На этой неделе большое информационное внимание привлек к себе бывший глава Дагестана Рамазан Абдулатипов. В интервью порталу «РБК» Абдулатипов в своем нынешнем статусе специального представителя Президента России по гуманитарному и экономическому сотрудничеству с государствами Каспийского региона ответил на вопросы, касающиеся не только его текущей деятельности и межгосударственных отношений, но и ситуации в Дагестане. Отдельные высказывания Абдулатипова, приведенные в интервью, были откровенны и критичны, в том числе и по отношению к нынешнему руководству республики, чиновникам федерального центра, осужденному бывшему мэру Махачкалы Саиду Амирову и кланам Сулеймана Керимова и Зиявудина Магомедова. Правда, затем пресс-служба Абдулатипова выступила с заявлением якобы об искажении содержания материала.

В начале интервью Абдулатипов затронул вопросы раздела Каспийского моря, освоения его ресурсов и недопуска к разработке шельфа моря дагестанских компаний, деятельности Махачкалинского международного морского порта и налаживания внешнеэкономических связей с Ираном.

Затем разговор перешел в обсуждение деятельности Абдулатипова на предыдущей должности.

Сначала общефилософски:

— …Моя трагедия в том, что я чересчур активно работал. По теории Гумилева, если общество разваливается или находится в переходном периоде, то в этом обществе очень не любят пассионариев. Их убирают, отодвигают. И таких людей у нас осталось несколько во главе с президентом. А большинство работающих — субпассионарии, которые хотят доесть то, что осталось от прошлых периодов.

А затем и жизненно:

— Вы связываете свою отставку с поста главы Дагестана с пассионарностью? Решение было неожиданным?

— Нет. Одна из причин заключается в том, что в Москве очень много тех, кто годами перекачивал средства из Дагестана в Подмосковье, строя свои коттеджи. Это целый класс людей. Хотя параллельно были люди, которые из Москвы приезжали, героически боролись и отдавали свою жизнь за Родину. В Дагестане знают, что в республике нет и не было ни одного вора и бандита, у которого нет куратора в Москве. И когда Абдулатипов начал наводить порядок, поступления сюда [в Москву], соответственно, снизились. Я снял с работы четверых министров за коррупционные дела. Снял 22 руководителя городов и районов за коррупцию. А в результате с чем боролся, на то и напоролся. Обвинили за все, что там было, весь бардак, который еще со времен Петра Великого.

Но все встанет на свое место. Президент знает мою работу. Я награжден одной из самых высоких наград в стране — это орден Александра Невского. И в Дагестане надо продолжать позитивные достижения, а не копаться только в негативе.

Коснулся Абдулатипов и темы борьбы с коррупцией в Дагестане, которую он ранее уже называл «кампанейщиной»:

— Антикоррупционная кампания в Дагестане затрудняет вашу работу как спецпредставителя президента по Каспию?

— Это мешает работе, но я рабочая лошадь. И когда работаю, мало отвлекаюсь на всякие посторонние дела. А коррупцией надо заниматься, а не наездами после отставки. Почему в течение пяти или даже 25 лет было несколько дел, а тут, когда я стал наводить порядок, навалились. Это месть моих врагов, которых я лишил неправедных доходов и должностей. Разберутся, когда эта пыль осядет.

— Вам лично обвинений или вызовов на беседу со следователем не приходило?

— Ничего не было. Я думаю, что и не должно быть. Я спас республику, мужественно реализуя поручения президента, победив терроризм и бандитизм. Но когда мне кто-то говорит, что к вам вопросов нет, я говорю: ко мне вопросов нет, но вопросы есть у меня. Люди самоотверженно работали в команде — это были старые кадры, я не мог там найти новых людей. И заставил их работать. Это люди, которые круглые сутки самоотверженно выводили республику из кризисного состояния. Их надо не только преследовать, но и благодарить. Нельзя управлять только страхом, надо управлять добродетельностью.

Сам Абдулатипов в интервью задался вопросом: «Почему сегодня создана ситуация в Дагестане, когда те люди, которые спасали республику, включены в так называемые преступные сообщества, а те, которые годами грабили республику, распродавали республику, годами оплачивают судей, следователей и прокуроров, — прекрасно себя чувствуют?».

Отдельное внимание в интервью было уделено отношениям бывшего главы Дагестана с дагестанскими чиновниками, сейчас находящимися под следствием, в том числе и его братом Раджабом Абдулатиповым:

— Вы с братом общаетесь?

— Общаюсь через адвоката. Понимаете, я же тоже не дурак. Я поставил брата в парламент депутатом и председателем комитета парламента республики, чтобы у него не было никакой материальной ответственности. Меня уговаривали поставить его на пенсионный фонд, уговаривали поставить его вице-премьером. Даже он иногда обижался. Я сказал: категорически запрещаю.

…Когда я пришел в Дагестан, я [экс-мэра Махачкалы Саида] Амирова, [бывшего главу Хасавюрта Сайгидпашу] Умаханова, [экс-прокурора республики Имама] Яралиева, [бывшего главу ПФР Дагестана Сагида] Муртазалиева — всех по одному пригласил к себе и сказал: «Ребята, я пришел по поручению президента. Я здесь буду руководить. Если вы собираетесь мне мешать, вы должны убираться из Дагестана. Если вы будете помогать — вопросов нет. Я каждому из вас даю шанс». И в целом они вели себя при мне более или менее корректно.

— Саид Амиров хочет смягчения условий заключения. Он к вам обращался?

— Я обратился к руководству страны с учетом состояния здоровья Амирова перевести его на госпитальный режим. И такое поручение было дано рассмотреть. А дальше я уже не знаю, какая судьба этого была. И когда объявили в розыск Муртазалиева, я тоже просил рассмотреть возможность изменения ему меры пресечения, учитывая его заслуги перед страной.

Более того, я даже, несмотря ни на что, по просьбе родственников Амирова обратился к [председателю Следственного комитета России Александру] Бастрыкину с просьбой дать ему возможность, чтобы у него был человек, который за ним ухаживает. Я старался вести себя по-мужски, по-человечески. Сегодня меня многие обвиняют, что, вот видишь, по отношению к тебе же ведут себя не по-мужски, не по-человечески. Но это их культура. Это их природа. Я все ж таки стараюсь и, даже если обращаюсь на имя президента, обращаюсь в первую очередь со словами «оказать возможность в изменении меры пресечения» Гамидову, его заместителям и министрам, которые там находятся. И где-то один раз я писал и по Магомедовым.

Кто как виноват — это не мне поручено разбираться. Я должен по-человечески, политически, нравственно вести себя порядочно по отношению к этим людям, независимо от того, где они сегодня находятся. И тем более, если они находятся в тюрьме, они нуждаются в еще большей поддержке.

Я писал сначала по Гамидову и другим и в конце всегда писал и про моего брата Раджаба. Я никогда не занимался чисто спасением своего брата. Хотя я считаю, что как раз таки брат меньше всего виноват и был арестован из-за ложных показаний разных негодяев и трусов.

Если бы был виноват брат, было бы за ним преступление, я бы никогда не осмелился обращаться к президенту, потому что он завтра мне сказал бы: «Ты смотри, что твой брат делал. Вот документ». А такого нет. А то, что можно выбивать показания, это известно исторически. Даже хорошие люди, друзья, когда попадают в такую ситуацию, они же трусливые, им больно, понимаете? И то, что они там выдумывают, чтобы их не доконали. Я думаю, что, когда они выйдут, они будут годами извиняться еще.

Абдулатипов связал свою отставку отчасти и с проблемами, возникшими у Сулеймана Керимова и Зиявудина Магомедова:

— Есть представление, что республику между собой делят кланы Магомедовых и Керимова. Насколько они влиятельны?

— И [Сулейман] Керимов, и [Зиявудин] Магомедов — это состоявшиеся люди. Они состоялись в нелегких условиях, работая в Москве. Особенно в те годы, когда разное отношение было к кавказцам, а они, несмотря на это, состоялись как крупные предприниматели. И когда я пришел в республику, я их собрал и сказал: «Ребята, у вас есть у каждого свое дело. Не надо по мелочам настраиваться друг против друга. Работайте вместе!» Даже подписали соглашение по морскому порту, по аэропорту и т. д.

Через три месяца все это разбилось. И того и другого, в том числе, я защищал у президента. Я понимал, что их надо сохранять как состоявшихся людей. Но, к сожалению, они не смогли подняться над мелкими делами. Я думаю, что в результате случилась такая трагедия.

Вы посмотрите, эта акция с моей отставкой и арестом [бизнесменов Керимова и Магомедовых] — это акция спровоцированная. Почему этих людей, допустим, Сулеймана [арестовали] во Франции, Магомедова [направили] в тюрьму? Это совпало с тем периодом, когда я уходил в отставку, и в Дагестане начались аресты.

— Вы думаете, это связанные события?

— Это было сделано, чтобы взорвать Дагестан. Дагестан слишком хорошо относится к президенту с 1999 года, и благодаря этому фактору он пока не взорвался.

— Вы не считаете, что Керимов спровоцировал дело против Магомедовых или, наоборот, Магомедовы подставили Керимова, чтобы его взяли во Франции?

— Я думаю, что противоречия были между ними, но не такого уровня. В конечном итоге это достаточно достойные люди. Они не будут до такого уровня доходить. Я так надеюсь. Во всяком случае, моя культура этого не позволяет.

Остановился Абдулатипов и на взаимоотношениях с нынешним главой Дагестана Владимиром Васильевым:

— А к Васильеву по вопросам арестов, по своему брату вы не обращались? И он с вами на связь не выходил?

— У меня и Васильева всегда были хорошие отношения. После его назначения он стал начальником, поэтому, видимо, отношения испортились. Даже не испортились, а прекратились. По политической этике он должен был заботиться об имидже своего предшественника. Я так поступал в отношении своих предшественников.

— Но все-таки вы спецпредставитель президента — это тоже важный статус.

— Понимаете, это важный статус для государственных людей, а для мелких людей это неважно.

В конце интервью Абдулатипов рассказал о предложенном для него посте представителя России в Организации исламского сотрудничества — по словам Абдулатипова, якобы этот пост был ему предложен сразу после отставки, но тогда он выбрал должность спецпредставителя по Каспию. Сейчас Абдулатипов «все же согласился работать в этом направлении», главным вызовом и для России, и для исламского мира, по его мнению, является борьба с невежеством.

После публикации на портале «РБК» интервью получило широкое распространение на многих сайтах, зачастую с «громкими» заголовками из цитат Абдулатипова.

А представители Абдулатипова стали распространять сообщение об искажении содержания интервью: «Рамазан Абдулатипов давал интервью федеральному информационному ресурсу исключительно по проблемам развития Каспийского региона и сотрудничества с Прикаспийскими государствами. Вместе с тем редакторы вырвали из контекста разговора отдельные слова и фамилии, что привело к некоторому искажению содержания материала. Полный текст указанного интервью в ближайшее время будет обнародован».

Однако по настоящее время интервью в «версии Абдулатипова» представлено не было, а один из собеседников «НД» в РБК сообщил, что интервью с Абдулатиповым было согласовано и его полная диктофонная запись имеется в редакции издания.

Интервью Абдулатипова прокомментировал политолог Эдуард Уразаев:

«Дело в том, что ему с его связями не удается помочь арестованному брату и, вероятно, на него самого стали давать показания некоторые фигуранты из числа членов правительства, выполнявших его поручения. Поэтому он решил немного пошантажировать руководство страны, прямо намекая на якобы сопричастность многих федеральных чиновников к преступлениям в Дагестане. Он даже намекнул на некоторую солидарную ответственность самого Владимира Путина.

Однако после скандального резонанса от интервью ему, скорее всего, поступил звонок из Администрации Президента России с напоминанием о том, что он вправе как чиновник комментировать только в пределах своей компетенции. Поэтому появилось полуопровержение, которое опубликовали только дагестанские СМИ, а у РБК, видимо, есть аудиозапись интервью, соответствующая опубликованному тексту. Так что Абдулатипов несколько «перегнул палку», и это может обернуться против него».

«Кроме того, Абдулатипов опять проявил свою юридическую безграмотность и восприятие власти как личной феодальной синекуры. Так он говорит, что «поставил» своего брата депутатом и председателем комитета парламента, тогда как это выборные должности в законодательной ветви власти. Также он не задумывается, когда ставит в заслугу себе, что не «поставил» брата вице-премьером Правительства РД, тогда как это противоречит закону о конфликте интересов.

Абдулатипов хвалится снятием 4 министров и 22 глав МО за коррупционные проявления, но дагестанцы не забыли, как перемещал большинство из них на другие, порой не менее хлебные должности, вызывая подозрения в отношении его самого.

Абдулатипов винит в его проблемах всех других и даже ослабленные им кланы, приписывая им неимоверное могущество, хотя тогда непонятны его страхи при заверениях, что Путин ему продолжает доверять», — добавил Уразаев.

Также «НД» обратилось за комментариями и к экспертам из числа сторонников и противников Абдулатипова — от комментариев они отказались.

Оценить высказывания бывшего главы республики на соответствие действительности сможет любой желающий, знакомый с недавней историей Дагестана. Можно вспомнить, что все отправленные Абдулатиповым в отставку чиновники, за редким исключением, оставались в команде бывшего главы, некоторые из них переходили в статус советников главы. Возникают сомнения в его утверждениях о борьбе с коррупцией, так как он оставлял при себе людей, которые, по его же словам, были замечены в коррупционных схемах. Конкретных объяснений, какими мотивами руководствовался Абдулатипов, перемещая чиновников с одной должности на другую, нашей редакции, несмотря на неоднократные попытки, добиться от него тогда не удавалось.

Говоря о врагах, отомстивших ему после лишения «неправедных доходов» — если эти люди были такими могущественными, то как Абдулатипов смог так просто лишить их должности? Это очень сомнительно. Абдулатипов говорил, что пользуется доверием президента страны Владимира Путина, но не смог переубедить его, когда Путин решил снять Абдулатипова с поста главы республики.

В интервью «РБК»Абдулатипов пытался представить себя масштабной политической фигурой — да, при назначении главой Дагестана в 2013 году Рамазан Абдулатипов получил не меньшие полномочия и возможности, чем Владимир Васильев, однако, к сожалению, стоит признать, что распорядиться этим в интересах республики бывший глава Дагестана не смог.