(по валовому региональному продукту — в 2,8 раза, среднемесячной зарплате работников — в 1,9 раза, доходам консолидированного бюджета — в 2,1 раза). Практически все дагестанские «экономические» министры, выступавшие в рамках проекта «Открытая власть» сходились во мнении, что без стремительного рывка в обозримом будущем сложившуюся ситуацию не исправить. А поскольку денег для рывка в республике нет — по уровню бюджетообеспеченности на душу населения мы более чем в два раза отстаем от среднероссийских показателей — без помощи федерального центра эту проблему решить невозможно. «В идеале, — сходились во мнении министры, — необходимо принять федеральную целевую программу по Дагестану, без которой рывок в экономике обеспечить невозможно».
Между тем уже сегодня абсолютно очевидно, что собственная целевая федеральная программа нам не светит — федеральный центр ее попросту не потянет. Сочинская олимпиада, необходимость выполнения майских указов Путина, согласно которым уровень зарплат учителей и врачей должен соответствовать средним зарплатам по регионам, масштабные наводнения на Дальнем Востоке — на этом фоне изыскать сколь-нибудь ощутимые средства для финансирования отдельно взятой республики очень и очень проблематично. Особенно на фоне националистической истерии по поводу «перекормленного Кавказа».
Нет, какие-то деньги в республику придут. Так, на сентябрьском заседании Совета безопасности Александр Хлопонин сообщил, что в ближайшие три года республики СКФО получат 40 млрд рублей, которые планируется потратить на строительство социальных объектов. В ходе недавней встречи Путина и Абдулатипова было озвучено решение, предусматривающее увеличение доли участия республики в федеральных целевых программах (ФЦП) как минимум в полтора раза. При этом республиканская часть софинансирования этих программ будет снижена до 10%. Кроме того, Москва в течение пяти ближайших лет обеспечит для инвестиционных проектов, реализуемых в Дагестане, госгарантии правительства РФ на 20 млрд рублей ежегодно.
Деньги, конечно, немаленькие, но для рывка их явно не хватит. Во-первых, на 40 «кавказских» миллиардов будут активно претендовать наши соседи, среди которых наблюдается Чечня, как правило, отхватывающая самый «жирный» кусок общего пирога, во-вторых, республика ранее настолько неактивно участвовала в различных ФЦП, что полуторное увеличение объемов финансирования нам особо больших денег не принесет. А без денег все планы президентской команды обречены на провал.
Не наблюдается в Дагестане и инвестиционного бума — как известно, инвесторы к нам активно не рвутся. Больше того, на фоне потери Керимовым своего главного актива — «Уралкалия» — вполне возможно сокращение финансирования ранее озвученных программ этого главного инвестора республики (в числе первых попал под раздачу его любимый футбольный проект). Надежды же на наши внутренние резервы, связанные с «обелением дагестанской экономики» и выводом ее из «тени», вообще иллюзорны — по целому ряду объективных причин сделать это невозможно. Даже при условии, что все министры новой команды будут абсолютными экономическими гениями, бессеребренниками и патриотами.
В этом с корреспондентом «НД» абсолютно солидарен руководитель ЗАО «М-строй», председатель общественного движения «Предприниматели за президента» Магомед Магомедов (на фото). По его мнению, при определенных условиях именно теневая экономика может превратиться в локомотив, способный вытянуть республику из дотационного болота. О том, что это за условия, Магомедов сегодня рассказывает читателям «НД» в надежде, что его идея положит начало широкой и резонансной дискуссии.
— В экономике «работают» не лозунги и призывы, а экономические законы. Мы можем полностью искоренить коррупцию, воровство бюджетных денег, но это не поможет нам вывести нашу экономику из «тени», разве что процент «теневых» предприятий с 70% сократится, скажем, до 68%. И это не чисто дагестанская проблема. Как сказала вице-премьер РФ Ольга Голодец, почти половина трудоспособных россиян — 38 млн человек — работают в «сером секторе» экономики. Я берусь доказать, что в «тени» они работают не потому, что являются генетическими жуликами и проходимцами, а потому, что по-другому у них работать попросту не получится. Я по образованию и образу мышления математик и поэтому постараюсь разъяснить ситуацию при помощи цифр.
Смотрите, сегодня российские предприниматели с каждого рубля начисленной зарплаты платят социальный налог в размере 30,2%. В США этот налог составляет 7,5%, при том что производительность труда там, по меньшей мере, в 5 раз выше, чем в России (сравнение этого показателя на предприятиях «Дженерал моторс» и Автовазе показало, что американцы работают эффективнее в 15 раз). Таким образом, в России вместо одного работника предприниматель должен нанимать пятерых и за каждого платить «социалку». В итоге, если американский работодатель платит за работника 7,5%, наш должен будет заплатить (но никогда не заплатит, потому что прогорит) 30,2 х 5 = 151%. Ясно, что при таких цифрах никакая экономика по «белому» работать не сможет. Сразу оговорюсь, что проблемы с выплатами соцналога не критичны для естественных монополий, торговли, банковской системы, сырьевых отраслей, высокотехнологичных производств. Речь идет только о предприятиях малого и среднего бизнеса, на которых сегодня работает почти половина россиян.
Нет, при определенных условиях и малый бизнес может «вытянуть» соцналог, но для этого нужно нанимать на работу китайцев или вьетнамцев. Я не шучу. В 2001 году я первым привез в Дагестан из Москвы 50 корейцев. Так вот, пока они работали на моих стройках, я мог платить и откаты, и соцналог, и при этом получать прибыль. Смотрите, за день трое дагестанских рабочих кладут около 30 квадратных метров плитки, тогда как трое корейцев — 80. При этом нашим я платил за квадрат 200 рублей, а корейцам 100. В итоге один кореец заменял пятерых наших. Но не можем же мы заменить всех наших работников на иностранцев. И поэтому более 90% наших предпринимателей соцналог не платят вообще. Очень наглядно это видно на примере наших обувщиков, которые, как известно, с первых дней перестройки работают в «тени».
Смотрите, только в Махачкале действует порядка 450 обувных цехов, в которых работают около 7 тысяч человек. Сейчас я приведу цифры, иллюстрирующие работу небольшого обувного цеха, в котором трудится, скажем, человек 20. В месяц хороший работник производит примерно 200 пар обуви, а весь цех соответственно 4000 пар. Оптовая цена пары обуви составляет примерно 700 рублей (больше нельзя, иначе не выиграть конкуренции с дешевым «китаем»). Теперь считаем затраты: сырье — 350 рублей, зарплата работнику — 200 рублей, аренда помещения, коммунальные платежи и прочие накладные расходы — 50 рублей на пару обуви. В итоге прибыль владельца цеха с пары — 100 рублей. При этом он не платит ни соцналог, ни отчислений с зарплаты. Если же он заплатит лишь один только соцналог — 60 рублей с пары — то моментально прогорит и закроет производство (надо учитывать то обстоятельство, что продается далеко не вся произведенная обувь). И теперь скажите мне, могут ли какие-либо призывы вывести владельца цеха из «тени»? Да никогда в жизни. Аналогичная ситуация и в других отраслях малого и среднего бизнеса. Телега малого бизнеса не может вылезти из болота из-за того, что в спицах одного из колес торчит бревно соцналога.
А теперь допустим на минуту, что в Дагестане для малого и среднего бизнеса отменили социальный налог (создали некую свободную экономическую зону, начали осуществлять что-то вроде налогового эксперимента). Считаю, что это вполне возможно, поскольку федеральный центр сможет решить многие «больные» проблемы республики, не вкладывая в ее экономику денег. Деньги при этом Дагестан заработает сам.
Давайте для начала подсчитаем, сколько налогов при отмене «социалки» заплатит тот самый обувной цех, о котором я говорил выше и который сегодня не платит в бюджет ни копейки. Итак, фонд зар-платы в цехе: 200 х 4000 = 800000 рублей. Только подоходный налог (13%) составляет 104 тысячи рублей, за год соответственно 104000 х 12 = 1248000 рублей. Добавьте сюда еще налог на прибыль и получится еще более внушительная цифра.
Считаем дальше. Сколько человек в Дагестане работают в «тени», не знает никто. Допустим, что мы укладываемся в общероссийские показатели (26,5% от численности населения), хотя подозреваю, что у нас этот процент значительно выше. Но будем «плясать» от официальных российских цифр, озвученных Ольгой Голодец. Итак, в Дагестане проживает около 3 млн человек, соответственно в «тени» работают примерно 800 тысяч наших земляков. Официальная средняя зарплата в Дагестане порядка 15 тысяч. Но поскольку при этом учитываются зарплаты только «белого» сектора, эту цифру смело можно удвоить. О справедливости такого подхода говорит анализ продаж — по статистике, дагестанцы тратят на покупки практически в 2 раза больше того, что зарабатывают. Итак, будем считать, что средняя зарплата в Дагестане 30 тысяч рублей (это немного, мои штукатуры сегодня стонут, когда получают меньше 60 тысяч, аналогичная ситуация и с другими строительными рабочими). При этом каждый из 800 тысяч «теневиков» заплатит в год подоходный налог 30000 х 13% х 12 = 46800 рублей. Помножив эту цифру на общее количество работающих, но не платящих налоги, выйдем на следующую цифру 46800 х 800000 = 37440000000. То есть буквально из воздуха мы получим почти 40 миллиардов (вдвое больше, чем республика собирает сегодня). Добавьте к этому налоги на прибыль и другие обязательные налоговые платежи, и цифра эта станет более весомей.
Скептики, конечно, будут говорить о том, что народ у нас несознательный и налогов все равно платить не будет. Будет, уверяю вас. Поверьте, в «тени» жить не очень комфортно, ведь ты полностью отлучен и от кредитных ресурсов и от социальных программ, и от многого другого. При этом ты ощущаешь себя человеком «второго сорта», поскольку должен договариваться с налоговиками, участковыми, другими проверяющими, относящимися к тебе, как к дойной корове. Понятно, что выход из «тени» произойдет не сразу. Но большая часть дагестанского бизнеса из «тени» выйдет, я в этом уверен на все 100%, ведь состоявшимся предприятиям намного выгоднее работать на свету.
Самое главное, что резкое увеличение налогового потенциала республики — это только начало позитивных сдвигов, связанных с отменой «социалки». Почему сегодня в республику не спешат крупные банки? «А зачем нам Дагестан, в котором зарплата всего 13—15 тысяч, — говорят банкиры, — выдавать кредиты на покупку колбасы?» А когда средняя зарплата удвоится, а то и утроится, банки не только придут, они прибегут. Представьте, что люди, которые сегодня официально «получают» 5—6 тысяч рублей, а в реальности 30—40, начнут брать ипотечные кредиты, от которых сегодня отлучены. Если даже 50 тысяч дагестанцев со справками из налоговых инспекций о «белой» зарплате возьмут по миллиону рублей на ипотеку, в экономику республики придут сразу 50 млрд инвестиций. Представляете, какой рывок сможет сделать наша экономика. Простой пример, сегодня квартиры в Дагестане практически не продаются, поскольку хаджалмахинская пирамида вымыла из оборота несколько миллиардов рублей. Застой наблюдается и в торговле, и в других отраслях экономики. А теперь представьте, что будет, если большие деньги в республику придут. Причем придут вне зависимости от желания и воли тех или иных чиновников. А ведь есть еще автокредиты, громадное количество различных потребительских кредитов.
Автоматически начнут расти зарплаты бюджетников, появятся возможности для решения социальных вопросов, но самое главное — изменится сознание людей. Вместо полумошенников, вынужденных обманывать государство, мы получим сотни тысяч налогоплательщиков, которые уже не будут выпрашивать у чиновников положенные им услуги. Они потребуют, чтобы государство выполнило свою часть обязательств в обмен на их налоги. То есть люди наконец вступят с государством в цивилизованные товарно-денежные отношения. А это начало зарождения гражданского самосознания.
Согласен, что сегодня мои рассуждения, даже подкрепленные математическими выкладками, могут восприниматься как некая утопия (даже когда я озвучил их моим товарищам-предпринимателям, их восприняли буквально единицы). Но прошло несколько дней, и скептики начали звонить мне, чтобы сказать о том, что я прав, и они готовы подписаться под каждым словом. Поэтому я и хочу, чтобы читатели «НД» приняли участие в обсуждении этого вопроса. Практика показывает — когда какая-либо идея овладевает массами, она начинает реализовываться автоматически. Очень надеюсь на то, что с моими выкладками познакомится Рамазан Абдулатипов, с самого начала заявивший о том, что основная ставка в его экономической политике будет сделана именно на малый и средний бизнес. Если он сможет убедить федеральный центр пойти на эксперимент по упразднению социального налога для дагестанского бизнеса, нам не понадобятся никакие дополнительные инвестиции, республика сама вытянет себя из болота.