А вы знаете, где начинается Дагестан? Далеко-далеко, на северо-западе Ногайской степи, где река Сухая Кума, не успев появиться, тут же пересыхает, где люди живут и не подозревают, что их 12,5 тыс. человек, а может и подозревают, но не ощущают, есть небольшой сказочный городок Южно-Сухокумск, о котором знают не все жители Дагестана, потому что молодой, зато сколько энергии и запаса! Он связан с поселком Кочубей на востоке и с городом Нефтекумск (Ставропольский край) — на западе. Отсюда и начинается.

***
Коллеги ассоциируют Южно-Сухокумск с Техасом, а сегодня он действительно техасный, потому что очень много солнца, ветра и пыли повсюду. Тут, впрочем, всегда так, и дороги голые, хоть танцуй себе на проезжей части, тебя никто не тронет, потому что некому, потому что безлюдный. И бессветофорный. Но страшен ветер, он такой весь сильный и суховатый, никакой влаги, никакой отдушины, носится злой, воет, народ пугает. Закрыла все окна и двери на ключ, если вдруг улечу, лучше уж с домиком вместе.

***
В 17:00 каждый день снимаю сметану с уже прокисшего молока, прокисшее молоко не выбрасываю и даже не пью. Всё идет в кастрюлю, а потом на газовой плите уже через пять минут рождается творог. В сыворотке. Конечно же, их нужно отдельно есть, ну или пить, кто как любит. Почему именно в 17:00? Молоко-то уже с утра прокисшее стоит, да потому что утром в 9 воду отключают, а до 9 в отключке нахожусь я, хоть и встаю в 6 коров покормить. Но в 17:00 приходится, так как снова вода, а через час армия рогатых ждет меня со своими боеприпасами. И всё надо успеть, и всё вовремя, и творог — каждый день. Это жестоко, невыносимо! Не творог, творог я люблю, а рутина.

***
Вчера был сильный ливень. Дождю все радуются здесь — еще и потому, что воду отключают реже. Шлангами по огородам стрелять нет необходимости, за счет чего происходит экономия. А улицы пустынные всегда, только изредка наполняются влагой, а потом следами всякими.

Папа говорит: «Напиши статью о том, что сейчас на улице происходит». Выхожу, а там ничего не происходит, лужа произошла только. Поэтому абзац только.

***
— «Рен ТВ» — хороший канал.

— Не стоит ему доверять.

— Почему?

— Мифы и легенды показывают. А еще больше не стоит доверять федеральным каналам.

— Что тогда смотреть?

— Газеты читайте.

Такого ответа не ожидали услышать и долго смеялись родители. Понять бы, почему. А вообще, как газеты читать, если их в городе не выпускают?

***
Разговор с таксистом.

— А че ты телефон ночью не зарядила?

— Розетки не было рядом.

— Рядом телефон нельзя заряжать. Один японец сказал, что Россию не победить, она сама себя погубит. У нас люди не понимают, просто так по телефону болтают. *плевок в окно* А телефон для чего? Чтобы просто сообщить, где находишься и куда направляешься. *плевок в окно*

Звонит телефон. Таксиста. Говорит на аварском, местами — на русском. И я понимаю.

— Алё, еду на автостанцию сейчас. А ты где? В Изберге? *смех* Ты че там делаешь? Тебя не отлупили там? Я же сейчас приеду. *смех* Не надо спать. *смех* Я приеду за тобой... Потом перезвоню.
Доезжаем.

— Так что, дочка, не делай так.

Смех. Мой.

***
В городе у нас много баранов. Они еще и «продажные». Худой баран — от 2000 рублей, жирный баран чуть дороже стоит — от 4000, 5000 рублей. Баранов отправляют на кутаны, которые в степях, и там откармливают травкой. Это хороший местный бизнес. А если бизнесмен еще и мясник в придачу, так вообще цены нет. Раньше кучерявые так не ценились, за бутылку коньяка легко барана давали. Грузины держали кутаны, когда еще в составе СССР были. Им до распада государство вручило в аренду степные земли сроком на 50 лет, зимой они были в Грузии, а летом здесь с баранами тусовались. Тоже.

***
Случай — урок. Так я это называю. Случай, который должен был научить меня слушаться, потому что, во-первых, мама, а во-вторых, как она сказала, так и получилось. Это произошло, когда была подростком еще, хотя все думали, мне намного меньше, тростиночкой была и маленького роста. Брат с сестрой в детстве ходили за коровами вместе. Ходить за коровами — ходить далеко в степи и буквально забирать своих коров домой, вот что это значит. Сейчас уже не ходим, коровы поумнели. За ведро отрубей приходят домой сразу, они уже знают, где их дом находится, меньше корма даешь — меньше вероятности, что корова в этот вечер вернется домой. Так вот, я почему-то не ходила, так получалось, мне всегда доставалось меньше работы, чем остальным. Но вдруг я захотела тоже пойти и жалуюсь маме. Она у меня добрая и самая-самая, но в тот день категорически, что ей не свойственно, запретила ходить мне туда. «А вдруг с тобой что-нибудь случится?» — сказала мне она. Но я не послушалась и пошла с ними. Они же мне все время рассказывали, как там хорошо, они играют, там горы. Горы — это вообще для Сухокумска волшебное что-то. Горы песка — у нас. Смотрю — действительно весело, бегаем друг за другом, смеемся. Пока я не наступаю на толстое зеленое стекло, которое, отвалившись от бутылки, приобрело лунную форму. Вы можете представить, как «удачно» я приземлилась на это «чудо». Кровь — фонтаном, я кричу, зову, никто не слышит, зову по именам каждого, от бессилия стала просто орать, услышали. Тащили меня на руках, чтобы совсем без крови не осталась. Оказавшись дома, в постели, пытаюсь скрыть рану от мамы, стыдно было, да и боялась почему-то. А что было дальше — и не помню, у меня был шок, а мама, кажется, ничего не сказала, просто взгляд помню ее.

***
Еще про хинкал не рассказала. Папа все время ругает нашу автостанцию, потому что там все просрочено уже давно и несъедобно, но продавцы уверяют: «Свежее всё, только сегодня привезли»; трогаешь, и пальцы начинают болеть. А Тимур, шеф, говорит, что там очень вкусный хинкал готовят, еще и потому, что порция большая очень, он был поражен этой порцией, до сих пор перед глазами его удивленное лицо. Я обычно там ничего не ем, не покупаю, просто не приходится, как сяду в маршрутку, так и сижу, пока не выедем, выезжаю обычно рано утром. В дорогу не беру еду, как-то в голову не приходит, да и не хочется. Так вот, все думаю об этом хинкале и хочу заказать его как-нибудь.

С автостанцией у меня еще детские воспоминания, мои первые «Белые ночи» — мороженое такое — мне пришлись по вкусу, в первый раз попробовала на автостанции и с тех пор очень долго пробовала, пока не вырасту. Сейчас уже выросла. Ем рожок или «Ля-фам». Но «Белые ночи» — всегда самые лучшие.

***
Пока все купаются в море, я тоже купаюсь. В солнце.
У нас в Южно-Сухокумске всегда много солнца, особенно летом. Раньше не переносила жару, а сейчас даже расставаться не хочется. Холода не хочется вообще. Наверное, потому что нравится махать мнимым веером, нравится умирать от жары и пить ледяную воду, нравится надоедать ванной, собирать волосы, заплетая их в косы, укрываться прохладным чем-нибудь, когда душно, насыщаться только водой и бежать, бежать как можно быстрее от жары в тень, а иногда с удовольствием купаться в лучах солнца. Мне все это начинает нравиться, а когда-то я ненавидела жару, и людей, которые любят жару, ненавидела еще больше. Почему это они понимают, а я жду лютой зимы? Потому что дурой была. Хотя и зима у нас в городе красивая.

***
Папа настаивает на том, чтобы подарить мне какое-нибудь золотое украшение. Он и забыл про свой золотой подарок, который неожиданно преподнес в мой 15-летний день рождения. Тогда это было приятным сюрпризом, но сейчас я, как взрослый человек, с уверенностью сказала папе: если надумаешь подарить ценную вещь, то пусть лучше это будет полка для книг. Тем более что с книгами у меня всегда светлые воспоминания. В детстве приходилось решать задачи, которые очень не любила. Брат старший говорил мне: если решу задачу про велосипедиста, то окажусь рядом с ним, в книге в смысле. И я ему верила. Мне хотелось верить, это же так волшебно — оказаться в книге. Он и сам не понимает, насколько делал меня счастливой.

***
Сейчас бы я поговорила со своим школьным учителем по истории, Джаватханом Зайнутдиновичем. Его родственники живут в Грузии, сам он аварец, наш классный руководитель. Остался с нами до 11-го класса по нашей просьбе, в планах было уехать в Грузию. Через год, после смерти сына, Джаватхана Зайнутдиновича не стало... Потеря была очень неожиданной для нашего класса. Тогда я была студенткой 2-го или 3-го курса. И сейчас думаю часто: это странно, что ты не можешь больше говорить с ним, слушать, видеть его. На его уроках произошла моя первая встреча с Высоцким. Стульчик, на нем — магнитофон и кассета, мы, помню, искали долго, а потом настраивали аппаратуру. После слушали, сидели и внимали, больше притворялись. Помню его лицо, все это время он слушал — и так хотел, чтобы слушали мы. Просто жаль, что это никогда уже не повторится.

***
У меня много страхов, и все они живут в Южно-Сухокумске. Первый — пауки. Вы когда-нибудь видели пауков размером в кулак? А кузнечиков, которых легко можно перепутать с пауками, — в кулак? Я видела, более того, я их вижу до сих пор, иногда они приходят во сне. Детский сон — огромный паук, заполнивший потолочное пространство и нависший надо мной и папой. Папа тоже боится пауков. А вот младший — Шамиль — с насекомыми в детстве находил общий язык. Ночь. Стена. Паук — вижу я. Кузнечика видит Шамиль, говорю, что точно паук, у меня на них — нюх и глаз! Не поверил и рукой прикрыл огромное страшное насекомое. Открыл руку, ладонь пятизвёздочная, паук покусал.

***
Помню, дожди не прекращались в городе, день за днем шли, и получилось приличное наводнение, дома затопило, больницу, продукты испортились, никто не ожидал такого, город-то в целом предсказуемый, а тут такое! Это было в ноябре, потом снег пошел, и случилась сказка. Бескрайнее поле полностью после наводнения покрылось льдом. Ледяное поле! Представляете? Безумие для нас с младшим братом. Мы же маленькие еще, мне, наверное, 11 было, а ему 9. По очереди — на санках, сижу и пою: «И уносит меня, и уносит меня в звенящую снежную да-а-аль…». Потом решили сыграть в хоккей. Все правильно, хоккей — для мужчин. Мне тогда пришлось повести себя как настоящий мужчина. Мы играли и вели счет. Получилось так, что кто-то недосчитал, ну и повздорили. Над нами стая огромных диких собак, собак Шамиля. Это старик с автоматом и злой. Мы, наверное, его больше боялись, чем его собак, и он еще бесконечен. Мы больше не могли продолжать игру, принцип же, мужчины все-таки. А мимо этих собак надо пройти, чтобы не показать слабину. Хотя был вариант обойти их, но брат ведь засмеет. Пошла. Они лают, лают, лают. Оборачиваюсь, оказывается, я живая.

***
Чем дальше пойдешь, тем мельче становятся люди, дома, город, тем чётче — границы земли, тем шире — ты, тем очевидней — мир.