На фоне успехов борцов-вольников достижения дагестанских боксеров последнего времени кажутся довольно скромными. Но серебряная медаль Муслима Гаджимагомедова на чемпионате Европы в Харькове заслуживает отдельного разговора.

20-летний выходец из селения Нитилсух Тляратинского района попал в число наиболее перспективных российских боксеров, выиграв в ноябре прошлого года чемпионат страны в весовой категории до 81 кг. Вчерашний юниор стал полноправным, логичным претендентом на лидерство в сборной, повторно, уже в спаррингах перед «Европой», одолев своего конкурента — Георгия Кушиташвили. Но тренерский штаб российской национальной команды сделал выбор не в пользу Муслима. Поднявшийся по этому поводу шум результатов не дал. Помог счастливый случай. Украинские власти отказали во въезде в страну Кушиташвили, припомнив ему таким образом визит в 2015 году в Крым. Гаджимагомедов был срочно вызван в сборную вместо него и блестяще воспользовался своим шансом, доказав своим выступлением, что его успехи во взрослом боксе совсем не случайны.

Чтобы узнать, что же стояло за первоначальным решением не брать Муслима на чемпионат континента, корреспондент «Нового дела» отправился в Школу высшего спортивного мастерства имени Али Алиева, располагающуюся в Махачкале по адресу: проспект Шамиля, 32 «Г». Дело в том, что Гаджимагомедов — воспитанник Академии бокса Султана Ибрагимова, которая функционирует при ШВСМ, где помимо боксеров готовят борцов и тхэквондистов.

«У нас отличный боксерский зал, другого такого нет в республике, — говорит директор ШВСМ Нажмудин Абдулбеков. — Вот и возникла идея на этой базе открыть Академию бокса Султана Ибрагимова. Сам Султан помогает Академии и финансово, и морально».

Академия принимает в секцию не только мальчишек от 10 лет, но и девчонок с 12-ти лет.

«Все спрашивают, когда приводят детей в наши секции: «Сколько стоит?». Удивляются, когда говорим: «Нисколько не стоит», — рассказывает Абдулбеков.

Пока ждем Рашидбека Ахмедова, наставника Муслима Гаджимагомедова, директор ШВСМ рассказывает об обоих: «Рашидбек подготовил первого в Дагестане чемпиона мира по боксу — Тимура Гайдалова. Каждый день ездит на работу в ШВСМ из Буйнакска, проводит тренировки и едет обратно. А Муслим — очень скромный парень, несмотря на свои успехи. Глаз не поднимает при старших. Этот мальчик в Махачкале у тетки живет, родители — в селе, своего жилья в городе нет. На молодежном первенстве Европы по боксу в Румынии его засудили. В финале он встречался с единственным румыном, добравшимся до этой стадии, и победу Гаджимагомедову просто не отдали судьи. И с этим взрослым чемпионатом Европы тоже такая несправедливость получилась. Представьте, как он был разочарован, все настроение ему сломали. Когда Кушиташвили не пустили в Украину, тренер сборной в спешке звонит, истерит: где ваш боксер, найдите его быстро вместе с личным тренером. Я сначала подумал, что кто-то все-таки вступился за нашего боксера, а потом узнал, что тут политический вопрос повлиял. К чему я все это говорю? Должен быть человек в республике, который в таких ситуациях может сказать свое слово на нужном уровне и защитить наших спортсменов».

— Я бы не сказал, что дагестанский бокс сильно сдал позиции, наоборот, сейчас наблюдается определенный подъем, — говорит пришедший к назначенному времени Рашидбек Ахмедов. — Не сравнивайте наши успехи с борцовскими. Сколько у нас тренеров по борьбе работают? А по боксу?.. Сравните. При этом вольная борьба популярна главным образом в Дагестане и Северной Осетии. Именно спортсмены из этих регионов, как правило, забирают все медали. А бокс популярен во всей России. В боксе невозможна ситуация, когда в финале чемпионата России встречаются два дагестанца (за всю историю не было такого), а в вольной борьбе — пожалуйста. И такой расклад по боксу не потому, что мы слабые, а потому что другие регионы России не уступают, конкурентны, сильны, в отличие от ситуации в борьбе. В России занимающихся боксом в десятки раз больше, чем вольной борьбой. В Дагестане соотношение прямо противоположное.

— А к сумасшедшей популярности смешанных единоборств вы как тренер по боксу как относитесь?

— Основа смешанных единоборств — это бокс. Бойцы с пробелами в боксерской технике к нам же и приходят: «Не могли бы вы нам «руки поставить»?» Чаще всего я в таких случаях отказываю. Могу пойти навстречу, если есть какие-то личные отношения. Зачем нам развивать чужой вид спорта? Мы хотим бокс развивать. Это всемирно признанный вид спорта, к нему должен быть государственный подход, его надо развивать, а не ММА. Я вижу сплошь и рядом одних инвалидов из смешанных единоборств, опустошенных после нескольких нокдаунов с руки и с ноги. Мы воспитаны на других идеалах: что лежачего ни в коем случае нельзя бить. А эти ММА все эти идеалы ломают: боец уже почти мертвый лежит, а его добивают, впечатывают в настил, пока судья не остановит бой. И все это еще показывают смачно, с остановками, замедленными повторами. Разве так можно? Это же такая пропаганда. Это вообще нужно убрать с телевидения. Дети же смотрят, решат еще потом вдруг повторить в быту — лежачего добивать.

— Было время, Дагестан делегировал в составе сборной России на Олимпиаду по несколько боксеров. Что сейчас? Почему в этом смысле как будто кризис?

— Ну, когда футбольный клуб богат, он выступает, как правило, лучше. То же самое в боксе. Когда федерация по виду спорта имеет возможность побольше ребят отправлять на турниры, «вести», готовить на хорошем уровне, тогда и результаты выше. При нормальном отношении у нас и сейчас было бы по три-четыре международных чемпиона. Сейчас в бокс не вкладываются такие средства, как, к примеру, в свое время, при ныне покойном Шарапудине Мусаеве. Чтобы поехать на соревнование со своим боксером, мне приходится ходить с протянутой рукой. Сейчас даже на российские турниры за счет бюджетных средств ездят только наставники сборных регионов и несколько членов тренерского штаба, но не личные тренеры. Разумеется, когда речь о международных соревнованиях, мы тоже остаемся за бортом. А главный тренер сборной никогда не будет так работать с боксером, как личный тренер. Я попал с Муслимом на европейский чемпионат. Если бы этого не случилось, он мог бы проиграть уже во втором бою. У него в соперниках на этой стадии был очень сильный, многоопытный голландец Петер Мюлленберг, участник Олимпиады в Рио. Но молодость взяла верх над опытом.

— Муслим Гаджимагомедов вам сразу понравился, когда пришел в школу бокса? В его успехе больше труда или таланта?

— Не сказал бы, что он только пахарь. Есть ребята, которые больше него тренируются. Муслим — умный парень: знает, где надо чуть поднапрячься, а где, наоборот, поберечь себя. Талантливый пацан. И изначально очень здоровый спортсмен, с хорошими генами. Мы на наследственность обращаем внимание. Это важно при дозировании нагрузок. Смотришь, кого-то тошнит из-за нагрузок, головокружение, внутричерепное давление — что только не вылазит. Приходится тормозить.

— То есть постепенно необходимо нагружать?

— У Муслима постепенно не получилось. У него все пошло семимильными шагами. Вчерашний юниор взял чемпионат по мужикам и поехал «на Европу». Это колоссальная нагрузка, тут постепенности не было. Но до следующей Олимпиады у него еще есть время окрепнуть.

Муслим выиграл сильный турнир в Хабаровске, после которого на него обратили внимание специалисты, а затем и чемпионат страны среди взрослых.

— Почему все-таки он сначала не попал в состав участников чемпионата Европы? Иногда в таких случаях делают выбор в пользу более опытного спортсмена, в данном случае — Георгия Кушиташвили. Может, это было аргументом тренерского штаба сборной России?

— Любопытно, что Павел Силягин, у которого Муслим выиграл в финале чемпионата страны, вообще не рассматривался как претендент на выступление в Харькове. Только третий призер Кушиташвили. Вся страна у нас коррумпирована. В том числе и бокс. Главный тренер сборной России Олег Меньшиков якобы увидел в другом боксере большую перспективу. Хотя есть повод усомниться в том, что это причина. Говорят, к нему подошли какие-то олигархи, плотно разговаривали с ним. К тому же, насколько я знаю, предполагалось, что он станет личным тренером Кушиташвили. Конечно, в таком случае тренер станет работать в угоду своему подопечному, а не в интересах команды. Например, старший тренер сборной Дагестана по вольной борьбе Сажид Сажидов не сделал себя личным тренером ни одного из ребят, которые входят в команду, хотя был в силах. А у Меньшикова есть свои ребята в сборной.

Гаджимагомедов же помимо победы на чемпионате страны еще и в спарринге выиграл у Кушиташвили. Был один официальный спарринг, по всем правилам. В нем Муслим вышел победителем. Потом еще один спарринг, но он проходил просто как часть подготовки и никто из нас его не воспринимал, как проверку, а он, оказывается, как нам потом сказали, тоже имел значение. Хотя и в этом тренировочном поединке Муслим как минимум не проиграл. Там и боя не было: была драка. «Понакидали» друг другу, и сложно было понять, кто выиграл.

После всей этой ситуации хочу сказать, что наших спортсменов надо защищать. Не проталкивать — это и не получится, — а помочь отстоять свое законное место. Гаджимагомедова же не смогли отстоять, он вынужден был вернуться домой. Письма писали, шум поднимали в Фейсбуке, в Инстаграме, а что толку? Ничего ж не помогло. Шанс получили только благодаря тому, что Кушиташвили не пустили в Украину.

Было собрание, я пытался добиться от Меньшикова объяснений о критериях отбора «на Европу». Иногда случается, что тот, кто по результатам ближе всех к поездке на турнир, был травмирован, перешел в другой вес и не успел доказать свою состоятельность в новой категории. У Муслима не было ничего такого. Нарушения режима? Не было ничего такого. Чем же он подвел, почему ему не доверяют представлять Россию на чемпионате континента? Единственный довод, который прозвучал от Меньшикова: у Гаджимагомедова большой вес. Так он у всех боксеров до турнира больше, чем ближе к нему. Все умело подходят к соревнованиям с нужным весом. Муслим как раз-таки в этом отношении очень дисциплинирован и вес «делает» аккуратно, безболезненно для организма, что он и доказал своим выступлением на чемпионате.

На собрании толково и агрессивно по ситуации в пользу Гаджимагомедова выступал Зубер Джафаров, заместитель председателя тренерского совета. Но собрание так и закончилось ничем. Я после него еще раз подошел к Меньшикову, чтобы понять, к чему пришли. Он мне пожал руку: «Все, никаких разговоров, твой парень едет «на Европу»». А через два дня мы в новостях узнаем, что в весе Муслима в Харьков едет Кушиташвили. Конечно, после такого отношение к главному тренеру сборной России у меня изменилось. Проще говоря, нет у меня к нему никакого отношения, для меня это пустое место.

Я не говорю о том стрессе, которым было для Муслима это событие, но вы представляете, в каком состоянии он тренировался и на первом, и на втором сборах, сталкиваясь с этой неопределенностью относительно его поездки на чемпионат?

Перед отъездом в Украину в Москве собрали по этому поводу тренерский совет, в который входят заслуженные специалисты. Были те, кто поддерживал меня: «Муслим же чемпионом стал. Почему не попадает на чемпионат Европы?» Но многие говорили: мол, собрал же главный тренер команду, зачем за несколько часов до отъезда нагнетать, давайте не будем никого менять, оставим все, как он хочет, ему отвечать за результат.

Когда Муслим «на Европе» бой за боем стал выигрывать, Меньшиков в лице изменился, смотрел косо, хотя выходил помогать в углу как тренер сборной. Очень он, как мне кажется, хотел, чтобы наш боксер проиграл, хотя мы ведь все Россию представляем. Я Муслиму, секундируя, прямо говорил: «Смотри на меня, не на него. Меня слушай».

Я сначала думал, что на чемпионате Европы Муслим — самый молодой только в своем весе до 81 кг. Но российские журналисты выяснили, что, оказывается, он был вообще самым молодым участником среди 234 участников из 39 стран — 20 лет ему исполнилось. И это само говорит о том, что у него хорошие перспективы.

— Наверное, первый поединок — с азербайджанцем Эльдаром Гулиевым — был особенным с учетом всех предшествовавших поездке в Харьков обстоятельств.

— Важно было доказать, что не зря он выиграл «Россию». Ошибаться нельзя, психологически очень тяжело было. Не сложился бы бой, нам бы тут же припомнили: «Вот, мы же говорили, что он слабый». Конечно, давление было приличным. Как бы тяжело ни было, первый поединок выиграли.

Когда определился второй соперник, пошли звонки оттуда, отсюда. Мой ученик — Солтан Мигитинов, который уже сам тренер, — сразу мне сказал: «Я этого пацана из Голландии знаю. Он очень упертый, все время идет вперед, «воре-воре», будьте внимательны». Я посмотрел предыдущие поединки Мюлленберга, Зубер Джафаров мне про него рассказал тоже. У этого боксера в биографии были и 12-раундовые бои. Тут, конечно, требовался особенный настрой и никакого волнения, подобного тому, что было в дебютном бою. Мы с Муслимом поговорили, и он в итоге четко выполнил установку на поединок: не подпускал голландца, держал на дальней дистанции, выгодной для более высокого Муслима. Мюлленберг не «понял» Гаджимагомедова, так и не смог подобраться к нему, хотя пытался по-всякому и нервничал, что не получается. При этом Петер совсем не устал по ходу боя, функционально очень здорово выглядел. Но после оглашения результата признал свое поражение, поаплодировал Муслиму. Он потом на чемпионате за нас болел.

Хорошо, что один из «сеянных» боксеров Мюлленберг не попался нам в первом бою. С Гулиевым было волнение, но превосходство Муслима в классе все же ощущалось.

На турнире было четверо «сеянных», которых развели по сетке, чтобы они не встретились друг с другом раньше полуфинала. Первым был ирландец Джозеф Уорд, с которым мы встретились в финале. Вторым был как раз Мюлленберг.

В четвертьфинале нам достался англичанин Томас Харт. Обычно Муслим выше своих соперников, уже привык к этому. А тут достался такой же рослый боксер — около 190 сантиметров. Но Муслим оказался выше классом.

После победы над голландцем мы автоматически завоевали путевку для России в этом весе на чемпионат мира. После этого на Муслима уже ничто не давило, и пошел чистый бокс. В итоге он англичанина по-бокерски перебил. А тот, оказывается, тоже был непростым. Просматривая его бои перед очной встречей, я не видел ничего особенного, подумал, нам легче придется. Но легче не оказалось. Было тяжело. Англичанин правильно настроился, наверное, видел наши предыдущие бои на чемпионате.

В полуфинале встречались с хорватом Дамиром Плантичем, который выиграл у третьего «сеянного» в этом весе белоруса. Одним из супервайзеров турнира был хорват, и его соотечественника судьи откровенно опекали. Не знаю, как по телевидению смотрелся этот бой Муслима, но, по моим ощущениям, он хорвата легко победил.

— Вы говорите о превосходстве Муслима в классе на фоне в том числе участников Олимпиад, хотя он вчерашний юниор. Неужели он уже в начале своей взрослой карьеры демонстрирует высококачественную, на уровне «международников», школу?

— Муслим не нокаутер сам по себе, но выдержанный, дисциплинированный боксер. Высокий, умеет работать на дальней дистанции, задает высокий темп, любит атаковать, очень много бьет, паузы между атаками минимальные. За счет быстроты, темпа превосходит соперников. Кроме того, у него уже немало поединков за плечами. Только международных встреч уже за 60. Чемпионат страны по взрослым выиграть непросто. К тому же после успехов на юниорском уровне его в течение предолимпийского года брали на все сборы национальной команды. Основные боксеры готовились к Рио, и он целый год работал с ними бок о бок, помогая им готовиться. Класс у него за это время здорово, резко вырос, это ему многое дало.

Муслим мало ударов пропускает, в нокдауне, тьфу-тьфу, еще ни разу не оказывался. Он вышел из пятого, проигранного, боя на чемпионате Европы без единой ссадины на лице, только локоть и кулак побаливали. А на некоторых других боксеров смотреть было жалко. Якут Василий Егоров, чемпион в весе до 49 кг, выглядел так, будто щенок, на которого напали дворовые собаки: деформации лица, что-то ему шили изнутри. Волевой такой, терпеливый парень.

В финале Муслим поймал ощутимый удар по печени от ирландца Джозефа Уорда. Счет судья не открывал, но было видно, что больно нашему парню. Он мне потом признался: «Еле в себя пришел». Но это не стало причиной поражения.

Уорд — трехкратный теперь уже чемпион Европы. У Муслима был шанс. Для успеха надо было боксировать так же, как на чемпионате страны. Но к финалу он подошел уже психологически опустошенным, не хватило сил. В первом раунде половину времени простоял. Я на него в перерыве «наехал», пытаясь взбодрить.

Каждый боксер выглядит так, как ему позволяет соперник. Уорд Муслиму раскрыться не позволил, грамотно построил бой, ничего не скажешь: передней рукой пресекал активность. В таком случае не стыдно проигрывать — знаешь, что сильному сопернику. А чем он силен в том числе? Тем, что два олимпийских цикла его не дергают, как нашего пацана, а аккуратно «ведут», и каждое соревнование приносит ему опыт, который накапливается. Ирландец выходит в ринг уверенно, каждая ситуация ему знакома. Гудит многотысячная аудитория — для него это привычное, он себя как рыба в воде чувствует. Этого нельзя сказать о нашем пацане. Разве стыдно проиграть такому сопернику? Нет! Будем знать своих противников. Впереди чемпионат мира. Если на нем удастся в призеры попасть, к следующим Олимпийским играм у Муслима уже будет солидный опыт. И можно будет уже и ирландца побить. А Муслиму это по силам, есть что противопоставить.

— Есть ли какой-то риск, что Гаджимагомедова не возьмут на августовский чемпионат мира в Гамбурге?

— Путевка, добытая в Харькове, не именная. После того, что произошло перед чемпионатом Европы, я уже ничему не удивлюсь. До той ситуации я уверенно говорил: «Не могут его не взять на чемпионат Европы. Это наше законное место». На чемпионате мира тоже законное место, но кто его знает. Главный тренер-то сборной сказал уже: «Выбирайте себе на сбор по подготовке к чемпионату мира по два спарринг-партнера». Но я этому человеку уже не верю. А Муслима он обхаживал потом уже: «Ты — очень хороший мальчик, ты далеко пойдешь, но у тебя вес большой, лучше переходи в профессионалы». Конечно, зачем ему такой конкурент, который будет «его» боксеров бить? Президент федерации бокса России об этом услышал и спрашивает у меня: «Он действительно сказал такое?!» «Да, — говорю, — сказал». Меньшиков стал отрицать это. Я набирал Муслиму, чтобы задать ему этот вопрос на громкой связи в их присутствии, но он в это время был как раз в полете.

— Вас с вашим учеником в другие регионы не пытаются переманить?

— За Муслимом уже очередь из трех регионов.

— А как он сам настроен?

— Он мне в рот смотрит пока. Как будет потом, не знаю. Раньше на меня выходили по поводу него. Увидев, что я не хочу никуда его отдавать, стали уже напрямую к Муслиму обращаться. Он меня спрашивает: «Дядя Рашидбек, что им сказать?». Я говорю: «Скажи, пусть мне звонят» (смеется).

— В чем для вас мотивация работы тренером — ведь больших денег в этом деле не заработать, судя по вашим же словам о том, что для поездки на турниры со своим учеником вам приходится чуть ли не с протянутой рукой ходить?

— Тренерская работа много денег не принесет. Если бы я те же энергозатраты в бизнесе совершал, что в тренерской профессии, в разы больше зарабатывал бы. Семью я практически не вижу. Дети в школу пошли — я этого не вижу, обрезание пацану делали — нет меня. Люди уже удивляются, как это я собственную свадьбу не пропустил (смеется). Тренеры, которые работают в большом боксе, чьи воспитанники выступают на чемпионатах страны и выше, — мы все больные люди. На деньги уже мало кто смотрит из нас. Тем более чего ожидать в нашей республике? Будет хорошо — ну, будет. Не будет — все равно входишь в азарт и продолжаешь работать.