«Ничего против не имеют»

«Вписать свое имя в историю честным человеком…»

Идрис Юсупов

Верховный суд Дагестана оставил под стражей журналиста Абдулмумина Гаджиева и предпринимателя Кемала Тамбиева, подозреваемых в организации и финансировании терроризма. Общественная кампания в поддержку фигурантов этого громкого дела продолжается.

На этой неделе, 3 и 4 июля, Верховный суд Дагестана рассмотрел апелляционные жалобы на постановления о заключении под стражу Абдулмумина Гаджиева и Кемала Тамбиева. Судьи апелляционной инстанции Абдулнасир Гимбатов и Магомед Магомедов оставили в силе постановления судьи Советского районного суда Махачкалы Далгата Гаджиева от 18 июня об избрании меры пресечения Гаджиеву и Тамбиеву до 14 августа.

Еще по одному фигуранту этого дела, Абубакару Ризванову, рассмотрение в апелляционной инстанции предположительно ожидается на следующей неделе — по делу поданы замечания на протокол судебного заседания, которые должны быть рассмотрены до направления материала в Верховный суд Дагестана.

Напомним, все они подозреваются якобы в финансировании терроризма и организации террористической деятельности — при этом Гаджиев, Тамбиев и Ризванов отрицают какую-либо причастность к инкриминируемым преступлениям, считают уголовное дело сфабрикованным и сфальсифицированным.

Судебное заседание 3 июля по апелляционной жалобе в отношении Абдулмумина Гаджиева, начавшееся в 11 часов, предварялось пикетированием в поддержку Гаджиева, которое с 10 часов проводилось возле здания Верховного суда Дагестана его коллегами, знакомыми и родственниками. Всего поддержать Гаджиева к суду пришли более 100 человек.

В адрес председателя Верховного суда Дагестана Сергея Суворова заранее было направлено обращение от редакций двух изданий («Новое дело» и «Черновик») с просьбой предоставить для апелляционного рассмотрения по делу Гаджиева зал, способный вместить большее количество желающих присутствовать на процессе, — ранее в Советском районном суде на судебные заседания в зал могли попасть только до 30 человек, а затем судья Далгат Гаджиев и вовсе сделал судебное заседание закрытым для всех, кроме участников судебного процесса. И, надо отдать должное, больший по размерам зал был предоставлен: в результате на судебное заседание в Верховный суд РД смогли попасть более 50 человек (коллег, знакомых и родственников Гаджиева), остальные смогли продолжить пикетирование возле суда.

В защите Гаджиева приняли участие адвокаты (перечисляются в порядке выступлений) Арсен Шабанов, Ринат Гамидов, Исрафил Гададов, Мурад Магомедов, Абас Гайдаров, защитник Арсен Магомедов. Также в качестве защитника судом была допущена Дана Сакиева, жена Гаджиева. Сам Гаджиев принимал участие в судебном заседании по видеосвязи, находясь в следственном изоляторе. Все выступающие со стороны защиты ставили перед судьей Гимбатовым вопрос об обоснованности заключения под стражу Гаджиева, просили отменить постановление Советского районного суда и освободить Гаджиева.

По мнению защиты, постановление суда о заключении Гаджиева под стражу являлось незаконным, необоснованным и подлежащим отмене, поскольку оно было вынесено с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона и не соответствовало фактическим обстоятельствам уголовного дела. Так, в постановлении суда об избрании меры пресечения не были приведены и отсутствовали конкретные обстоятельства и доказательства, обосновывающие заключение под стражу, не были учтены сведения о личности Гаджиева, его семейное положение, род занятий и другие важные обстоятельства, на которые указывала сторона защиты в суде. Как было указано, суд, рассматривая вопрос об обоснованности подозрения в отношении Гаджиева, проигнорировал доводы о том, что постановление о возбуждении уголовного дела является абстрактным, немотивированным документом, не содержащим никаких сведений, которые подлежат доказыванию. Помимо этого, суд незаконно избрал в отношении подозреваемого (!) Гаджиева заключение под стражу сроком на 2 месяца, тогда как в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом России подозреваемый в совершении преступлений, предусмотренных статьями 205-1 и 205-5 Уголовного кодекса РФ, не может содержаться под стражей больше 45 суток. Также суд нарушил принцип гласности и право Гаджиева на публичное судебное разбирательство — и принял решение о проведении закрытого судебного заседания, несмотря на отсутствие оснований, предусмотренных конкретными пунктами УПК РФ.

После приведения всех доводов, судебных прений, слово для выступления было предоставлено и самому Абдулмумину Гаджиеву. По сравнению со своим выступлением в Советском районном суде Махачкалы, Гаджиев был более эмоционален — хотя о судебном заседании он узнал всего за 40 минут до начала процесса, он подготовил текст выступления, который и зачитал по видеосвязи (полный текст читайте на сайте ndelo.ru). Гаджиев обратил внимание не только на обстоятельства дела, но и дал оценку поведению должностных лиц, принимающих участие и решение по делу, обратился к совести судьи, призвав его «вписать свое имя в историю честным человеком…».

Несмотря на приведенные доводы, судья Абдулнасир Гимбатов, вернувшись из совещательной комнаты, огласил вводную и резолютивную часть своего решения, из которого следовало, что постановление судьи Советского районного суда Махачкалы Далгата Гаджиева оставлено без изменения.

После оглашения такого вердикта суда адвокаты Гаджиева заявили, что будут подавать жалобу уже в кассационном порядке — как в Президиум Верховного суда Дагестана, так и в Европейский суд по правам человека.

На следующий день, 4 июля, в Верховном суде РД рассматривалась апелляционная жалоба уже в отношении Кемала Тамбиева, проходящего подозреваемым по одному делу с Абдулмумином Гаджиевым. До начала судебного заседания и после него в поддержку Тамбиева возле Верховного суда РД также был проведен пикет. Апелляционная жалоба и доводы выступления в суде Рашида Джафарова, адвоката по делу Кемала Тамбиева, были в целом аналогичными доводам защиты Гаджиева. Судья Верховного суда РД Магомед Магомедов принял такое же решение, как и днем ранее его коллега Абдулнасир Гимбатов — оставив постановление Советского районного суда Махачкалы в отношении Тамбиева без изменения.

Общественная кампания в поддержку Абдулмумина Гаджиева, начатая коллегами, знакомыми и родственниками сразу после его задержания, продолжается. Счет публикаций в социальных сетях с хештегом #СвободуАбдулмумину уже идет на тысячи. Журналисты из региональных, российских и международных СМИ следят за делом в отношении Гаджиева. В рамках кампании по поддержке Гаджиева были поданы уже с десяток уведомлений о проведении публичных мероприятий в Махачкале — однако на все уведомления получен отказ якобы в связи с отсутствием возможности для их проведения.

Выступление Абдулмумина Гаджиева в Верховном суде Дагестана

«Силовая группа, которая меня задерживала и доставляла в Следственный комитет, говорила, что всего лишь исполняет «приказ свыше». Следователи, которые меня допрашивали, говорили, что всего лишь «отрабатывают информацию», которую им предоставили. Видя перед собой невиновного человека, следователь Надыр Телевов говорил мне, что, если бы была его воля, он отпустил бы меня под домашний арест, под подписку о невыезде до решения суда. С его же слов, никакой его воли в следственных мероприятиях не было. Работники ИВС говорили мне, что всего лишь «охраняют» меня до решения суда. Конвой, который доставлял меня в суд, говорил, что они самые маленькие пешки в этой большой игре, задача которых лишь «отвезти-привезти». Работники СИЗО говорят, что ничего против меня не имеют, им приказано держать меня в камере до вынесения приговора.

Конечно, в этой ситуации я наивно полагал, что свое веское слово скажет судья. Однако он хладнокровно закрыл глаза на отсутствие доказательств моей вины и на многочисленные доказательства моей невиновности и «шепотом» отправил меня за решетку на два месяца. Уже потом я прочитал в газетах, что судья в таких ситуациях ничего не решает, что это стандартное клише, что у него «связаны руки».

Так вот, я задаюсь вопросом, кто в этом государстве отвечает за то, что меня, человека, не совершавшего в жизни ни одного преступления, хотят упрятать за решетку на срок от 10 до 15 лет? Кто несет за это ответственность передо мной, перед моей семьей, перед моими родителями, перед редакцией моей газеты, перед общественностью?

Я провожу время в камерах с людьми, которые обвиняются в убийствах, в покушениях на убийства, в распространении наркотиков, в грабежах, в разбоях. Однако знаете, у кого самое тяжкое преступление, кому грозит самый большой срок? Мне! «Финансисту» террористов!

Я много думал над вопросом о том, почему меня задержали, кому я перешел дорогу? Я пришел к выводу, что это одно из двух. Либо это просто грубая, «топорная» работа правоохранительных органов, которым надо сдавать «квартальные отчетности». Либо, что более вероятно, дело в моей журналистской деятельности, в частности, работе по профилактике экстремизма. Возможно, кому-то очень выгодно распространение экстремизма, поскольку на это — как ни для кого не является секретом — выделяются огромные деньги. Я не считаю, что это позиция государства. Я думаю, это личная воля отдельных людей в правоохранительных структурах.

И хотел бы сказать еще несколько слов в очередной раз в доказательство того, что «я — не верблюд». На самом деле, это морально очень тяжело — я не знал об этом, пока не оказался перед государственными обвинителями, которые, как выразилась одна журналистка, «решают судьбу человека, словно таскают кирпичи».

Мое задержание было основано на показаниях Кемала Тамбиева. И сейчас следователь ничего к этому не добавит. Это является нелепым по следующим причинам. Во-первых, как показания Тамбиева могут быть основанием моего задержания, если его официально допросили после меня? Во-вторых, как его показания могут быть основанием, если он дал их под пытками, о чем заявил суду лично и о чем свидетельствовал его внешний вид? Текст, который его заставили подписать, был составлен настолько топорно, что оперативники умудрились назвать меня руководителем проекта «Худа-Медиа», перепутав с Абубакром Ризвановым. Третье — как эти показания могут быть основанием моего задержания, если мое упоминание в них идет только со слов «третьего лица», которое никому так и не известно. Разве это может служить доказательством согласно действующему законодательству? В-четвертых, как эти показания могут быть основанием моего задержания, если в них говорится, что я собирал средства для благотворительного фонда, причастность которого к ИГИЛ* никак не установлена? В-пятых, как эти показания могут быть основанием, если в них говорится, что я вел сборы в 2013 году, когда ИГИЛ* вообще не существовало, не говоря уже о том, что запрещенной в России она была признана только спустя несколько лет. Прежде чем отправить меня в очередной раз за решетку — ответьте на эти вопросы.

Также хочу сказать несколько слов о своих якобы «подельниках», с которыми мне довелось познакомиться во время заседаний суда. Кемал Тамбиев, образованный, начитанный человек, специалист по программированию, успешный предприниматель, руководит большими проектами, «кормит» налогами государственную систему. Абубакр Ризванов — этого человека три раза задерживают за одно и то же. Первый раз его задержали, пытали, били, не нашли ничего противозаконного в его фонде «Ансар», в причастности к которому обвиняют меня. Не нашли ничего противозаконного — попытали, побили, но отпустили. Через некоторое время его опять задерживают — во всех мероприятиях участвует один и тот же следователь, проверяют те же самые фонды, изымают все, проверяют, в очередной раз не находят никаких доказательств в финансировании терроризма благотворительными фондами и что они делают? Подкидывают ему «спайс» и гранату, после чего он сидит три с половиной года в СИЗО. Он выходит из этого СИЗО и решает вообще уйти от общественной жизни, берет свою семью, переезжает в Ахвахский район, в село, чтобы уделить внимание своей семье, после того как он был в тюрьме 3,5 года. Никуда не суется, ничем не занимается, нигде «не светится». Живет больше полугода в селе со своей семьей — нет, его опять оттуда «выдергивают», привозят в Махачкалу, на больше чем 10 машинах, опять начинают его… Пару раз током тоже ударили и начинают его заставлять опять признаться в чем-то, опять проверяют всю эту деятельность благотворительного фонда, которая уже была проверена два раза. Но, представляете, на этот раз в этих документах, этих же бумагах, в этих же отчетах благотворительного фонда, которые проверялись два раза несколько лет назад, уже «всплывает» финансирование терроризма! И вот нам всем троим грозит срок от 10 до 15 лет.

Я образованный человек, который умеет трудиться, умеет зарабатывать деньги, я зарабатываю в последнее время около 150 тысяч рублей в месяц, официально плачу налоги, и вся эта судебная система содержится в том числе на наши деньги.

Вы поступили неправильно — и следствие, и суд.

Я вас призываю к совести. Сейчас в нашей стране и за рубежом, и вообще по миру идет тренд на популяризацию гражданских институтов… Сейчас в этот момент пишется история — уважаемый судья, «ваша честь», как к вам обращаться, я вас прошу, чтобы вы вписали свое имя в историю честным человеком.

Вы видите это все, вы видите этот произвол — и если вы будете выносить это решение, оно останется на вашей совести до конца ваших дней.

Я вам об этом говорю как гражданин страны и как полноценный член того общества, из которого меня незаконно вывели и посадили в клетку».

*ИГИЛ — запрещенная в России организация