвы в подземные болота, это стало серьезной проблемой в городе. Сухих участков у нас практически нет, поэтому необходимость площадных съемок возрастает многократно.

— В настоящее время в Махачкале время от времени случаются землетрясения, к счастью, не превышающие четырех баллов. Кто-нибудь отслеживает влияние этих сейсмических событий на здания?

— Больной вопрос. Раньше отслеживали мы, теперь — никто. В свое время за собственные средства мы построили рядом со зданием научного центра маленькую сейсмометрическую станцию, подключив к ней датчики, установленные на каждом этаже. Аналогичные датчики стояли и в одноэтажном здании. Это давало нам картину того, как сейсмособытие ощущалось на разных уровнях, позволяло просчитать нагрузку на каждом этаже и вычислить ускорения, которые очень важны для строителей. В 2015 году эту станцию разрушили, и она прекратила работу. Деньги, увы, у нас сегодня решают все.

— Получается, что Махачкала сегодня застраивается буквально «вслепую»?

— При этом требования к качеству строительства сильно понизились, поскольку активно работает коррупционная составляющая, и поэтому ситуация практически вышла из-под контроля.

— То есть прогнозы Чернышова соответствуют реальному положению дел?

— Скорее всего. Категорически утверждать я не могу. Я ведь ученый: чтобы делать какие-то выводы, я должен опираться на конкретные исходные данные. А их попросту нет. Я могу лишь предполагать, что за последние годы сейсмическая ситуация в Махачкале ухудшилась. Я вижу, что множество зданий в городе строятся просто халтурно. Это подтверждает и строительная инспекция, по данным которой большинство домов необходимо в лучшем случае реконструировать, а в худшем — сносить.

По-хорошему, в нашей зоне необходимо проверить все дома без исключения и по каждому принять соответствующее решение: эти дома нормальные, эти — проблемные. При этом каждый проблемный дом необходимо протестировать с точки зрения безопасности. Если его можно «спасти», соответствующим образом усилив конструкцию, к примеру, установив дополнительные ребра жесткости, — это одно дело. Если дом представляет собой готовую братскую могилу, его надо сносить без всякой жалости, чтобы спасти, возможно, десятки и сотни жизней.

Если бы у меня сейчас были результаты мониторинга махачкалинских многоэтажек с точки зрения их сейсмостойкости, я бы вам легко дал примерный расклад по возможным жертвам при серьезном сейсмическом событии. Но поскольку таких данных нет, никакими цифрами оперировать я права не имею. Скажу только, что ситуация удручающая. И очень опасная. Поэтому, уверен, нужна серьезная государственная программа, учитывающая все эти негативные моменты и просчеты последних лет. Необходим государственный подход, учитывающий то, что мы сегодня оказались в зоне повышенной сейсмической активности. И, естественно, нужна активная реновация Махачкалы, чтобы город не превратился в братскую могилу.