Главная новость этой недели своей лаконичностью напомнила сводку с театра военных действий: «Настоящим ОАО «Каспийский завод листового стекла», в порядке п. 4 ст. 37 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», уведомляет о намерении обратиться в арбитражный суд с заявлением должника о признании должника банкротом». Об этом сообщается в Едином федеральном реестре сведений о фактах деятельности юридических лиц. В принципе, все логично: война санкций — это на самом деле реальная война, и КЗЛС не первое и не последнее российское предприятие, ставшее ее жертвой.

Причины, по которым акционеры самого современного в мире стекольного завода приняли это непростое решение, лежат на поверхности. Большая часть кредитов, полученных во время строительства предприятия во Внешэкономбанке, бралась в валюте, что было связано с необходимостью закупки технологического оборудования за границей. В итоге после резкого падения рубля долг завода банку после пересчета вырос с 9 до 15 миллиардов рублей. Кроме того, резко подскочила и кредитная ставка — почти в полтора раза одномоментно.

Несомненно, свою роль сыграло и то обстоятельство, что завод заработал незадолго до начала третьей «крымской войны», и поэтому большая часть кредитного долга оказалась непогашенной. В принципе, ничего нового — в условиях валютного кризиса самыми уязвимыми оказываются заемщики последних лет, не успевшие существенно уменьшить тело кредита.

Какое-то время оставалась надежда, что и в этой ситуации предприятие сумеет выжить — турецкие партнеры расплачивались за продукцию завода долларами, что позволяло учредителям завода не только держаться на плаву и своевременно обслуживать кредит, но и озвучивать планы по дальнейшему развитию предприятия. В частности, несколько месяцев назад руководство КЗЛС заявило о намерении построить в Дагестане горно-обогатительный комбинат, который позволил бы использовать в качестве основного сырья местный песок (в настоящее время песок для производства стекла завозится из Ульяновска. — «НД»).

Надежды рухнули после новой «порции» санкций — при оплате очередного контракта турецкие партнеры КЗЛС не смогли перевести деньги через американский банк на счет Внешэкономбанка — последний, как известно, попал под санкции, и поэтому платежи турецких бизнесменов оказались заблокированными. Промучившись с возвратом собственных денег, турки в итоге расторгли контракт с КЗЛС, подписав тем самым приговор дагестанскому заводу.

Сильно осложнила ситуацию и цена на газ — самая высокая в промышленном секторе республики (6000 рублей за 1000 кубометров). Раз за разом представители завода обращались к руководству Дагестана с просьбой пролоббировать их интересы в Пятигорске, но безрезультатно. Наконец, после вмешательства Меликова руководство Кавказрегионгаза согласилось пересмотреть условия контракта и в итоге снизило цену для завода… на 100 рублей за тысячу кубометров. Правда, «дешевым» газом завод пользовался очень недолго — буквально через месяц газовики увеличили плату за топливо на 200 рублей, мотивируя это тем, что на предприятие начал поступать более качественный азербайджанский газ.

Не увенчались успехом и попытки предприятия получить право на разработку одного из имеющихся в республике песчаных карьеров. По словам исполнительного директора КЗЛС Абакара Мудунова, понимания в этом вопросе в правительстве Дагестана найти так и не удалось.

Тем не менее, точку в этой не очень веселой истории ставить еще рано. Очень может статься, что заявление в суд о признании должника банкротом — акция, скажем так, не вполне экономическая. Самый современный в мире стекольный завод — это не ферма в горах, закрытие которой может остаться незамеченным. Очевидно, что в ближайшее время судьбой предприятия озаботятся российские чиновники самого высокого ранга. Речь идет даже не о министрах — министры, как известно, политику Внешэкономбанка не определяют. Так что это посыл для чиновников уровня Хлопонина или Медведева, никак не ниже. Кроме того, в России существует программа финансовой поддержки предприятий, ставших прямыми жертвами антироссийских санкций. Правда, судя по опубликованным спискам главных «пострадавших», действует она в основном для тех, кто принадлежит к «ближнему кругу», но, тем не менее, некоторые шансы у команды Керимова есть. Главное — правильно разыграть партию, максимально задействовав образ «самого депрессивного региона России». И тут очень многое зависит от позиции Абдулатипова.

Скорее всего, глава Дагестана постарается отработать этот вопрос по максимуму. Во-первых, потому, что выпадение завода из производственной цепочки поставит крест на «положительной динамике» развития промышленности региона, которая в последнее время является главным козырем Абдулатипова в рассуждениях о достижениях последних лет. Во-вторых, закрытие самого современного завода в регионе, безусловно, негативно отразится на имидже главы. В-третьих, в случае закрытия завода республика потеряет очень серьезные деньги. Причем речь идет не только о налоговых платежах предприятия. В перспективе тут прорисовываются потери, уровень которых сегодня можно подсчитать только приблизительно.

К примеру, недавно республика подала документы на участие в конкурсе по компенсации затрат региона на создание инфраструктуры инвестиционной площадки Тюбе. При работающем КЗЛС, являющемся сердцем этой площадки, шансы на попадание Дагестана в указанную программу оценивались как весьма высокие. Таким образом, Дагестан вполне мог рассчитывать на то, что его бюджет увеличится на несколько сот миллионов рублей. Понятно, что инвестиционная площадка с заводом-банкротом в программу не попадет по определению. И даже если такое все-таки случится, деньги, потраченные на строительство инфраструктуры, вернутся в республиканский бюджет очень и очень нескоро. Дело в том, что федеральный центр возмещает затраты регионов не напрямую в виде траншей, а путем перераспределения налоговых потоков: федеральная часть налогов предприятий, работающих на инвестиционной площадке, остается в республике до тех пор, пока не будут компенсированы все затраты. Понятно, что без действующего КЗЛС надежды на существенное пополнение бюджета сводятся к нулю.

Можно привести еще множество подобных резонов, но и без этого вывод однозначный: Абдулатипов, несомненно, будет вынужден задействовать в этой ситуации весь свой административный ресурс. В принципе, расчет (если это действительно расчет) верный — в нашей стране креститься начинают лишь после того, как грянет гром.

О реакции же федеральных властей на заявление руководства КЗЛС мы узнаем достаточно скоро — в ближайшее время в Дагестане состоится мероприятие, которое в обязательном порядке посетит кто-нибудь из руководства страны, скорее всего тот же Хлопонин. Речь идет о пуске Гоцатлинской ГЭС, который должен был состояться на этой неделе, но по непонятным причинам оказался отложен. Ясно, что во время пребывания в Дагестане федеральный чиновник, прибывший на торжества, приуроченные к пуску ГЭС, не сможет обойти вниманием вопрос о банкротстве завода, который, это очевидно, на самом деле будет решаться не в Арбитражном суде, а в высоких кремлевских кабинетах.

Скорее всего, торжественный пуск Гоцатлинской ГЭС состоится уже на следующей неделе, поскольку объективных причин для того, чтобы отложить это мероприятие на более долгий срок, вроде бы не существует. Как правило, задержки с пуском таких серьезных объектов случаются по двум причинам: в случае их технической неготовности или тогда, когда день открытия не вписывается в рабочий график федерального чиновника, который назначен выступать в роли свадебного генерала. В нашем случае, скорее всего, речь идет о причине номер два, поскольку, как сообщила «НД» руководитель группы по связям с общественностью Дагестанского филиала ОАО «РусГидро» Эмилия Казумова, 17 июля Кавказское управление Ростехнадзора выдало АО «Сулакский Гидрокаскад» временное разрешение на проведение комплексного опробования и пуско-наладочных работ на Гоцатлинской ГЭС. Этот документ говорит о том, что основной комплекс мероприятий по строительству станции успешно завершен, и одновременно разрешает энергетикам произвести торжественный пуск агрегатов новой станции. К слову, на памяти корреспондента «НД» это далеко не первый случай переноса мероприятий подобного рода, связанный с привязкой их к графику крупного федерального чиновника. Как правило, в таких случаях задержка составляет неделю, максимум две. Единственное исключение — Каспийский завод листового стекла. Из-за того что на торжественное открытие этого предприятия должен был прилететь Владимир Путин, а предполагаемая дата открытия совпала с сочинской Олимпиадой, предприятие это официально не открыто и по сей день. Такая вот ирония судьбы.

Возвращаясь к ситуации вокруг КЗЛС, необходимо отметить следующий момент: даже если банкротство предприятия окажется реальным фактом, завод ни на минуту не остановит своей работы. Связано это со спецификой производственного процесса по выпуску стекла — в случае остановки печи ее придется демонтировать. Возобновление же работы возможно только после строительства новой печи (в нашем случае это выливается во многие месяцы простоя и десятки миллионов долларов).

На фото: Очевидно, что в ближайшее время судьбой КЗЛС озаботятся российские чиновники самого высокого ранга