Недавно выдалась возможность посетить село Кала-Корейш, основанное арабами-курайшитами во втором столетии по хиджре (VIII веке по григорианскому летоисчислению), из которого начался призыв дагестанцев к исламу. Рядом с древней мечетью возвышался купол, который я поначалу принял за минарет. Но табличка на входе гласила, что это место захоронения уцмиев («мавзолей»). Заглянув внутрь, увидел что-то наподобие скамеек, накрытых коврами. Когда мы с друзьями присели отдохнуть и поесть, я вдруг услышал слова, которые подействовали на меня как ушат холодной воды. «Походи вокруг три раза, говорят, это хорошо», — сказала мать своим малолетним детям, прибывшим вместе с нами в село. Один из нас подошел к женщине и аккуратно и мягко объяснил ей, что подобные действия строго запрещены исламом. «Если не доверяете мне, спросите у своих алимов», — сказал брат. Женщина удивилась и приняла наставление: родители окликнули детей, и те перестали совершать глупости. 
Когда мы уехали из села, уже за чашкой чая мою голову посещали разные мысли: мусульмане заняты чем угодно — опровержениями, сплетнями, «анализами», пустыми разговорами, ненужными делами, спорами, «дискуссиями», выявлениями, взаимными упреками, но никак не первоочередной задачей — борьбой с многобожием, которое, как оказалось, довольно комфортно уживается на земле Дагестана наряду с распространением единобожия.
Кала-Корейш. Село, основанное арабами-курайшитами за тысячу миль от своей родины ради одной цели — торжества единобожия среди упертого и невежественного народа. А нам сегодня трудно преодолеть на автомобиле 200 километров за два часа, чтобы сказать людям четыре заветных слова: «Ля иляха илляЛлах». Тем более, они их охотно принимают.