Сможет ли Дагестан выйти из конституционного кризиса

26.10.2022 18:29

Когда верхи не хотят

Расул Кадиев

В центре Махачкалы через месяц после драк на митинге против мобилизации развернулся конфликт общественности с чиновниками из-за конституционной обязанности охранять территориальную целостность, ради которой была объявлена частичная мобилизация. Как Дагестан так быстро дошел до такой абсурдной ситуации и при чем тут клановая система, рассказываем подробно в нижеприведенном материале.

 Волна

Поправки к Конституции Дагестана обсуждают мужчины, женщины, дети, в магазинах, в кафе, на пляже, в маршрутке, в спортзале, в чатах психологов, в пабликах известных блогеров и в телеграм-каналах СМИ.

Чтобы сбить хоть как-то народную волну, чиновники решили неожиданно устроить в понедельник, 23 октября, некое политическое мероприятие.

В результате клановая система показала, как она работает, а часть населения не только не успокоилась, но и выразила желание прийти на площадь в день сессии, когда будут голосовать за поправки к Конституции.

 Про культурные коды

Профессор ДГУ, доктор юридических наук Абдулмуслим Муртазалиев, приглашенный депутатами, заявил собравшимся, что проблема не в юридической, а в социальной сфере, которые между собой конфликтуют.

Переводя на обыденный язык, реакцию дагестанцев на поправки к Конституции можно сравнить с реакцией жителей Калмыкии, которые могут закидать камнями автолюбителей, не нарушающих ПДД, но обгоняющих траурную процессию.

Это не юридический спор, каким его хотят показать. Это реакция населения на нарушение «красных линий», которые не прописаны в законах и приказах, а есть в культуре дагестанцев. Для примера достаточно вспомнить реакцию общества на высказывания главы соседней Чечни о роли Имама Шамиля в войне, которая была более 150 лет назад. Юридически трудно объяснить посторонним, как и зачем дагестанская интеллигенция организует нелегальный вывоз останков наиба Хаджи-Мурата из Азербайджана, почему требуют голову из музея. Экономически не объяснить, почему финансист и сенатор Сулейман Керимов убирает из Дербента компанию, дававшую 2 млрд рублей налогов, но выделяет 1,5 млрд рублей на строительство мечети в Махачкале.

Дагестан — это сплошная юридическая аномалия. Где вы найдете регион, где есть два района-близнеца? А в Дагестане есть два Новолака. В республике есть высокогорные районы с населенными пунктами на низменности за 100 км от центра. Еще недавно в республике был коллективный многонациональный орган управления — Госсовет, подобного которому не было в других регионах. Порядок избрания депутатов Народного Собрания не имеет аналогов в стране.

 Про комплекс неполноценности

Политические кризисы случаются из-за отсутствия взаимного понимания власти и общества. В Дагестане нет всенародно избранного главы республики, города или района. Последние три главы Дагестана были прописаны в Москве. В городах, где проживает почти 5% населения, нет местных депутатов, избранных по округам, а есть члены партии. Депутаты Народного Собрания подобраны по партийной системе, половина из них проживает в Махачкале, а часть в Москве. В итоге в Дагестане нет даже формальной системы связи населения с политической властью.

Ведущие политические группы сформированы по семейной и наследственной системе. Не имея легитимности, они защищают клановую систему от населения.

В результате, когда начальство из Москвы по ошибке начинает требовать выполнения явно опасного акта, представители семей во власти не могут ничего сказать, так как, с одной стороны, они винтики в вертикали, а с другой, не опираются на население. Кроме того, у них нет никаких полномочий выступать от имени народа, так как их никто не выбирал.

При этом население до сих пор культивирует миф о свободе, об обязанности депутатов следовать воле народов и т.п. В результате дагестанцы в порыве возмущения начинают требовать и даже оскорблять депутатов, которые на самом деле ничего этому населению не должны и не являются его представителями.

Эти комплексы неполноценности приводят к бездействию и тогда, когда нужно предотвращать, а не ждать, когда накипит и сорвет крышку со свистом на всю страну. Вспомним кризис с границей в районе Кизляра. Владимир Васильев не захотел брать на себя решение земельных вопросов вместо дагестанцев, поэтому письменные обращения чеченской стороны закончить юридическую процедуру разграничения земли просто игнорировались. И как результат — громкая встреча на дороге у знака с участием войск Росгвардии со стороны Дагестана и Чечни и последующий полузакрытый судебный процесс в Верховном Суде Дагестана с отменой решения и прекращением дела в Верховном Суде России. Совсем недавно выясняется, что до сих пор приостановлено установление границ муниципалитетов на границе с Чечней. Сегодняшний спор о конституционных поправках — это продолжение реакции дагестанцев на Кизлярский приграничный кризис.

 Демонстрация клановой системы

Что было 24 октября на площади? По форме это чем-то напоминало судебный процесс в дагестанских районных судах: на улице те, кто не поместился в зале суда, внутри не процесс, а что-то среднее между переговорами семей, где судья только для оформления дела. Однако здесь было все гораздо хуже, но нагляднее.

Изначально общественность выступала в роли обвинителей, а обвиняемыми были чиновники и депутаты. Опытный Артур Исрапилов перехватил инициативу и сам устроил арбитраж как бы на нейтральной территории, в здании Миннаца. При этом Комитет по законодательству сам определил списки тех, кого приглашать в маленький зал для обсуждения претензий общественников. В результате за длинным узким столом с обеих сторон, в том числе во вторых рядах, оказались депутаты Народного Собрания, то есть обвиняемые. А представители общественности были в меньшинстве. Чтобы свободные места не заняли общественники с улицы, в зал пришли разного рода чиновники. Тут и председатель Избиркома РД, и Уполномоченный по правам человека…

Так как чиновники-депутаты не очень близки с населением, которое их не избирало, организаторы даже не заметили, что нарушили элементарные правила переговоров. Мало того, что захватили места в президиуме, выше остальной части стола, так еще сами же депутаты объявили себя ведущими мероприятия. Это все равно что одна из сторон в суде сядет на место судьи.

К сожалению, общественники из-за волнения не догадались исправить ситуацию и заявить отвод всей тройке «судей», состоящей из двух заместителей Народного Собрания и председателя Комитета по законодательству. Благодаря этому демонстрация работы клановой системы стала еще более наглядной.

Руководил мероприятием председатель Комитета по законодательству — Артур Исрапилов, который был не арбитром, а главным защитником поправок к Конституции. Cам законопроект внес в Народное Собрание не он и не депутаты, а глава Дагестана, который в этом году учредил специальный пост представителя в парламенте. Однако уважаемый Нюсрет Омаров не выступил от лица главы Дагестана.

Почему Артур Исрапилов активно защищал законопроект, представленный другой ветвью власти — главой республики? Все очень просто: его сын — первый заместитель начальника Управления кадров Администрации главы Дагестана, то есть прямой подчиненный Сергея Меликова, который внес законопроект. Причем сам Исрапилов был руководителем этого управления с 2015 по 2020 годы, а сейчас там шефом Алчиев, сын бывшего заместителя председателя Народного Собрания Дагестана. В это время на площади горячих общественников успокаивали разговорами сотрудники Кировской администрации Махачкалы, где числится гражданин с отчеством Артурович и фамилией Исрапилов. Это все равно что судья будет отцом представителя одной из сторон.

Общественники могли заявить отвод Исрапилову и попросить назначить арбитром мероприятия кого-то более независимого. Например, председателя Избирательной комиссии или декана Юридического института, заведующего кафедрой конституционного права ДГУ. Но дело не в умениях представителей общественности, а в том, что политическая система показала себя не понимающей, почему ее считают несправедливой.

В своем искусстве захватывать места в зале и вести спор в роли судьи, будучи обвиняемыми, дагестанские чиновники добились больше, чем кажется. Еще в июле обращалось внимание на то, что все разъяснения депутатов в защиту поправок заявлены только устно. Нет ни одного текста, подписанного представителем главы республики, Минюстом РД и тем более руководством Комитета по законодательству. Нет никакого письменного объяснения, политического или научного, почему исключается отчет главы Дагестана перед парламентом за исполнительную власть, которую он возглавляет.

Так работает клановая система, стремящаяся к минимуму ответственности и фиксации.  

 

Отступление и сдача позиций

 

Конечно, выжившие в этой непростой политической системе чиновники и лидеры семейных групп — это асы. Не стоит ожидать от них, что они поднимут руки и сдадутся на милость общественного мнения. Были применены обычные методы — небольшая жертва для защиты главной фигуры и формула «вы не так нас поняли».

Депутаты прикрыли «короля», заявив, что после того как Сергей Меликов внес законопроект, в Народное Собрание доставили письмо прокурора Дагестана о необходимости избавить Конституцию от территориальной целостности в статьях 75 и 77. В подтверждение на мероприятие была вызвана постоянный представитель прокуратуры в парламенте. Та в свою очередь прикрыла прокурора республики, сославшись на позицию Генеральной прокуратуры.

При этом депутаты перевернули ситуацию и представили свою позицию по-другому: есть нетронутая норма статьи 55 Конституции Дагестана: «Территория Республики Дагестан едина, ее границы не могут быть изменены без волеизъявления многонационального народа Республики Дагестан».

При этом депутаты требуют правильно комментировать эту статью:

—- Дагестан един;

— глава республики — руководитель власти;

— значит, глава ответственен за территориальную целостность.

Сменять прямое указание взять на себя обязанность в виде полномочий и клятвы на сложное юридическое толкование общей нормы — это замена денег на описание денежной купюры.

Для сравнения можно взять тексты выступления того же Артура Исрапилова в июне, где подобного толкования не было. Но это все устные заявления, не подкрепленные бумагой. В пояснительной записке про статью 77 вообще ничего не говорится, а слова про поправки в статье 75 читателя отправляет на широкие просторы закона: «Статья 75 приведена в соответствие с Федеральным законом от 21 декабря 2021 года №414-ФЗ «Об общих принципах организации публичной власти в субъектах Российской Федерации»».

Позже эта нехитрая цепь доводов дополнилась повторным заявлением Сергея Меликова: «…Как глава региона, как боевой генерал, наконец, как дагестанец, я ВСЕГДА буду защищать территориальную целостность родной республики…»

Однако нормы дагестанской Конституции не писались под Сергея Меликова и не распространяются только на него. Последний раз такую персонификацию власти дагестанцы видели при Рамазане Абдулатипове.

 

Что не смогли объяснить чиновники, депутаты и прокуратура

 

Первое. Выгораживая законопроект главы Дагестана, депутаты не показали письмо прокуратуры с требованием убрать нормы о территориальной целостности. Кроме того, письмо — не законопроект, который могла внести прокуратора в форме поправок к проекту главы Дагестана. В итоге, кто составил законопроект об исключении из статей 75 и 77 норм о территориальной целостности: глава или депутаты? Почему эти документы не опубликованы?

Второе. Действительно у региона есть право выбрать, кто будет отчитываться перед парламентом, глава или председатель правительства. Однако федеральный закон о публичной власти все равно указывает, что глава субъекта руководит всей высшей властью. Депутаты письменно не объяснили, почему был выбран вариант отчета только председателя правительства. В судебной практике прокуратура постоянно просит суд отменить необоснованные акты органов власти.

Третье. На встрече с депутатами земляк госсекретаря РД, известный общественный деятель и активист кумыкского народа Абсалитдин Мурзаев раскритиковал Народное Собрание за то, что законопроект о поправках не был направлен в Общественную палату для дачи заключения и исключения народных волнений. Мурзаев упрекнул в том, что Общественной палате не доверяют даже парламент и глава, которые направили туда своих представителей. К сожалению, ответ на эту претензию депутаты так и не дали. Прокуратура также не высказала озабоченность этим фактом и отсутствием публикации поправок к Конституции после первого чтения. По сути, население не знает, в каком виде поправки пришли ко второму чтению.

 

Классический кризис

 

Советник и супруга муфтия Дагестана в телеграм-канале написала про реакцию общественности на поправки: «Я верю в искренность некоторых общественников, которых видела как и вы, с волнением говорящих о территории Дагестана на заседании Миннаца и т.д. Эти люди переживают за свой регион! Наш народ обеспокоен! Это правильно! Это нормально! Но, глядя на них, теперь беспокойно мне, потому что я вижу охотников использовать эту искренность для собственной выгоды».

 

Формула революционного кризиса давно известна: верхи не хотят, низы не могут.

По вышеизложенным причинам претензии к депутатам беспочвенны, так как депутаты подчиняются партийной дисциплине. Большинство у партии «Единая Россия», которой руководит Сергей Меликов.

Глава республики не может оставить поправки, так как это требование прокуратуры республики, которая ссылается на Генеральную прокуратуру, та в свою очередь ссылается на федеральную Конституцию.

У населения поправки по трем пунктам вызывают раздражение, которое не лечится юридическим толкованием.

Естественно, возникает классический вопрос — что, кому и как делать? Депутаты и чиновники не хотят выглядеть предателями и раздражать население. Жителям Дагестана не хочется быть обманутыми.

 

Конечно, депутаты могли не проголосовать за спорные поправки и припомнить прокуратуре два решения Верховного Суда Дагестана по избирательной системе и об особом статусе Дербента, когда суд согласился с позицией, что дагестанские новшества прямо не запрещены федеральным законом. Но это очередной судебный конфликт с прокуратурой.

 

«НД» считает, что лучшим выходом для сторон будет следование открытости и справедливости путем максимального использования имеющихся юридических процедур. В частности, можно было отложить рассмотрение поправок на ноябрь, для того чтобы направить законопроект в Общественную палату Дагестана, которая подготовит официальное заключение, в соответствии со статьей 12 Закона РД о нормативных актах. Это позволило бы снизить накал страстей и дать возможность юридически закрепить снятие многих проблем.

В то же время до следующей сессии депутаты Народного Собрания смогут подготовить дополнительные поправки, которые устроят прокуратуру, население и законодателей (как предлагал С. Меликов) в июне. При этом в Конституцию Дагестана могут быть внесены дополнительные нормы, подчеркивающие обязанности главы региона по защите территории, например, ссылки на законодательство об обороне и мобилизации.

 

Нельзя не отметить, что Дагестан может получить очевидные политические баллы от этого конституционного кризиса. Ведь фактически, как бы это ни не нравилось чиновникам, но население пошло на обострение для защиты конституционного принципа территориальной целостности. Народное Собрание могло бы, наоборот, предложить федеральному законодателю внести соответствующие поправки в федеральное законодательство для закрепления соответствующих обязанностей для всех регионов.

Но увы…

Знаете больше? Сообщите редакции!
Телефон +7(8722)67-03-47
Адрес г. Махачкала, ул. Батырмурзаева, 64
Почта [email protected]
Или пишите в WhatsApp +7(964)051-62-51
Мы в соц. сетях: