Вопрос этот носит несколько риторический характер, ибо, откровенно говоря, было бы странно, если бы Россия в контексте активно готовящейся угрозы агрессии против Ирана не готовилась вступить в Закавказье. Война в Иране не только обернется причиной огромной гуманитарной катастрофы, возможно, самой большой после Второй Мировой войны, но и поставит под сомнение целостность ряда стран, в том числе и России. Угроза действительно реальна, и ее осознание должно подвигнуть Россию на адекватные шаги, в том числе и обеспечение безопасности своих границ со стороны Кавказа и Средней Азии. Нынешняя концентрация войск в Дагестане, в особенности на границе с Азербайджаном, не только демонстрирует понимание Россией всей сложности ситуации, но и… подсказывает маршрут ввода российских войск в Южный Кавказ. 

В самом деле, даже если оставить в стороне военные последствия, нападение на Иран (кто бы ни был инициатором и участником готовящейся провокации) сдвинет с места многомиллионные массы людей, резко, до предела, обострит все межнациональные и межконфессиональные противоречия в регионе, сметет некоторые границы и, что также не исключается, государства. Словом, война с Ираном станет началом глобальных перемен, по своим последствиям превосходящих последствия распада СССР. Кроме того, война станет «удобным» поводом для ввода в регион Южного Кавказа войск западных стран, и в этом случае Россия окажется в положении стороны, практически не имеющей шансов на эффективную оборону.

Разумеется, даже если США (Израилю, НАТО) удастся «расправиться» с Ираном, это еще не означает, что они тут же направятся в сторону России. Все будет происходить иначе: будут построены транскаспийские трубопроводы, строительство которых сегодня стопорится Ираном и Россией, по которым среднеазиатские нефть и газ потекут в Европу в обход России. Европа перестанет закупать российские энергоресурсы, в которых просто перестанет нуждаться: они с избытком будут заменены иранскими, туркменистанскими и казахстанскими нефтью и газом. Несложно представить, что это означает для России.

Кроме того, Россию начнут сотрясать многочисленные исламистские группировки (тотальный контроль США над исламским террористическим братством ни у кого не вызывает сомнений), затем, или одновременно, сепаратистские движения в отдельных республиках, локальные вооруженные столкновения, и, как следствие, распад, уже на начальном этапе которого в страну войдут войска западных стран. Предлог для этого более чем убедительный — необходимость защитить мир от ядерной угрозы, исходящей из охваченной пожаром державы.

По большому счету наиболее эффективной защитой Москвы от подобной перспективы является военная защита начала цепочки — Сирии. Понятно также, что Иран — промежуточное после Сирии и перед Россией звено, последний бастион Москвы. Однако, судя по всему, Кремль не прибегнет к стратегии оказания Ирану силовой помощи и ограничится дипломатическими демаршами. Что же касается обороны самой России, то Москва избрала тактику построения собственного бастиона, каковым в силу своего географического расположения является Южный Кавказ. Концентрация российских войск на границе с Азербайджаном и Грузией является красноречивым указанием на то, что Россия готовится к превентивным мерам на случай войны с Ираном, в частности, вводу войск в Южный Кавказ и построению пояса безопасности для себя. Кстати говоря, мы вовсе не исключаем, что между Москвой и Вашингтоном уже существуют договоренности по разделу сферы влияний, но нисколько не сомневаемся и в том, что эти договоренности обязательно будут нарушены (достаточно вспомнить историю продвижения НАТО на Восток). Именно поэтому России необходимо построить в Южном Кавказе прочную конструкцию, способную выдержать всякие геополитические пертурбации.

Если ввод российских войск в Южный Кавказ легко предугадать, то сценарий дальнейших действий Москвы вызывает вопросы. В частности, неясно, какой видится Москве судьба южнокавказских государств, останутся ли нынешние границы в незыблемом состоянии или подвергнутся «пересмотру»? Ответы на эти вопросы имеют колоссальное значение для населяющих Закавказье народов, от них зависит их отношение к России, а значит, эффективность предпринятых Москвой мер. Сегодня можно точно утверждать одно: Россия должна воздержаться от соблазна повторить маршрут российских войск 1920-го года. Будучи в угаре идеи «мировой революции», Россия тогда прошла через Азербайджан в Армению и Грузию, присоединив их к себе и начертив границы республик без учета этнических интересов проживающих в регионе народов. К чему это привело, хорошо известно, и, думается, печальный опыт поможет России воздержаться от того, чтобы во второй раз наступить на те же грабли.

Бесспорно, Россия нуждается в Южном Кавказе, но он нужен ей исключительно в качестве прочного пояса, предохраняющего ее от военных, религиозных, культурологических экспансий. Во всяком случае, именно этого требует геополитическая наука. России необходимо огородиться от враждебно настроенного мира, и сделать это нужно основательно, что предполагает построение эластичной конструкции. Именно эластичный пояс из государств с различными цивилизационными, религиозными, политическими и иными воззрениями дает возможность маневров, политических игр, выбора экономических прерогатив. Словом, эластичный пояс между двумя крупными противостоящими силами способен обеспечить равновесие в регионе, служить зоной гашения страстей и выпуска излишнего пара.

Важно отметить наличие в регионе «материала» для построения такой конструкции. Это коренные народы региона — талыши, лезгины, аварцы, количество и уровень развития которых дает им право и возможность воссоздания собственных государственных образований. Вместе с уже существующими шестью государствами Южного Кавказа они обеспечат искомую эластичность между двумя полюсами силы в регионе. Все эти «новые» и «старые» государства окажутся во взаимозависимом положении, все они будут уповать на сильного партнера, способного как обеспечить мир в регионе, так и, в случае необходимости, спровоцировать локальные трения, все они окажутся в фарватере российской политики. Подобная ситуация даст России уникальную возможность контролировать, не контролируя, владеть, не владея, и, самое важное, обеспечить безопасность российского Кавказа с юга.

Как представляется, важнейшей внешнеполитической задачей России является создание в Южном Кавказе геополитической конструкции, при которой ее интересы соблюдались бы посредством регулирования отношений между государствами региона.

Левон Мелик-Шахназарян, ИА «Voskanapat.info», 9 октября 2012 года