«Вечного кайфа нет!» — сказал известный политик, и похоже, что дагестанцам это придется почувствовать на примере роста тарифов на электроэнергию. Казалось бы, власти нашли выход, и уже строятся самые большие в стране солнечные и ветряные станции. Однако энергию от них дагестанцы снова будут получать через посредников. Могут ли новые технологии помочь Дагестану непосредственно — без сетевых компаний, контролеров и вечно горящих трансформаторов? Готовы ли жители республики к инновациям и сколько они теряют на консервативном мышлении? Об этом «НД» поговорило с основателем компании, работающей под торговой маркой «SSC Солнечные станции», Магомедом Магомедовым. 

— Откуда вы родом?

 

— Родился я в Махачкале. До 9-го класса учился в Агульском районе, селе Чираг. Это наше родовое, даргинское село на границе с Кулинским районом. Последние два класса школы я окончил в агульском селе Худиг, т.к. мой отец — врач и после института по распределению был направлен в это село. 

 

— А кто вы по образованию?

 

— Радиоинженер. В 1990 году окончил политехнический университет в Махачкале. У меня была лучшая проектная работа на курсе. Тогда уже, во время «перестройки», в городе работал центр научно-технического творчества молодежи, работающий по хозподрядам. Мне предложили поработать над заказом Махачкалинского гормолзавода. Там были огромные холодильники для хранения мороженого. Дежурная смена по ночам спала и не контролировала температуру. В результате получался брак. Если вы ели мороженое и оно хрустело — это значит, что в холодильнике сначала оно растаяло, а потом было заморожено. 

 

— Как радиоинженер мог решить вопрос с качеством мороженого?

 

— Тогда были советские компьютеры БК, т.н. «Бытовой компьютер». Вместо монитора у него был телевизор, громоздкая клавиатура, а вместо жесткого диска — обычный магнитофон с кассетой, на памяти было только 64 кБ. На базе этого компьютера я сделал самописец, который через каждые 10 минут снимал показания и на экране строились графики. 

 

— И сколько вы получили от завода мороженого за такое ноу-хау?

 

— 5000 руб. За такие деньги можно было купить машину, но, правда, достать ее было нереально. Зато я оформил свою работу как проектную дипломную. Профессор из Ленинграда признал ее лучшей на курсе, и мне предложили остаться в вузе преподавать радиотехнику и связанные с ней дисциплины. Но я хотел заниматься наукой, а для этого надо было идти в аспирантуру. Я три года отработал в вузе, прежде чем мне дали направление в аспирантуру, и я поехал учиться в московский энергетический институт. Два года я там проучился. Сложные в экономическом плане были времена, в то время у меня было двое детей. Мало кого интересовали образование и наука. Я оставил аспирантуру и вернулся домой.

 

— Куда пошли работать после того, как бросили науку?

 

— Пошел работать программистом сначала в «Эно Банк», потом в «Адам интернешнл». Несмотря на то, что там была высокая зарплата, там было скучно, они не внедряли новые технологии, и у меня внутреннего развития не было. Когда я своих детей устраивал в махачкалинскую школу №39, директриса сказала, что у них уже полгода нет учителя информатики, и предложила прийти в школу. Вот так я оставил высокооплачиваемую работу и пошел веселиться с учениками. За три года работы в школе я подготовил шестерых победителей республиканской олимпиады по программированию. В один из годов все три первых места на олимпиаде заняли мои ученики.

 

Магомед достал с полки пачку всевозможных грамот, которыми был награжден за подготовку учеников к олимпиадам, в том числе от минобразования РФ.

 

— Я пошел после этого работать в городской отдел образования методистом. Через три года мне предложили должность заместителя начальника управления образования Махачкалы.

 

— Вы стали функционером образования?

 

— Проработав три года замначальника управления образования, я ушел в сферу техники. С детства была интересна инженерия. Стал главным инженером одного из конструкторских бюро. И, наконец, оттуда уже ушел, создав свое предприятие. При этом я не бросал образование, т.к. все это время занимался репетиторством, оно давало хороший доход. 

 

— И когда закончилась внутренняя борьба между несостоявшимся ученым, преподавателем и бизнесменом?

 

— Ничего не закончилось. Мы продолжаем совершенствоваться, мы на острие науки и техники. Я понял, что когда ты идешь в институте заниматься наукой, то у тебя связаны руки, потому что всегда просишь деньги у руководителя на какие-то исследования. А здесь я сам зарабатываю, покупаю новое оборудование. У меня есть куча вещей, которые я купил, чтобы разобраться в них, но еще не использовал, они ждут своего времени. Вы знаете, в детстве я всегда ломал игрушки, чтобы узнать — что внутри.

— Когда начали заниматься солнечной энергией?

 

— Одним из первых в Дагестане это темой начал заниматься мой однокурсник и друг Идрис Идрисов, создавший компанию «Дагкремний». От него этой технологией я и заразился. В 2012 году он взял заказ от курорта «Эльбрус» на установку системы видеонаблюдения на канатной дороге. Обычное соединение проводами видеокамер и освещения на опорах было невозможно из-за специфики системы работы канатной дороги. Я был главным инженером проекта и разработал систему, по которой на каждой опоре стояла солнечная станция и обеспечивала работу освещения и передачу видео с камер по Wi-Fi до базовой станции. Через год работы директор базы пригласил нас и сказал, что он каждый день зарабатывает на канатной дороге по 2 миллиона руб., из которых 1 миллион — благодаря вот этой системе видеонаблюдения. Мне спасатели рассказывали, что десятки людей удалось спасти благодаря этой системе. В ночное время потерявшиеся лыжники шли на свет и попадали под камеры, где их и выручали спасатели. Система работает на аккумуляторах и от солнечных батарей и даже ночью передает изображение спасателям. Эта система до сих пор работает там.

 

— Когда создавали свою фирму по продаже солнечных систем и ветряков, был ли в Дагестане спрос?

 

— Нашими первыми клиентами были чабаны, которым дорого тянуть линию, устанавливать трансформатор и, соответственно, платить за эту электроэнергию. Им выгоднее было заплатить 200–300 тысяч рублей и установить автономную систему. На тот момент многие не понимали важность этой системы, и мой товарищ в «Дагкремнии» очень много ресурсов потратил, продвигая идеи использования альтернативных источников энергии. Это небыстрое дело — поменять сознание людей. Обычно это работает так. Мы кому-то поставили систему, и сосед смотрит и думает: «Зачем люди потратили такие деньги?», ожидая, когда эта система испортится. Но проходит год, два, и ничего не испортилось, все работает, да еще идет экономия электричества. Сосед понимает, что ошибся, и приходит к нам заказывать такую же систему. Есть другого типа клиенты, которые говорят, что «будет ядерная война ни у кого света не будет, а у меня будет свет». Есть люди, которые просто любят новые технологии. У нас есть один благодарный клиент, который отключился от сети и радуется жизни каждый день, открывая телефон, наблюдая сколько он киловатт в сутки потребил бесплатно. Недавно мы поставили солнечную систему в селе Ницовкра на мечеть. 

 

Прямо во время разговора раздался звонок, это обратился клиент из Чечни, которому много лет назад поставили систему, и он теперь просит поставить такую же систему на соседний дом. 

— Эксперты говорят, что дагестанцы не интересовались солнечными панелями из-за низкого тарифа на электроэнергию. 

 

— Основной тормоз для нас — это дешевый тариф на электроэнергию и система воровства. Если потребитель с контролером договариваются 50 на 50 при тарифе даже восемь рублей за киловатт, то при оплате четыре рубля за киловатт кому наша солнечная система нужна?

 

— Помимо экономической, есть какая-то техническая проблема развития солнечной электроэнергетики?

 

— Основная проблема была в аккумуляторах, даже самые хорошие из которых работали четыре–пять лет. Сейчас на рынке появились литиевые аккумуляторы. У них в 10 раз больше циклов зарядки. Завод на них дает пять лет гарантии, а мы — три. Заявленный срок службы у них 15–20 лет.

 

— Это все китайское оборудование, которое можно заказать по Интернету. Какая ваша роль в этом? 

 

— К нам приходит человек и рассказывает, что у него есть такая-то проблема с энергией. Мы подбираем ему оборудование, которое удовлетворяет его потребности. Есть много нюансов, которые влияют на стоимость: характер нагрузки, режим работы, пусковые токи, суточное потребление… Если не учесть эти факторы, станция выйдет дорогой или нефункциональной. Например, если зимой не хватает энергии, нет смысла добавлять солнечные батареи. Зимой день короткий, много пасмурных дней. В этом случае рекомендуем дополнить станцию ветряком.

 

— К вам не обращаются для установки таких систем в социальные учреждения?

 

— Еще когда я работал в городском отделе образования, школе на острове Чечень подарили два генератора, но им не включили в бюджет оплату топлива. Тогда я предлагал установить солнечные батареи, но не получилось. Потом к нам обращался «Ростелеком», чтобы сделали им проект на обеспечение энергией узла связи на острове. Но они не профинансировали, и мы не установили такую систему.

 

— Если проблем с топливом нет, дизель-генератор не лучше?

 

— Мы попадаем на объект, когда уже у человека в сарае лежат три–четыре сломанных генератора. Все из-за того, что люди консервативны и не доверяют новым технологиям. Многие думают, что-то если крутится, значит, дает электроэнергию, а солнечные панели просто лежат. Когда ставите генератор, у него есть определенное количество моточасов, через которое он изнашивается, за ним нужно ходить каждый день, заливать топливо. Если ваш генератор круглые сутки тарахтит и должен вырабатывать электроэнергию, такая система невыгодна. А если речь идет о том, что раз в сутки и ненадолго, то это другое решение проблемы. Солнечную систему вы один раз поставили — и вы к ней не возвращаетесь. Она сама потихонечку себя окупает, не шумит, не раздражает, топлива не просит. 

 

— Есть какие-то особые проекты в сельском хозяйстве?

 

— Гордость нашей фирмы — это поливальная установка в Ростовской области. 500-метровый рукав поливной системы делает полный круг диаметром 1 км. Установка уже четыре года крутится только на солнечной энергии. Недавно в Кизлярском районе в охотничьем хозяйстве установили 8-киловаттную солнечно-ветряную станцию. 

 

— Вы не работаете с промышленными объектами?

 

— Сетевые солнечные станции выгодны крупному бизнесу, у которого 200–700 тыс. руб. в месяц уходит на электричество. У нас был проект на птицефабрике. Мы туда поставили сетевую станцию на 50 кВт. Такие станции имеют системы мониторинга и позволяют отслеживать генерацию в режиме онлайн. Такие системы окупаются за 3,5–4 года при сегодняшнем тарифе за электроэнергию. 

В Махачкале на торгово-производственную базу мы установили гибридную трехфазную станцию на 30 кВт. С весны до осени эта база работает автономно, на солнечной энергии. Зимой — в режиме подмешивания сетевой электроэнергии.

 

Сотрудник фирмы открыл программу на мониторе и показал, что в момент интервью, 5 часов вечера, производственная база работала только на солнечной батарее.

— Можно ли применять систему в городах и для чего?

 

— У нас чаще всего проблемы связаны с пиками потребления. Несколько лет назад наша компания ездила в Дербент на научную конференцию и предложила установить солнечные системы с двунаправленными счетчиками на здания администрации города, школы и садиков. Такая система не создает полную автономию, а помогает выравнивать напряжение и снижать расходы на электроэнергию и оплату за нее, а также снижает нагрузку на сети, трансформаторы не перегружаются. Но на тот момент у руководства города было какое-то свое предвзятое мнение о солнечных системах, и нам не дали реализовать такое предложение. В Махачкале я предлагал оборудовать светофоры солнечными батареями, но городские власти сказали, что светофор относится к МВД, и так мое предложение потерялось. Теоретически многоквартирные дома могут быть тоже оснащены солнечными батареями. Это существенно экономит потребление электроэнергии и снижает нагрузку на городские сети. Но в отдельную квартиру ставить эту систему невыгодно 

— Применяют ли солнечные батареи в туристическом бизнесе?

 

— В Дербенте мы на гостинице установили гибридную солнечную станцию, — Магомед показывает на телефоне фотографию длинного здания, на крыше которого на всей поверхности растянулись поставленные под углом солнечные панели. — Она помогает выравнивать напряжение и экономит электроэнергию. У нас есть давний клиент, у него какой-то туристический объект открывается, и он посчитал, что к этому объекту тянуть линию электропередачи и устанавливать трансформатор обойдется в два раза дороже, чем установить солнечную станцию. 

 

— Недавно глава Дагестана раскритиковал ряд руководителей районов, которые из-за проливных дождей остались без энергоснабжения, и у них не было резервного питания, не работали дизель-генераторы. Объявили даже, что за 95 млн руб в Дагестане создают 80 пунктов оповещения населения. Ваша система позволяет решать проблемы безопасности жизнедеятельности?

 

— Когда мы говорим о солнечной генерации, это долгосрочные вложения. В Кабардино-Балкарии мы на одном из объектов МЧС в горах поставили три солнечные станции. Частично солнечные панели установили вертикально, т.к. зимой в этом положении они намного эффективней. Этот проект около 4 млн руб. стоил. 

— В секторе частных домов и коттеджей как может развиваться солнечная энергетика?

 

— Мой прогноз такой: если газ к частному домохозяйству подведен, то от электросетей в принципе можно отказаться. С солнечно-ветряной системой вы можете обеспечить работу холодильника, стиральной машины и даже электроплиты. Вам не нужны счетчики и трансформаторы. Газ помогает в приготовлении еды и отоплении дома, потому что на солнечно-ветряных батареях электрические обогреватели не могут постоянно работать. Эти уродливые столбы и висячие провода — все может уйти в историю. Кстати, именно по этим проводам часто бьют молнии в горах, из-за чего пропадает электричество.

 

— Для дачи, в итоге частного небольшого дома, сколько стоит установка солнечной системы?

 

— От 100 тыс. рублей (холодильник летом, свет, телевизор). Чтобы работали холодильник, стиральная машина, телевизор и электроплита, то здесь цена начинается от 500 тыс. руб.

 

— Человек построил дом. Может ли он к вам прийти на консультацию, чтобы узнать, как установить солнечную систему?

 

—Желательно приходить на стадии проектирования. Изучить, какие есть технические решения, оценить уровень потребления, куда смотрит фасад дома, где там солнечная сторона и тому подобное. Например, если газа нет, то можно в проекте предусмотреть тепловые насосы, устройства, которые потребляет электроэнергии в четыре раза меньше, при одинаковой отдаче тепла.

— И часто к вам обращаются на стадии проектирования, хотя бы сами проектировщики, архитекторы?

 

— У нас было два таких случая. Это гостиница в Дербенте, и приходили ребята из Ботлихского района, строящие базу у озера Казеной-Ам. Проектировщики сейчас сами мало знают про возможности солнечно-ветровой энергетики.

 

— Есть ли у вас какой-то особый проект сейчас, некоммерческий, связанный с солнечной электроэнергией?

 

— У нас в Дагестанском государственном университете есть кафедра «Возобновляемые источники энергии», там работает доктор технических наук Баба Бабаев. Мы с ним как-то беседовали, и я предложил открыть у нас высокогорном селе Чираг полигон альтернативных источников энергии. Такая площадка на бюджетные средства уже функционирует в Чечне, называется карбоновый полигон. Идея — из университета отправлять туда на практику студентов. Там есть даже река, на которой можно поставить опытный образец гидрогенератора. Пример использования энергии трех стихий: солнца, воды и ветра. Я бы нашел и деньги, и единомышленников, но мне нужно, чтобы был выделен подходящий земельный участок. Там просто можно было бы поставить такую небольшую туристическую базу для студентов и ученых, и на ней демонстрировать и изучать работу различных видов генераторов на базе альтернативных источников энергии. Зимой эту энергию можно использовать для отопления, а летом, к примеру, для обогрева бассейна.

 

Опубликовано в газете "Новое дело" 4 июля 2025 года.