Гамида Гамидова (тренер — Анвар Магомедгаджиев).
— К тебе пришел первый весомый результат после перехода в новый вес. Выходит, этот шаг был оправданным?
— До этого я выступал в весе до 66 кг, и мне приходилось сгонять много кило. В результате я подходил к соревнованиям не в лучшем состоянии, а сейчас для меня не составляет большого труда избавиться от лишних трех килограммов.
— Видно было, что к чемпионату мира ты подошел свежим, во всяком случае, в выносливости никому не уступал.
— Для меня это удивительно, потому что во время подготовки к чемпионату мира я чувствовал себя не лучшим образом. В Алуште, где мы проводили предпоследний сбор, я немного приболел. Видимо, там мне не подходит климат, потому что и раньше в Алуште я себя неважно чувствовал. На нашей базе в Стайках было уже получше, но все равно схватки мне давались тяжело, и о хорошей форме не приходилось говорить. И только в Будапеште я стал приходить в себя. Повезло еще, что в первом круге мне попался несильный соперник — австриец, в поединке с которым я смог «продышаться», войти в колею.
— А когда понял, что тебе по силам побороться за медаль?
— После второй схватки с турком Демирташем. Соперник был крепкий, выносливый, он постоянно дергал, нагнетал темп. Но у меня оказалось все нормально с дыханием, предложенный турком темп схватки я выдержал, и после победы над ним ко мне пришла уверенность, что и другие поединки я смогу провести на таком же уровне.
— Но в полуфинале с Джорданом Барроузом не получилось. Такое ощущение, что этого американца вообще невозможно победить…
— На сборах я боролся с другим американцем, вторым номером сборной США, и он на меня произвел неменьшее впечатление, чем Барроуз. Я мог бы в полуфинале отбороться лучше. Барроуз, конечно, силен, но не думаю, что его нельзя победить. В нашей с ним схватке он провел лишь одну результативную атаку и еще заработал баллы на контратаке после моего прохода в ноги. А победил он досрочно только потому, что мне дали три предупреждения. Во втором периоде судья стал меня наказывать за каждый швунг. Но первым начал так действовать Барроуз. Он в самом начале меня ударил по голове. Удар был довольно ощутимым, хотя по видео может так не показаться. Собственно, это и вывело меня из себя, я стал действовать не так, как должен был, отвечал ему швунгами, но почему-то меня наказывали, а Барроузу все прощали.
— Ты выступал последним из борцов сборной Белоруссии, и до этого никому из вашей команды не удалось завоевать медаль. Ты мог спасти команду от провала. Это обстоятельство не давило на тебя?
— Ничего такого не было. Тренеры настраивали меня, как обычно. Возможно, они больше на этом чемпионате делали ставку на лидеров — Мурада Гайдарова и Владислава Андреева, но и со мной связывали надежды. Во всяком случае, наш главный тренер Анатолий Белоглазов всегда мне давал понять, что ждет от меня результата. Рассчитывал на меня и его помощник Руслан Шейхов, который здорово меня настраивал на каждую схватку.
— Ты без проблем одолел в утешительном финале индийца Нарасингха Ядава, а ведь соперник был непростой.
— Да, он до меня с явным преимуществом выиграл у россиянина Хубежты и у сильного азербайджанского борца Гасанова. Я отнесся к нему серьезно, настроился и победил.
— Тебя поощрят в Белоруссии за медаль?
— Обещают премию, а еще призеру чемпионата мира положена стипендия в размере двух с половиной тысяч долларов, которую я буду получать в течение двух лет.
— Как отдыхаешь после чемпионата мира?
— Я почти сразу приступил к тренировкам. У меня долго не было результата, и теперь, когда я его добился, не хочется останавливаться на достигнутом. Долго отдыхать не смог, потянуло в зал. Если есть желание, почему не тренироваться?