<p>Меня вынудило написать эту статью систематическое искажение событий из истории Дагестана о разгроме &laquo;Грозы Вселенной&raquo; &mdash; иранского шаха Надира в Андалале в сентябре 1741 года. Поскольку я являюсь уроженцем селения Согратль, которое в те знаменательные годы являлось центром Андалалского общества, и мои предки имели непосредственное отношение к этим событиям, я достаточно щепетильно и с пристрастием изучил историю разгрома Надир-шаха по всем доступным источникам.</p>
<p>В частности, много ценного материала по этим событиям получил от ныне покойного, известного ученого, с энциклопедическими знаниями по истории Дагестана, собирателя рукописных книг и исторических документов, составителя описания 595 арабских рукописей, 570 биографий ученых арабистов, обладателя богатейшей исторической библиотеки, уроженца села Аракани Магомеда Нурмагомедова.</p>
<p>Когда я задавал вопрос старикам в андалалских селах и известным ученым, как Нурмагомедов, почему наши предки не пошли на союз с мусульманами-иранцами для совместной борьбы против иноверцев-славян, ведь Надир-шах шел на Россию, завоевав до этого Среднюю Азию, Афганистан, Индию, Ирак, разгромив Османскую империю, мне отвечали: наши предки с русскими до этих пор мало сталкивались, а с иранцами имели тысячелетние отношения, торговали с ними, знали их характер, поведение и мораль. И в те опасные дни в Андалале распространили воззвание: &laquo;Каджары хотя считаются мусульманами, но хуже гяуров, они не отличают в разврате своих жен и дочерей, мужчин и женщин, они люди с самым грязным напсом (внутреннее убеждение, мораль). Если мы им сдадимся, покроется наша честь на веки вечные несмываемым позором. Будем биться до победы, если не победим, то до последнего человека! Победа или смерть!&raquo;.</p>
<p><strong>Об искажении исторических фактов</strong></p>
<p>Как пишет Али Каяев: &laquo;...Это событие замалчивалось всегда. Даже в &laquo;хронологических показаниях достопримечательных событий в Кавказском и Закавказском крае&raquo; (из ежегодника &laquo;Кавказский календарь на 1912 год&raquo;, выходившего в Тифлисе с 1846 по 1916 год) не нашлось ему места. Более того, пытаясь стяжать лавры победителей, составители фальсифицировали историю следующим образом: &laquo;1742 год. Поход Надир-шаха в Дагестан для наказания табасаранцев и каракайтагцев за набеги. 1752 год. Ираклий, царь грузинский, одерживает близ г. Эривани решительную победу над персиянами&raquo;. Россия на эти события смотрела как сторонний наблюдатель и была заинтересована в полном истреблении дагестанских &laquo;диких&raquo; народностей, что вполне показала и во время Кавказской войны. Да и в Дагестане историю переписывали в угоду политике и политическим руководителям. Так, в 1940 году Дагестанское книжное издательство выпустило книжку НИИ истории, языка и литературы при СНК ДАССР &laquo;Битва близ аула Чох&raquo;, как бы в подарок тогдашней первой леди Дагестана, уроженке села Чох, вместо букета цветов. И поехало... стрелка компаса истории Дагестана повернулась в заданном направлении. Многое из учебников, из народного фольклора, из воспоминаний народов, что не соответствовало этому направлению, перепечатали, вычистили и привели в соответствие с новой линией. Тогда в научном мире на это особого внимания не обратили, невелика беда &mdash; место битвы передвинули на 7&mdash;8 км. Какое это имеет значение, к примеру, для жителя Махачкалы?</p>
<p>А как быть с памятью мегебцев, обохцев, шитлибцев, шангодинцев, бухтынцев и других, чьи села были полностью сожжены, разрушены, чье население погибло во время этих событий и на чьих полях с 14 августа 1741 года происходили беспрерывные стычки с войсками каджаров и где, наконец, с 12 по 17 сентября происходила знаменитая битва?</p>
<p>На фоне многочисленной литературы (не лишенной, к сожалению, тенденциозности в оценках и даже фактических ошибок), появившейся у нас и за рубежом, выгодно выделяется монография профессора Н. А. Сотавова &laquo;Северный Кавказ в кавказской политике России, Ирана и Турции в первой половине XVIII века&raquo;, изданная в 1989 году.</p>
<p>После этого в журнале &laquo;Советский Дагестан&raquo; (№2/1991) вышла статья журналиста Магомеда Абакарова &laquo;Легендарная битва&raquo;, посвященная 250-летию разгрома Надир-шаха в Дагестане, в которой в соответствии с историческими фактами приведена хронология и география событий, приведен перечень дошедших до нас имен героев &mdash; участников битвы, и указан командующий дагестанскими ополченцами &mdash; кадий Андалалской республики (союза джамаатов сел) Пир-Мухаммад. И, наконец, 12 августа 2004 года (в 213-ю годовщину взятия Гази-Кумуха иранцами в третий раз) в местности Хициб, где были разгромлены основные силы войск Надир-шаха, был открыт музей &mdash; мемориальный комплекс &laquo;Ватан&raquo;. В открытии мемориала участвовали более сорока делегаций со всего Дагестана. Ну, подумалось, наконец поставлены все точки над &laquo;i&raquo; и больше не будет кривотолков о месте событий и времени, об участниках, предводителях.</p>
<p>Но и после всего этого в Дагестане хватает любителей исказить, перетянуть одеяло истории на себя, а если не получится, то хотя бы уколоть истинных героев и участников событий. Речь о статье Патимат Тахнаевой &laquo;Последний поход Надир-шаха&raquo; (&laquo;НД&raquo; от 23 января 2009 года). Похоже, что в основу этой статьи легла книга &laquo;Аварцы&raquo; Ахмеда Исламмагомедова, вышедшая в 2002 году (главы 1 и 5), однако ссылки на эту книгу в статье не имеется, так что, возможно, это простое совпадение мнений.</p>
<p>Анализ имеющегося материала показывает, что единого, общего руководства, так сказать &laquo;генерального штаба&raquo;, у горцев в этой операции не было, указывает уважаемая Патимат Тахнаева, повторяя тезисы (разница только в порядке расположения отдельных слов) Ахмеда Исламмагомедова. Но чтобы читатели поняли, с какой любовью к андалалскому кадию относится автор книги &laquo;Аварцы&raquo;, необходимо немножко шире дать исламмагомедовские мысли.</p>
<p>Страница 41: &laquo;Мнение некоторых историков, что Андалалское общество в XVII&mdash;XIX вв. управлялось кадием, является ошибочным. Для этого нет никаких оснований, нет документированных материалов. Все важные дела, касающиеся всего общества, обсуждались на совете, и исполнение его решений было обязательным для всех селений...&raquo;.</p>
<p>Страница 46: &laquo;И общего Андалалского кадия с определенной духовной и светской властью не было&raquo;.</p>
<p>Страница 346: &laquo;Кадий не имел административной власти&raquo;.</p>
<p>Общеизвестно, что кадия в Согратле выбирали каждые три года, а впоследствии утверждали в Рукклазух &mdash; на Совете джамаатов Андалала. Его решения и указания были обязательными для всех джамаатов. Общие вопросы в случае войны и других чрезвычайных обстоятельств кадий выносил для рассмотрения на Совет старейшин всех джамаатов. И в данном случае в августе 1741 года при приближении Надир-шаха был созван Совет старейшин андалалских джамаатов с приглашением предводителей соседних вольных обществ. На нем было решено, что руководить всеми ополченцами будет кадий андалалского общества &mdash; Пир-Мухаммад Согратлинский, его помощником будет Амирасулав Ругуджинский, в общий штаб были введены ученые алимы и из других вольных обществ.</p>
<p>Каждый думающий человек знает, что в такой грандиозной битве без единого руководства невозможно не то что победить, но даже организовать более или менее приличное отступление. Желая показать отсутствие единого командования, автор фактически ставит сражение, в котором участвовали несколько десятков тысяч человек, на уровень пьяной драки в форме &laquo;стенка на стенку&raquo;. Это как же получается: каждый руководитель сельского отряда в 30&mdash;40 человек решал, куда ему двинуться и что делать? Чем заканчивается анархия в руководстве, хорошо известно из любого учебника истории. Тем более когда горцев было меньше, чем войск Надир-шаха, составленных из подвластных ему народов (иранцы, афганцы, белуджи, азербайджанцы, курды и так далее). Какую цель ставил перед собой автор, внушая читателю такую необоснованную мысль, оскорбляющую память истинных руководителей горцев, пусть останется на его совести.</p>
<p>По имеющимся в наличии источникам, битве предшествовал военный совет. Все силы были разбиты на шесть отрядов, определены их направления, общее же руководство осуществлялось кадием Пир-Мухаммадом. Именно благодаря единству и сплоченности горцев была одержана грандиозная победа над грозным завоевателем. И потому попытки перетянуть одеяло в свою сторону или извратить суть происшедших событий ставят знак вопроса на будущем единстве наших потомков в судьбоносных моментах нашей истории.</p>
<p><strong>О роли Газикумухского ханства в разгроме Надир-шаха</strong></p>
<p>Как известно, в июле-августе 1741 года Надир-шах окончательно разбил армию газикумухского хана Сурхая и с 50-тысячной армией вступил в столицу ханства Газикумух. Сурхай с покорностью явился в стан врага и сдался Надир-шаху. Также изъявили покорность и сдались врагу, подавшись уговорам Сурхая, тарковский шамхал Хаспулат, акушинский кади, уцмий Ахмад-хан и почти все амиры и старейшины Дагестана. Впереди была Авария: Андалал, другие аварские вольные общества, Хунзахское нуцальство. Муртазаали, сын Сурхая, смог убежать от преследования иранских войск и спрятался в Андалале. Естественно, в таких условиях, когда дети, женщины, старики вышли на предсмертный бой, каждый человек в Андалале был на счету. Потому Муртазаали вместе с уцелевшим отрядом был очень радушно принят андалалцами.</p>
<p>Надир-шах со своей армией провел на территории Газикумухского ханства почти месяц, расположившись лагерем между селами Хурхи и Шара. Уверенный в своей мощи Надир-шах ждал, что к нему на поклон явятся также кадии и старейшины Андалала, а затем и хунзахский нуцал. Ожидание шаха затягивалось. Он и его советники хорошо помнили, как в первые два похода Сурхай ускользал от него и прятался в Аваристане. В этот раз, хотя сам Сурхай активно помогал иранскому шаху, его сын Муртазаали, являя, в отличие от отца, пример мужественного воина, героя и патриота своей родины, ускользнул от преследования. Как указывает английский историк Локкарт, иранский шах с досадой понимал: &laquo;&hellip;пока Авария осталась независимой, ключ к Дагестану остается вне досягаемости&raquo;.</p>
<p>Надир-шах, не дождавшись прихода к нему на поклон андалалских старейшин, 12 сентября 1741 года поднялся на Турчидагское плато, откуда, как на ладони, был виден весь Андалал. В тот же день самые отборные части каджар, почти месяц отдыхавшие на довольствии покоренных народов Дагестана и уверенные в своей победе, ринулись в атаку на близлежащие села. Были сожжены дотла Обох, Мегеб, Шитлиб, Шангода и Бухтиб.</p>
<p>В одном из вариантов эпической песни о разгроме Надир-шаха в Андалале говорится:</p>
<p>...Когда очень туго андалалцам пришлось,<br />
Хамдалат ушел за подмогой в сторону Бис-ор<br />
Попросить помощи из общества Тленсер,<br />
А Муртазаали в сторону Хунзаха ушел,<br />
Чтобы привести в Хициб хунзахскую рать.</p>
<p>Из этих строк видно, насколько тяжела была ситуация, если такие храбрые воины, как Хамдалат и Муртазаали, должны были покинуть поле битвы и идти за помощью. Это был четвертый день сражения, примерно 16&mdash;17 сентября 1741 года. К началу пятого дня иранские войска перешли реку Цамтиор в местностях Хициб, Цоноб и Безела. Оставался один бросок до центра Андалала &mdash; Согратля. Надир-шах, уверенный в окончательной победе, ликовал и с ближайшим окружением, в числе которого находились Сурхай-хан, шамхал Хаспулат и прочие дагестанские амиры, спустился в село Чох и решил там отдохнуть и расслабиться. Первые четыре дня андалалцы вместе с ополчениями близлежащих вольных обществ сражались с каджарами.</p>
<p>А на пятый день к дагестанским ополченцам подошла помощь, свежая сила под руководством хунзахского хана и Муртазаали, сына Сурхая. В этот день отступление каджаров превратилось в бегство! Бежал и сам Надир-шах, бросив в Чохе шахскую корону, саблю, кольчугу, конское седло и другое имущество, доставшееся чохцам.</p>
<p>Роль Сурхай-хана в этих сражениях самая негативная и неблаговидная. Он делал все возможное, чтобы помочь завоевателю Надир-шаху в его планах по покорению Дагестана. Он уговаривал ханов, беков и старейшин, чтобы они перешли на сторону Надир-шаха. За его раболепскую преданность и предательство Надир-шах подарил ему золотой Коран. Как пишут В.Г. Гаджиев и С.А. Мусаев в книге &laquo;История Дагестана. Хронология&raquo;, Сурхай-хан писал письма и акушинскому кадию, и хунзахскому нуцалу, и многим другим, прося помощь. Только писал он эти письма до сражения на подступах к Газикумуху не из патриотизма и любви к своему народу, а боясь потерять богатство, ханское кресло и все остальное. Иначе с таким рвением он бы не уговаривал всех сдаться Надир-шаху перед андалалским сражением. Гаджиев и Мусаев также пишут: &laquo;Последнее сражение перед Гази-Кумухом скорее носило отвлекающий характер, потому что по поручению хана его сыновья Муртазаали-бек и Мухаммад-бек отправились в Андалал поднимать на борьбу с персами весь запад Дагестана&raquo;. Все это от лукавого. Спрашивается, из каких таких тактических соображений и отвлекающих маневров Айшат, жена Сурхай-хана, находилась в гареме Надир-шаха, что засвидетельствовано народным эпосом, чуждым всякой политики? Можно было понять этих авторов, если бы Сурхай-хан сидел у Надир-шаха закованный в кандалах как военнопленный. А придумывать версии о том, что хан обманывал Надир-шаха, и делать из шаха наивного дурачка &mdash; это просто несерьезно. Какой такой отвлекающий характер поведения, когда Сурхай обращается во все ханства и общества и уговаривает их добровольно поклониться тирану, а за верную службу получает всякие подачки и посулы поставить ханом над Дагестаном при иранском шахе? Другое дело его сыновья Муртазаали и Мухаммад. О втором известно мало, но факт, что он мужественно сражался в этой битве. О Муртазаали можно говорить только самое хорошее как о герое и патриоте. Однако при всем уважении к этому настоящему горцу никак не могу согласиться с тем, что пишут Гаджиев и Мусаев: &laquo;&hellip;в Согратле располагался координационный центр объединенных войск, возглавлял который Муртазаали-бек&raquo;.</p>
<p>Изучая все материалы тех событий, можно сделать вывод о том, что Муртазаали не осуществлял и не мог осуществлять общее руководство сражением. Как может командующий всей армией в разгар побоища, в самый критический для горцев момент покинуть поле сражения и быть отправленным за подмогой в Хунзах? Он возглавлял один из отрядов объединенных сил, так же как и другие предводители отрядов. Из передаваемых из уст в уста описаний этого сражения известно, что такими же командирами отрядов у горцев были герои тех лет Хамдалат, который был направлен за подмогой в сторону села Ириб, Гулла-Али, сын Мусы, Мухаммад Гебелав и Чупалав (предок в пятом поколении пятого имама Дагестана и Чечни Нажмудина Гоцинского). Общее руководство сражением осуществлял военный штаб во главе с Пирмухаммадом Согратлинским.</p>
<p><strong>О географии сражения</strong></p>
<p>Хотелось бы внести некоторую ясность в вопрос о месте побоища, где был разгромлен Надир-шах. Народная память, передаваемая из поколения в поколение, является лучшим доказательством и ориентиром исторических фактов тех лет. Из эпической песни о разгроме Надир-шаха в Андалале четко виден весь маршрут продвижения и точка, куда прибыл хунзахский отряд. Это Хунзах, Карадахский мост, долина Бец-ора, Анада майдан, мост через реку Чеэр-ор, Унтибская крепость &laquo;Булаб&raquo;, укрепление Цидух маарда, Гургул раалда, Гецуб и конечная точка Хебул раалда (на краю кладбища). Это часть древней дороги Хунзах-Согратль- Кумух. Хебул раалда &mdash; ныне место, отведенное под новое кладбище, в верхней части старого Согратля. Ниже, в 300 метрах, в местности Сох-Хучдизух с хорошим обзором территории, где проходили бои, расположился военный штаб.</p>
<p>Еще начиная с полей Ккубера, куда дошли, наступая, каджарские захватчики, хунзахская рать билась совместно с андалалскими ополченцами. И в тот день, 17 сентября, преследуя отступающих, совместно с другими дошли до обохских земель Гулла-Али, сын Мусы, Мухаммад Гебелав и Чупалав. Все они участвовали в последней и решающей схватке этого дня, происшедшей в местности, название которой теперь переводится как &laquo;Сопка, где истреблены каджары&raquo; (&laquo;Къажар гъурараб гухIла&raquo;), расположена выше местности Цоноб, что между селами Обох и Мегеб, где были зарублены более тысячи отборных воинов, попавших в устроенную засаду. В этой битве погиб Чупалав, один из предводителей хунзахцев. Восхищаясь его мужеством, бившийся бок о бок с ним Мухаммад Гебелав в его честь дал своему внуку (сыну Сагитава) имя Чупалав. От Гебелава, называвшегося в народе Шанха, в Согратле образовался род Шанхаби, включенный в тухум Тадехунал, а от Чупалава образовался ответвление рода &mdash; Чусулал.</p>
<p>Хочется также сказать об уже затронутой нами выше версии, согласно которой сражение проходило близ села Чох. Читая в книге &laquo;История лакцев&raquo; (с. 56): &laquo;имеются сведения, что Чох... входил в состав шамхальства (в XV&mdash;XVI вв.)&raquo; без ссылки на первоисточник, подумал, что это опечатка или механическая ошибка. Но, как указывает Тимур Айтберов в статье &laquo;Институт главного наследственного кадия в политической системе Андалала&hellip;&raquo;, &laquo;еще в 1626 году крупное андалалское селение Чох считалось одним из городов Шамхала Илдара (1623&mdash;1635 гг.), сидевшего в равнинном селении Тарки&raquo;. В унисон этим сведениям пишет и Патимат Тахнаева: &laquo;Между Сурхай-ханом и чохским джамаатом издавна был заключен политический союз, закрепленный в договоре, известном как &laquo;Соглашение чохцев с Сурхаем Казикумухским&raquo;. По этому соглашению &laquo;жители города Чох&raquo; обязались быть &laquo;рядом с Сурхаем и его сыновьями подобно тому, как их предки были рядом с его предками...&raquo;.</p>
<p>В середине 1990-х годов мне часто доводилось встречаться с известным ученым-арабистом, человеком энциклопедических знаний по истории Дагестана, собирателем рукописных книг и исторических документов, обладателем богатой библиотеки Магомедом Гаджиевичем Нурмагомедовым. В основном наши беседы шли на исторические темы. В них Нурмагомедов высказывался в том духе, что в злополучные дни сентября 1741 года руководители чохского джамаата были рядом с Сурхаем на Турчидаге. После приведенных выше фактов нам остается только принять за данность то, что чохцы и на Турчидаге были рядом с Сурхаем. Хочу при этом подчеркнуть, что ни в коем случае это не относится ко всему чохскому джамаату. Многие из чохцев погибли как герои в сражениях с каджарами.</p>
<p>P.S. Искажения истории &mdash; в существенном или в малозначительном &mdash; больно бьют в сердца тех, кого это касается. Это очень чувствительная и тонкая область, которую, как мне представляется, затрагивать надо очень осторожно и предельно честно. Поэтому нельзя искажать историю тех суровых дней 1741 года хотя бы ради памяти наших предков, проливавших свою кровь на полях Андалала, независимо от того, из какого уголка Дагестана они были.</p>
<p>В заключение хочу попросить организатора строительства мемориального комплекса &laquo;Ватан&raquo; Гамзата Магомедовича Гамзатова, сделавшего очень доброе дело, если это возможно, установить в этом комплексе еще одну стелу, где золотыми буквами должны быть написаны имена героев тех дней: Пирмухаммад Согратлинский, Амирасулав Ругуджинский, Муртазаали Газикумухский, Нуцал Хунзахский, Чупалав Хунзахский, Хамдулат (неизвестно, из какого села и рода этот храбрец и герой), Гула-Али Согратлинский, Гебелав Согратлинский, перечислить также народы и территории, откуда была получена помощь в этом сражении и, безусловно, названия всех сел Андалала, большинство населения которых в те дни погибли, защищая свою свободу.</p>
<p>Также хотелось бы попросить наших депутатов Народного собрания, чтобы они поставили вопрос об открытии при этом комплексе постоянно действующего музея с выделением из бюджета республики соответствующих финансовых средств и штатов. Наши предки со всего Дагестана, принявшие участие в этом сражение, достойны хотя бы такой памяти. Кроме того, для воспитания подрастающего молодого поколения в духе патриотизма и преданности родине, на примере наших героических предков считаю, что события 1741 года должны быть освещены подробным и, самое главное, достоверным материалом в школьных учебниках истории Дагестана.</p>