Посланник Аллаха (с.а.в.) сказал: «Аллах обязательно сделает рай запретным для любого (Своего) раба, попечению которого Он вверит (кого-либо) и который умрет, обманывая своих подопечных в день своей смерти» (аль-Бухари; Муслим). В версии хадиса, которую приводит только аль-Бухари, сообщается, что Пророк (с.а.в.) сказал: «...а он не станет (во всем) проявлять сердечного отношения к ним, он не ощутит аромата рая». В той версии этого хадиса, которую приводит только Муслим, сообщается, что Пророк (с.а.в.) сказал: «Любой властитель, который будет управлять делами мусульман, но не станет ни трудиться (изо всех своих сил ради их блага), ни сердечно относиться к ним, не войдет с ними в рай».
Посланник Аллаха (с.а.в.) сказал: «Если Аллах вручит кому-нибудь власть над мусульманами хоть в чем-либо, а он отгородится от их потребностей и нужд, в День воскресения Аллах (тоже) отгородится от его потребностей и нужд» (Абу Дауд, ат-Тирмизи).
Посланник Аллаха (с.а.в.) сказал: «О Аллах, будь суров с теми, кто получит хоть какую-то власть над (членами) моей общины и будет суров с ними, и будь добр по отношению к тем, кто получит хоть какую-то власть над (членами) моей общины и станет проявлять доброту по отношению к ним!» (Муслим).
Пророк (с.а.в.) сказал: «Мусульманин мусульманину брат, и он (не должен) ни притеснять, ни предавать его. Тому, кто (поможет) своему брату в нужде его, Аллах (поможет) в его собственной нужде, того, кто избавит мусульманина от печали, Аллах избавит от одной из печалей Дня воскресения, а того, кто покроет мусульманина, Аллах покроет в День воскресения» (аль-Бухари, Муслим).

***
Ат-Табари передает со слов Зайда ибн Асляма рассказ его отца о втором праведном халифе Умаре ибн аль-Хаттабом, да будет доволен ими Аллах: «Однажды я вышел вместе с Умаром ибн аль-Хаттабом на лавовые поля Ваким. Добравшись до Сырара, мы увидели вдалеке огонь. Умар сказал: «Пойдем посмотрим. Возможно, это путники, которым негде переночевать и укрыться от холода». Мы поспешили к тому месту и увидели женщину с детьми. Они сидели у котла, под которым горел огонь. Услышав, что дети плачут, Умар сказал: «Мир вам, о обладатели света». Он не хотел говорить «обладатели огня». Женщина сказала в ответ: «И тебе мир». Умар спросил: «Могу я подойти?». Она ответила: «Если ты пришел с добром, то подходи, а иначе — оставь нас». Он подошел к ней и спросил: «Что случилось с вами?». Она ответила: «Ночь длинна и холодна». Он спросил: «А отчего плачут дети?». Женщина ответила: «От голода». Умар спросил: «А что в этом котле?». Она ответила: «Вода. Так я успокаиваю их, пока они не заснут… Да рассудит Аллах между нами и Умаром». Умар воскликнул: «Да помилует тебя Аллах! Откуда же Умару знать о вас?!». Она сказала: «Он распоряжается нашими делами и не знает о нашем положении?!». После этого Умар повернулся ко мне и сказал: «Пойдем!». Мы поспешили к хранилищу продуктов. Там он взял мяса и муки и сказал: «Подними мешок и положи мне на спину». Я сказал: «Я понесу его вместо тебя». Он повторил свою просьбу дважды или трижды, и каждый раз я говорил: «Я понесу его вместо тебя». Наконец он сказал: «А сможешь ли ты понести бремя моего греха в Судный день, да лишится тебя твоя мать?!». Тогда я помог ему поднять мешок, и он понес его, а я последовал за ним. Мы быстро дошли до того места, где сидела женщина с детьми. Он поставил мешок возле нее, затем достал немного муки и сказал: «Сыпь мне, а я буду мешать для тебя». После этого он принялся раздувать огонь под котлом, а у него была большая борода, и я стал глядеть на огонь сквозь его бороду. Когда еда была готова, он снял котел с огня и сказал: «Дай мне какую-нибудь посуду» — и она подала ему миску. Он положил в нее еду и сказал ей: «Корми их, и я положу вам еще». И он наполнял миску до тех пор, пока дети не насытились. После этого Умар оставил у нее то, что осталось от муки и мяса, и поднялся, собираясь уходить. Я поднялся вместе с ним. Женщина стала повторять: «Да вознаградит тебя Аллах! Ты намного лучше повелителя верующих!». Умар сказал ей: «Говори благое… Когда придешь к повелителю верующих, ты найдешь там меня, если будет на то воля Аллаха». После этого он отошел от нее и лег так, как обычно ложатся звери. Я стал говорить ему: «Поистине, у тебя есть другие дела!» — однако он ничего не отвечал мне. Потом я увидел, как дети начали возиться и смеяться. Когда же они устали и уснули, Умар поднялся, восхваляя Аллаха, после чего повернулся ко мне и сказал: «О Аслям! Поистине, голод не давал им спать и заставил их плакать, и мне не хотелось уходить, пока я не увижу то, что я увидел»».

***
Когда Умар издавал какой-либо указ, он, не мешкая, собирал всю свою родню и обращался к ним с речью: «Я издал указ. Знайте, что люди смотрят на вас, как смотрят хищные птицы на падаль. Если вы нарушите мой указ, то и они нарушат, а если будете благоговеть перед ним, то и они будут питать к нему почтение. Клянусь Аллахом, если ко мне приведут одного из вас, преступившего то, что я запрещаю другим людям, то я удвою ему наказание, потому что он мой родственник! Теперь же, кто хочет пусть осмелится, а кто хочет — да воздержится».

***
Фатима, жена Умара ибн Абд-аль-Азиза (которого называли пятым праведным халифом), передает, что однажды зашла к мужу, когда тот сидел в том месте, где обычно совершал молитву, и увидела, что он закрыл лицо руками, а по щекам его текут слезы. Она спросила: «Что с тобой?». Он ответил: «О Фатима! Мне было поручено распоряжаться делами этой общины, и я подумал о голодающем бедняке, о больном, о котором все забыли, о несчастном сироте, об одинокой вдове, о притесняемом, о чужестранце, о пленнике, о дряхлом старике, о том, у кого большая семья при скромном доходе, и всех тех, кто подобен им во всех областях государства, — и понял, что Всевышний Господь спросит меня о них в Судный день и что сам Мухаммад (с.а.в.) будет вести спор со мной за них, и я испугался, что не будет у меня тогда веского довода в этом споре, и пожалел себя, и заплакал».

***
После того как Умар ибн Абд-аль-Азиз стал по завещанию своего предшественника халифом — правителем мусульман, он обратился к людям с проповедью: восхвалил и восславил Аллаха, затем призвал благословения на Его Пророка (с.а.в.) и сказал: «О люди, это испытание, выпавшее на мою долю (имеется в виду правление), было возложено на меня без моего согласия и желания, и без совета с мусульманами. И поэтому я снимаю обязательства, возложенные на вас присягой. Выберите себе халифа, которым вы будете довольны. И тут люди в один голос закричали: «Мы избрали тебя, о повелитель верующих, и довольны тобой, верши наше дело и пребудут с тобой правда и благословение».
И когда голоса стихли, и сердца успокоились, он снова воздал хвалу Аллаху и восславил Его, затем призвал благословения и мир на Мухаммада — Его раба и Посланника (с.а.в.). После этого он начал побуждать людей к богобоязненности, довольству малым в этом мире и стремлению к миру вечному. Он напомнил им о смерти самым чутким образом, который смягчил их ожесточенные сердца и вызвал слезы, это было сделано в такой манере, которая невольно передается из сердца ее обладателя в сердца внемлющих ему. Затем он сказал: «О люди, подчиниться тому, кто подчиняется Аллаху — наша обязанность, а тому, кто не подчиняется и противится Аллаху — такому нет подчинения. О люди, подчиняйтесь мне, пока я буду покорен Аллаху в том, что касается вас, если же я воспротивлюсь Аллаху, то и на вас нет подчинения мне».
Затем он направился к себе домой и укрылся в своей комнате. Он захотел немного отдохнуть от напряженного труда и забот, выпавших ему сразу после похорон халифа, своего предшественника Сулеймана ибн Абд-аль-Малика.
Но едва Умар ибн Абд-аль-Азиз прилег на свою кровать, как к нему зашел его сын Абд-аль-Малик, которому в то время было всего лишь восемнадцать лет. Он сказал отцу:
— Что ты желаешь сделать, о повелитель правоверных?
— О сынок, я хочу немножко вздремнуть, так как нет больше мочи бодрствовать.
— Ты хочешь лечь спать, прежде чем вернешь несправедливо отнятое имущество ее законным обладателям?
— Поистине, когда наступит время полуденной молитвы, я помолюсь с людьми и верну им их имущество, если пожелает Аллах.
— А кто гарантирует тебе, о повелитель верующих, что ты доживешь до полуденной молитвы?
Эти слова были подобны кипятку. Его словно ошпарили. Сон улетучился, и в его обессиленном теле снова воскресла сила и решительность.
— О сынок, подойди ко мне, — сказал он.
Он подошел к отцу, тот прижал его к себе, поцеловал в лоб и сказал:
— Хвала Аллаху, который даровал мне того, кто помогает мне в моей религии. Затем он встал и приказал, чтобы среди людей возгласили: «Есть ли среди них те, с кем поступили несправедливо», чтоб вернуть им отнятое не по праву.