Успехи, безусловно, у республики есть. Правда, о коренном переломе говорить не очень корректно. Вот «промышленная статистика» за 2012 год: доля промышленности в ВРП — 6%, налоговая отдача — более 30%. Иными словами, ни о каком опережающем росте отрасли говорить не приходится.

Корреспонденту «НД» также не удалось обнаружить предпосылок для озвученного рывка, благодаря которому за четыре года планируется обеспечить четырехкратное увеличение объемов производства. Очевидно, что рывок может стать реальностью лишь на фоне многократного увеличения гособоронзаказа в рамках реализации программы импортозамещения. Но тут есть одно «но». При распределении заказов в первую очередь учитываются технические возможности предприятий региона. А поскольку большинство наших заводов сегодня не смогли реализовать программу техперевооружения и оснастить предприятия современной техникой (исключения — КЭМЗ, «Сапфир» и получивший недавно гарантии Москвы «Дагдизель»), они могут рассчитывать лишь на малую долю распределяемых федеральным центром заказов. 

Анализ работы секций форума говорит о том, что особых перспектив в этом направлении в ближайшее время ожидать не стоит. Серьезных финансовых ресурсов для поддержки промышленности регионов нет ни в Минпромторге РФ, ни в Министерстве по делам Северного Кавказа. На 20 миллиардов рублей, выделенных Фонду развития промышленности, претендуют практически все регионы. При этом в рамках Фонда финансируются только проектные работы, использовать эти средства для техперевооружения попросту нереально. Кроме того, пакет документов, которые необходимо представить в Фонд для участия в отборочном конкурсе, как отметили участники форума, вдвое толще того, что обычно требуют наши банки при оформлении кредита.

Да, есть еще утвержденная на днях программа софинанирования региональных программ развития промышленности. Но для того чтобы в нее попасть, необходимо предусмотреть в региональном бюджете средства на развитие промышленности. Позволить себе такую роскошь могут очень немногие регионы, к числу которых Дагестан, увы, не относится. К тому же программа эта ориентирована лишь на небольшие проекты (от 20 до 70 млн рублей) и в качестве реального инструмента для модернизации рассматриваться не может. 

Достаточно скромные финансовые возможности и у Министерства по делам Северного Кавказа. Как известно, в новой редакции дагестанская подпрограмма существенно «похудела»: вместо 70,9 млрд рублей на поддержку реального сектора экономики республики в период с 2015 по 2025 планируется выделить 30,2 млрд рублей. В пересчете на год деньги не очень большие, особенно с учетом того, что на финансовую помощь федерального центра помимо промышленности рассчитывают бюджетоемкий агропром, строительная отрасль, малый и средний бизнес. При этом практика распределения федеральных траншей говорит о том, что при дележке денег их в первую очередь получают отрасли, в которых невозможно отследить эффективность расходования выделенных средств. Безусловным лидером здесь является агропром, а безусловным аутсайдером — промышленность, в которой любимые нашими чиновниками «серые» схемы использовать практически невозможно.

В итоге единственная возможность для дагестанских предприятий получить деньги на развитие и модернизацию связана с оформлением банковского кредита, о чем директорам сообщили московские гости в ходе заседания комиссии Минпромторга России по вопросам развития промышленности Дагестана. При этом они подчеркнули, что помощи в оформлении кредитов оказать не могут, а единственным реальным инструментом поддержки являются субсидии на возмещение части затрат на уплату процентов по кредитам, полученным в российских кредитных организациях. 

Снижение «процентного бремени» — это, конечно, здорово, но нынешняя российская реальность заключается в том, что вот уже третий год банки страны активно сокращают программу кредитования реального сектора. По словам известного российского бизнесмена Дмитрия Потапенко, который недавно приезжал в Дагестан, оформить кредит сегодня практически невозможно. «Наши банки, — объясняет Потапенко, — умеют только брать дешевые кредиты на Западе и дорого перепродавать их в России. Теперь же на фоне санкций доступа к кредитам нет, и система буксует. В итоге реальный сектор от кредитов фактически отлучен». С учетом же того, что Дагестан давно уже считается территорией «повышенного банковского риска», получение кредита нашими предприятиями представляется проблемой практически неразрешимой.

Не демонстрируют наши власти и готовность задействовать для поддержки заводов внутренние резервы республики. Лев Кузнецов, конечно, может долго и упорно призывать республиканские власти «способствовать процессу донесения самых актуальных инновационных разработок до производства, поддерживать эффективные предприятия, содействовать реализации новых научно-технических разработок и инвестиционных проектов», но эти призывы, скорее всего, услышаны не будут. У нас поддерживают не эффективных, а нужных, своих. К примеру, тот же проект «Мараби» (завод по производству керамической плитки и керамогранита), видимо, самый востребованный продукт в нашей республике.

Тем же, у кого нет мощного лобби в правительстве, приходится выживать в одиночку. Вот всего лишь пара примеров того, как в республике относятся к реальному сектору. На форуме с большой помпой говорилось о созданных в республике технопарках «Тюбе» и «Уйташ». В первом из них сегодня без всякой поддержки республиканских властей борется за выживание Каспийский завод листового стекла. Второй технопарк сегодня создается исключительно усилиями завода имени Магомеда Гаджиева. 

 
Ситуация при этом выглядит следующим образом: согласно трехстороннему договору, заключенному между заводом, правительством республики и мэрией Махачкалы, переезд завода на новую площадку должен осуществляться за счет прибыли, полученной в результате застройки территории предприятия, расположенного в центре Махачкалы. Строительство инфраструктуры технопарка при этом взял на себя Фонд развития моногородов, который принял дагестанскую программу во многом благодаря проекту завода имени Магомеда Гаджиева. 

В конце прошлого года мэрия Махачкалы, по существу, наложила вето на этот проект, запретив заводу строительство многоэтажек на его территории. К этому времени, следует отметить, завод уже успел проложить дорогу к площадке «Уйташ», протянуть временную линию электропередачи, огородить территорию, построить проходную и возвести коробку литейного цеха, пуск которого намечен на 7 ноября 2016 года.

 
Попытки предприятия достучаться до городских и республиканских властей успехом не увенчались. И руководство завода имени Магомеда Гаджиева направило письмо в Фонд развития моногородов с сообщением о том, что предприятие прекращает все работы на площадке «Уйташ».

Руководство Фонда, офигевшее от того, что ломается уже утвержденная программа, срочно начало «работу» с правительством республики и мэрией Махачкалы. В итоге мэрия города твердо пообещала решить все «больные» вопросы к 30 марта. Срочно были организованы общественные слушания, состоялось заседание градостроительного совета, рассмотрен и утвержден план застройки территории. И хотя на момент выхода газеты (31 марта. — «НД») представители завода никаких документов на руки не получили, в будущее они смотрят оптимистично. На кону стоит более миллиарда рублей, которые республика сможет получить лишь в случае успешной реализации проекта по переезду на новую площадку завода имени Магомеда Гаджиева, который из-за «помощи» наших чиновников забуксовал почти на полгода.

Еще более весомую «услугу» слуги народа оказали и оказывают заводу «Авиаагрегат», прославившему республику участием в грандиозном проекте по созданию реактивного самолета СР-10 для учебно-тренировочных центров Минобороны. В настоящее время этот самолет успешно испытывается, получая восторженные отзывы пилотов и наблюдателей. Эксперты предрекают проекту серьезный коммерческий успех, особенно с учетом того, что изделие «Авиаагрегата» стоит в 5 раз дешевле устаревшего чешского L-39 и в 10 раз — главного российского конкурента ЯК-130.

В настоящее время завод производит примерно около 40% деталей для нового самолета, хотя первоначально планировалось, что СР-10 будет выпускаться на «Авиаагрегате» от нуля до сборки.

Потеря 60% заказа объясняется тем, что завод не смог осуществить техническое перевооружение и закупить современные станки ЧПУ, необходимые для производства высокотехнологичных деталей. Кстати, эти самые станки планировалось закупить еще несколько лет назад в рамках реализации другого масштабного проекта предприятия — производства мини-грузовиков совместно с китайскими партнерами.

О поддержке «китайского» проекта (который, кстати, предприниматели из Поднебесной активно финансируют) неоднократно заявляли представители Минпромторга Дагестана, глава республики. Больше того, Рамазан Абдулатипов дважды публично заявлял, что благодаря ему все «больные» вопросы предприятия решены и проект вот-вот мощно стартует.

Увы, никакого старта так и не случилось из-за того, что предприятию раз за разом отказывали в предоставлении республиканских гарантий на 500 млн рублей. Решение о предоставлении государственных гарантий на эту сумму правительство республики принимало целых три раза. На второй раз — в октябре 2014 года — всё наконец «срослось», и завод долгожданные гарантии получил. Но поскольку в это время как раз началось стремительное падение рубля и проценты по банковским кредитам начали доходить аж до 40%, представители Россельхозбанка предложили предприятию с кредитом повременить, а получение гарантии перенести на 2015 год. В правительстве республики при этом сказали, что проблем с гарантиями не будет, поскольку проект находится на контроле у главы республики.

Как оказалось, наши чиновники слукавили — гарантии на следующий год автоматически не переносятся. В апреле прошлого года было принято третье решение правительства по данному вопросу, при этом заводу пообещали, что гарантии он получит в мае. Увы, на майской сессии завод в очередной раз «прокатили», а решение о гарантиях для «Авиаагрегата» приняли лишь в ноябре. А поскольку за два месяца переоформить документы в банке попросту нереально (минимальный срок — 3 месяца. — «НД»), прошлый год завод снова потерял. 

С начала этого года «Авиаагрегат» активно кормят обещаниями, гарантируя, что проблема решится на ближайшей сессии НС, но при этом ни на одной из трех прошедших сессий вопрос этот рассматривать не стали. Между тем, если испытания СР-10 пройдут успешно, ВКС России планируют до 2019 года закупить порядка 100 самолетов. Кроме того, экспортный потенциал новой машины оценивается примерно в 200 самолетов. По самым скромным подсчетам, это «тянет» примерно на 15—20 млрд рублей. Но, очевидно, эти деньги республике сегодня не нужны.

На этом фоне, думаю, можно обойтись без комментариев по поводу планов по четырехкратному увеличению объемов производства. Да, в республике есть замечательные предприятия, в первую очередь КЭМЗ, накануне форума открывший филиал в Каспийске. Но поднять экономику региона за счет одного-двух предприятий-лидеров абсолютно нереально. Перелом может произойти лишь тогда, когда ни один значимый проект в республике не будет похоронен из-за бездействия или саботажа чиновников.

Фото: Руслан Алибеков