Концепцию стратегии развития дагестанского агропрома корреспондент «НД» обсудил с известным экспертом в области сельского хозяйства, доктором экономических наук, Почетным работником АПК России Шарипом ШАРИПОВЫМ.

— Шарип Исмаилович, сегодня в республике чуть ли не еженедельно начали проходить стратегические сессии, на которых обсуждается положение дел в той или иной отрасли, определяются перспективы ее развития. Честно говоря, я отношусь к этой кампании довольно скептически, поскольку хорошо знаю, что в каждой отрасли имеется от силы 5–6 человек, способных мыслить стратегически, генерировать действительно прорывные идеи. Поэтому надежда на то, что сто человек, собранных в одном месте, смогут выдать на гора что-то действительно ценное, ничтожно мала.

— В России второй год идет работа по созданию Стратегии социально-экономического развития до 2035 года. Соответственно все регионы получили задание подготовить аналогичные документы. Думаю, что стратегические сессии являются одним из этапов этой большой работы. Я согласен с вами, что формат подобных мероприятий не позволяет надеяться на то, что участники той или иной сессии смогут выработать какие-то работающие программы. Но, может, такая задача и не стоит? Может, мы наблюдаем только первый этап, когда на одной площадке собираются ученые, практики, управленцы и пытаются сообща обозначить ключевые проблемы той или иной отрасли, ее узкие места. Сессия по проблемам АПК, в работе которой я принимал участие, на мой взгляд, решала именно такую задачу. Можно предположить, что среди ее участников были те, кому поручена работа над созданием региональной Стратегии. И в итоге они яснее поняли, над чем республике надо работать, определились с приоритетами.

— На создание всех этих стратегий — общероссийской, региональных — выделяются миллионы рублей. Эти вклады оправдываются? Стратегии работают?

— За время работы в Минсельхозе я принимал участие в подготовке нескольких стратегий. Вместе со своими коллегами собирал массу документов, готовил огромное количество справок по запросам разработчиков, как правило, привлекаемых со стороны. Параллельно проводилось множество совещаний, круглых столов, организовывались поездки по районам и организациям, в общем, работа кипела. Ее итогом были увесистые тома, которые после их выхода из печати читали от силы человек двадцать. Хотя, думаю, что и эта цифра сильно завышена.

— То есть реально они не работали?

— И не могли работать. Редкий школьник по своей воле станет читать «Войну и мир». Так же наивно надеяться на то, что увесистые тома стратегий превратятся в настольные книги для чиновников. Сегодня наступило время коротких текстов. Небольшие и емкие посты в соцсетях люди читают охотно, но если попробовать увеличить объем публикации вдвое, количество просмотров сразу же сократится. Это наша реальность, с которой нам надо считаться.

Поэтому считаю, что формат стратегий необходимо менять. Это должен быть очень сжатый документ, в котором обозначены задачи на перспективу, цели, которые мы планируем достигнуть к определенному сроку, а также механизмы их реализации.

Затем на его основе составляются дорожные карты на ближайший год-два, четко прописывается маршрут движения, ответственные исполнители, объем требуемых ресурсов. В общем, создается развернутая пошаговая инструкция, которая в отличие от стратегии работать будет. Особенно если организовать системный контроль за ходом реализации с разбивкой на промежуточные этапы.

— Предположим, что вам поручили подготовить подобный документ. Какие приоритеты вы бы обозначили в нем?

— Начнем с того, что я бы оказался в очень сильном затруднении. Невозможно задавать вектор развития аграрного сектора на сколь-нибудь длительную перспективу в республике, где доминируют личные подсобные хозяйства, главным орудием труда в которых является лопата.

В этих условиях важнейший стратегический приоритет — перевод отрасли на технологическую основу, без чего такие базовые экономические категории как производительность труда, конкурентоспособность и эффективность производства теряют всякий смысл. Задача эта решается за счет реализации инвестпроектов, нацеленных на создание современных производств.

— И где вы, спрашивается, найдете инвесторов, которые, как известно, в Дагестан не очень спешат?

— Согласен, не спешат. На мой взгляд слабый приток инвестиций во многом обусловлен низким уровнем доверия потенциальных инвесторов, которые видят, как неэффективно используются в республике средства бюджетной поддержки. Нам надо уйти от экономики «освоения» поступающих средств господдержки к практике проектного финансирования с тем, чтобы по итогам года отчитывались не за виртуальные статистические индексы, сформированные всецело личными подворьями, а за количество созданных современных производств, опирающихся на агротехнологии.

К примеру, в прошлом году 17 фермерских хозяйств получили по 8,7 млн рублей на создание семейных животноводческих ферм. Было бы крайне полезным показать, кто они, эти счастливцы, как продвигается работа по созданию образцовых малых ферм, опыт которых в дальнейшем предполагается тиражировать.

Можно также проанализировать, как продвигается в республике развитие сельскохозяйственной потребительской кооперации, столь необходимой в наших условиях преобладания малых форм хозяйствования. Мы всегда жаловались, что без финансирования сельскохозяйственные потребительские кооперативы (СПоКи) создавать невозможно. Наконец, в прошлом году на эти цели из федерального центра поступило более 100 млн рублей, в этом году столько же. Хотелось бы услышать об успешном опыте создания СПоКов, которые должны будут стать опорными, у которых будут учиться будущие кооператоры.

Уверен, как только потенциальные инвесторы увидят такой формат работы и нацеленность на конечный результат, они охотно включатся в реализацию проектов по приоритетным направлениям. Особенно если параллельно озаботиться поиском успешных предпринимателей, готовых вкладывать деньги в развитие родного села, района, грамотно «подсказывая» им наиболее перспективные направления и подтверждая это выверенными экономическими расчетами.

— Согласен, такая работа может дать результаты, но особо надеяться на приход инвесторов я бы все равно не стал. Кризис в стране затронул все без исключения категории бизнеса, в России элементарно не хватает денег.

— Все так, но на фоне нашего слабого инвестиционного задела в Ставропольском крае в прошлом году предприятиями АПК было привлечено более 55 млрд рублей кредитных средств. Эти деньги принесли инвесторы. Принесли несмотря на кризис. Потому что сегодня вкладывать в АПК стало выгодно. И кризис вполне может оказаться для сельхозпроизводителей благом.

— Что вы имеете в виду?

— По итогам прошлого года продажа нефти принесла России 93 млрд долларов, газа — 38 млрд долларов, еще 16 млрд долларов принес экспорт военной техники. Но мы видим, что серьезного роста на этих направлениях в ближайшие годы ожидать не приходится из-за санкций. Между тем экспорт сельскохозяйственной продукции в 2017 году принес в страну 21 млрд долларов с тенденцией к росту. В связи с этим Владимир Путин поставил перед правительством задачу до 2025 года удвоить объем экспорта и довести его объем до 45 млрд долларов. Это означает, что поддержка государством АПК будет расти, а перед Дагестаном также открывается возможность выхода на зарубежные рынки.

Шарипов: «Сегодня вкладывать в АПК стало выгодно. И кризис вполне может оказаться для сельхозпроизводителей благом»

Но возможность, как известно, это не обязательно гарантированные поставки и контракты. За прошлый год мы кратно увеличили поставки баранины в Иран и при этом сразу выявились наши узкие места, и в первую очередь — нехватка современных убойных цехов. Увы, этот тревожный сигнал для нас не стал руководством к действию, тогда как наши соседи в Ставропольском крае отреагировали очень быстро — в этом году здесь запускается высокотехнологичный комплекс по убою овец и переработке баранины, сразу несколько убойных цехов сегодня строятся в Астраханской области. А ведь они тоже нацелены на тот же рынок, что и мы!

Возвращаясь к стратегии, в связи с этим хочу обратить внимание на то, что она будет работать только тогда, когда она будет увязана с потенциалом районов, их конкурентными преимуществами. Получается, одна из важнейших задач сегодня — четко и предметно определить роль и место каждого муниципалитета в территориально-отраслевом развитии с тем, чтобы разработать предложения по специализации районов и размещению в них конкретных производств. Признаюсь, что тут огромная работа и для аграрной науки, которая должна реально предложить свои наработки.

— А кто конкретно будет заниматься этой работой. Районные управления сельского хозяйства, давно уже превратившиеся в некие статконторы, абсолютно не влияющие на ход работ в агросекторе? Вот вы постоянно говорите о необходимости внедрения современных агротехнологий, но при этом упускаете из виду тот факт, что сегодня в районах никто не готов заниматься этой работой. И в первую очередь управления сельского хозяйства на местах.

— Вы правы, это серьезнейшая проблема. Никакая стратегия не будет работать, если не будет людей, ответственных за реализацию ее дорожных карт. Судьба агропрома решается на местном уровне. И в этом плане ответственность районных «минсельхозов» очень и очень высока. День за днем и месяц за месяцем они просто обязаны заниматься агропросветительством, обучая людей передовым методам работы. Естественно, для этого УСХ нужно будет укомплектовать компетентными специалистами.

Смотрите, что у нас сегодня происходит. В то время, когда без передовых агротехнологий сегодня на успех рассчитывать невозможно, в республике умудрились потерять то, что при социализме считалось обязательной нормой. К сожалению, уходят в небытие такие базовые нормы агрономии как севооборот, интегрированная защита растений, сортосмена и сортообновление и многое другое. Такая же ситуация и в животноводстве. Нарушаются условия содержания скота, практически не ведется селекционно-племенная работа, не соблюдаются нормы кормления и ухода, своевременное доение коров по большей части игнорируется, хотя все эти правила, в принципе, не требуют больших затрат, а больше зависят от организованности руководителей и специалистов. Ведь успехи тех же соседей, уходящих сегодня в отрыв, базируются именно на соблюдении этих азбучных для агрария норм.

Простой пример. Фермер закладывает интенсивный сад, вложив в эту программу серьезные средства, но при этом в ней оказались не предусмотрены меры по обеспечению соответствующего интенсивного ухода за садом. В результате он начинает обрастать без обрезки, зарастать сорняками и не приносит даже половины потенциального урожая. Я лично не раз и не два сталкиваюсь с подобными фактами в разных районах республики. Это явные просчеты райсельхозуправлений, которые просто обязаны были сопровождать эту работу, консультируя и направляя сельских тружеников.

При этом они обязаны постоянно учиться, перенимать передовой опыт везде, где только можно. В первую очередь, естественно, у признанных лидеров. К примеру, в Краснодарском крае законодательно установили долю рисовых посевов в севообороте в пределах от 59 до 62,5%, чтобы обеспечить максимально эффективное использование рисовых систем. Согласитесь, что для нас, входящих в тройку лидеров страны по рису, это должно было бы стать хорошим примером.

Поэтому, с учетом чрезвычайной актуальности роли агротехнологий в отрасли, я думаю, что было бы правильным объявить следующий год Годом агротехнологий и инвестиций в АПК Дагестана. Такая практика существует в России. Так, этот год в Ставропольском крае объявлен Годом животноводства, в Омской области — Годом плодородия почв и т.д. Эти проекты, как показывает практика, успешно работают, позволяют акцентировать внимание, мобилизовать усилия и ресурсы на создание основы для последующего рывка в той или иной сфере.

— Говорить об агротехнологиях и не упомянуть при этом проблемы технического отставания отрасли, думаю, не совсем правильно. Применение некоторых технологий невозможно без наличия в хозяйстве современной техники.

— Естественно. Наличие значительных площадей необрабатываемых земель, низкая конкурентоспособность агроотрасли являются прямым следствием разрушения технического парка сельского хозяйства республики. Достаточно сказать, что в прошедшем году аграриями республики приобретено сельхозтехники на 90 млн рублей, тогда как для технического оснащения отрасли по нормативам требуется техники на сумму более чем 20 млрд рублей. Замечу, что за аналогичный период на Ставрополье сельхозтехники приобретено на сумму более 5 млрд рублей.

И тут нам надо серьезно работать над тем, чтобы эту проблему решить. Иначе мы рискуем пропустить важнейший этап в развитии отрасли — цифровизацию сельского хозяйства, направленную на существенное повышение эффективности отрасли. Сегодня наступила пора практического внедрения дистанционного мониторинга земель на основе ГИС-технологий, что позволит повысить объективность статучета в сельском хозяйстве, о чем НД неоднократно писало.

— В завершение нашего разговора давайте опять вернемся к проблемам выработки стратегии развития АПК. Вы сказали, что активными проводниками этой стратегии должно быть районное звено управления АПК. Очевидно, что для этого потребуется полностью поменять его кадровый состав, добиваясь, чтобы сюда пришли лучшие из лучших. И еще один момент — эти управления должны не только реализовывать стратегию, они должны активно участвовать в ее разработке.

— Согласен полностью. Без реального учета мнения тех, кому затем придется реализовывать эти стратегии, невозможно задавать вектор развития из центра, требуя затем найти под спускаемые сверху показатели инвесторов. Никто кроме них не знает конкурентных преимуществ района, отдельных хозяйств. Больше того. Я двумя руками за то, чтобы эти подразделения наравне с Минсельхозом персонально отвечали за каждый полученный грант, за каждый рубль государственной поддержки. Именно они должны представлять на конкурсной основе инвестиционные проекты тружеников района, доказывая в спорах с коллегами из других районов необходимость выделения грантов именно этому фермеру, именно этому хозяйству. Чтобы в дальнейшем в полной мере нести ответственность за результаты работы получателей грантов. Тогда можно будет надеяться, что мы будем динамично двигаться вперед к рубежам, намеченным на 2035 год. В этой связи очевидно, что стратегическим приоритетом выступает задача по обеспечению адаптации районного звена АПК к работе в изменившихся условиях, что, естественно, потребует полного изменения их кадрового состава. В районы должны придти лучшие из лучших, ведь именно они должны будут стать костяком изменений в дагестанском агропроме.