Открытие комплекса близ Ахульго, места знаменитой обороны горцев под руководством имама Шамиля в далеком 1839 году, конечно, вызвало резонанс среди жителей Дагестана. Если не считать «здравицы» официальных СМИ, то в основном, как нам показалось, реакция на эту новость была, мягко говоря, неоднозначной. Казалось бы, дело благое, почему же многие восприняли его в штыки?

Безусловно, оборона Ахульго — самая драматичная и известная страница в истории Кавказской вой-ны. Поэтому создание мемориального музейного комплекса, который должен был донести современнику информацию об этих трагических событиях через переживание и восхищение, заслуживает одобрения. Комплекс, включающий в себя башню, с вершины которой открывается изумительный вид на цепи гор и, самое главное, на само Ахульго, выставочный зал и другие помещения, хорош. Использование горского камня (а не мрамора), красивая кладка, серпантиновый подъезд к комплексу — все это завораживает своей гармонией.

Ну а что же внутри комплекса? Здесь много вопросов. Главным экспонатом является копия фрагмента панорамы Ф.А. Рубо, которая правильно называется так: «Покорение Кавказа. Штурм Ахульго». А не «копия панорамы Ахульго», как простодушно вещали СМИ (видимо, не зная, что представляет собой панорама). К тому же сам художник С.А. Ахалов, исполнявший эту живописную работу, в своем интервью дал понять, что за основу был взят фрагмент панорамы, но в работе допускалась некоторая вольность в исполнении.

Концепция экспозиции выставочного зала, по всей видимости, заключается в показе противостояния двух сторон — царского командования и воинов Шамиля. Непонятно присутствие в портретной галерее Александра I, ведь к 1839 году его уже не было в живых. Генерал П.Х. Граббе, осаждавший Ахульго, изображен в преклонном возрасте, тогда как существуют его портреты времен рассматриваемых событий, надо было просто для копирования взять за основу одно из его изображений. Нет портрета Д.А. Милютина, участника событий при Ахульго (будущего военного министра), оставившего ценные воспоминания об осаде крепости со статистикой и чертежами, которыми по сей день пользуются историки. Уместным явился бы и портрет офицера Шульца, несколько раз раненного при штурмах Ахульго, того самого Шульца, историю которого взял за основу своего стихотворения «Сон» М.Ю. Лермонтов. Помните, «В полдневный жар в долине Дагестана...»? Полезным для зрителя стала бы распечатанная на баннере большая карта боевых действий при Ахульго, схема горы Шулатлулгох со знаменитой Сурхаевой башней... Почему нет кратких текстов о том, как проходила осада, где статистические данные (количество войск, потери, вооружение с обеих сторон...)? Экспозиция должна нести информацию о происходивших здесь в 1839 году событиях, а не представлять портреты самодержцев.

Немало вопросов и к противоположной стороне. Портреты имамов Гази-Мухаммада, Гамзата, Шамиля, наиба Хаджи-Мурада... Стоп! Не было в живых ни первого, ни второго имама во время этого события! При этом умиляет факт изображения двух шамилевских орденов на груди у имама Гамзата! Как это объяснить? Никак! Кстати, а как представлять Хаджи-Мурада, среди российских монархов и генералов или среди имамов? Ведь в 1839 г. Хаджи-Мурад, будучи прапорщиком российской армии, находился в числе осаждавших Ахульго. Почему нет портретов участников защиты Ахульго, оставивших яркий след в истории: Хириясула Алибека, Сурхая, Джамал ад-дина, старшего сына Шамиля, отданного в аманаты российскому командованию, Патимат, сестры Шамиля, бросившейся в реку, дабы не попасть в плен к врагу, Бартыхана, дяди Шамиля, погибшего в боях, и многих других? Зато, к величайшему удивлению, представлен портрет президента Российской Федерации В.В. Путина, восседающего на белой лошади на фоне русских березок, непонятно каким образом имеющего отношение к истории Ахульго! Думаю, что вряд ли ему самому понравился бы сей факт.

Куцая, безграмотно построенная экспозиция ввергает в уныние! Посетитель, турист, придя в комплекс, наверняка захочет ознакомиться с историческим событием 1839 года, а не смотреть на портреты царей и В.В. Путина. Неужели нельзя было обратиться за консультацией в Институт истории ДНЦ? Или создатель экспозиции посчитал ее шедевром?

Унылым показалось и «торжественное» открытие комплекса, на котором присутствовали в основном чиновники: те же знакомые пафосные речи о том, что, оказывается, вступив в смертельную схватку на раскаленном утесе в 1839 году, солдаты и горцы уверенно шли к своему братству... Слышали бы эти речи защитники Ахульго, горцы, кидающиеся с кинжалами на регулярные императорские войска, женщины, с детьми на руках бросавшиеся на русские штыки, дабы не оказаться в плену, раненная мать Хириясула Алибека, радовавшаяся, что ее сын погиб в бою, а не в кровати... Видимо, все они тогда очень мечтали о братстве. Или другое высказывание о том, что Шамиль — строитель демократического государства.

После взятия Ахульго в 1839 г. на монетном дворе в Санкт-Петербурге в память об этом событии была выбита серебряная медаль с такими словами: «За взятие штурмом Ахульго 22 ав. 1839 г.». Предлагаю сегодня выбить такую же медаль из чугуна, чтобы вес этой «награды» напоминал каждому ее обладателю о том зрелище, которое произошло здесь спустя 178 лет.