Поправки к Стратегии развития Дагестана вызывают вопросы о госбезопасности

28.08.2025 00:50

На сайте парламента Дагестана опубликован законопроект о поправках к Закону 2022 года об утверждении Стратегии социально-экономического развития Дагестан до 2030 года. Законопроект внесён главой республики.

Поправки на 82 страницы в основном представляют собой перерасчёт ранее утверждённых цифр.

В пояснительной записке авторы указывают:

«Несмотря на положительные в целом результаты реализации Стратегии – 2030 (в 2024 году достигнуты 30 индикаторов), по определённым индикаторам значения ниже плановых показателей».

При этом авторы пояснительной записки приводят на десяти страницах перечень достижений.

Законопроект содержит положение о ликвидации сельских администраций. Для этого носятся изменения в раздел 3.4.1 где убираются ряд абзацев, а вместо них появляются положения прямо указывающие на ликвидацию местной власти на уровне села. При этом почему-то в Стратегии до 2030 года увековечивается позиция Сергея Меликова.

«В целях обеспечения эффективности работы местной власти, от которой зависит жизнь граждан, их благополучие, обеспечение комфортной среды проживания, Глава Республики Дагестан Меликов С.А. отметил необходимость проведения реформы системы местного самоуправления.

Она должна исключать дублирование функций как на уровне республиканского звена, так и на муниципальном уровне. По такому пути пошли Московская область и многие регионы. Вместо муниципальных районов образованы муниципальные округа, вместо сельских и городских поселений – территориальные отделы.

Это позволит создать единый механизм управления, ввести четкую вертикаль власти: один глава, один представительный орган, одна администрация, сформировать единый центр принятия решений, планирования, ответственности за сбалансированное развитие территорий округа, единое стратегическое территориальное планирование, единое планирование участия в региональных и федеральных программах. Концентрация финансовых ресурсов в Едином бюджете позволит реализовывать крупные проекты по строительству, благоустройству, капитальному ремонту объектов, в том числе социальной инфраструктуры на территории поселений.

На уровне сельских поселений сохраняется ряд проблем – это низкая бюджетная обеспеченность, сложности с привлечением квалифицированных кадров, дублирование полномочий органов местного самоуправления и другие…

В итоге преобразования должны привести к ускорению решения проблем жителей, повышению качества их жизни, более эффективной системе правления на местах, а также экономии бюджетных средств в части средств на содержание аппаратов органов местного самоуправления и их представительных органов, которые могут быть направлены на решение насущных вопросов жителей соответствующих территорий.»

Напомним, что Дагестан третий регион России по численности муниципалитетов, в республики около 700 сельских администраций.

Последние годы на федеральном уровне шла борьба за ликвидацию сельского уровня власти. В то же время ряд регионов, во главе с Татарстаном отстаивали право субъектов самостоятельно решить вопрос о ликвидации сельского уровня власти. Власти Дагестан наоборот заявляют о необходимости ликвидации сельских администрации, объясняя это экономией бюджетных средств.

При этом при ликвидации сельской власти все права на земельные участки и собираемые налоги переходят из села в район, глава которого не избирается всенародно. В законопроект о поправках к Стратегии прямо указана цель ликвидации сельской власти:

«Муниципальные образования Республики Дагестан – это огромный диверсифицированный ресурс развития, именно в муниципалитетах сосредоточены земельно-имущественный комплекс и налогооблагаемая база Республики Дагестан.»

Ремарка проекта «Институт города».

Авторы законопроекта не приводят никаких элементарных математических обоснований. Если в районе 20 сел собирают 100 млн рублей налогов, то после ликвидации сельской администрации эти деньги попадут в районную администрацию. Вопрос: за счет чего произойдёт улучшение качеств жизни на местах? Если в сёлах не будут получать зарплату депутаты и местные чиновники, то село лишается своих источников дохода.

Авторам стратегии из экономического блока можно напомнить работу первого нобелевского лауреата по экономике среди женщин – Элинор Остром. Она опровергла «Трагедию общего» Гаррета Хардиина, на которой построен тезис о ликвидации сельских администраций – на земле дураки, а наверху все образованные и эффективные. Так стоит ли ломать жизнь дагестанцам для того чтобы подтвердить доказанное новым печальным опытом?

Однако, ключевая ошибка авторов стратегии ликвидации сел в Дагестане заключается в перечёркивании всей истории строительства безопасности в республики, начиная со второй половины 19 века. Достаточно поднять первые отчёты первого начальника Дагестанской области Левана Меликова чтобы понять, что власти наоборот вводили местные администрации, как альтернативу ханской (феодальной) власти либо клерикальному управлению. Еще в 2010 годы было отмечено, в докладах для Координационного совещания по обеспечению правопорядка в СКФО, что государственная власть в Дагестане столкнулась сильнейшей конкуренцией возродившегося, по объективным причинам, духовенства: на 20 представителей полиции, прокуратуры, суда и администрации в сёлах от 50 до 100 мечетей. Ликвидация местной власти это удар по стратегии государственной безопасности, т.к. граждане вынуждены будут обращаться за разрешением проблем не к государственным институтам, а к имама, которые не всегда готовы к такому наплыву «клиентов».

Экономия на зарплатах трёх местных чиновников стоит уничтожения системы, которую строили 150 лет?

Не окажемся ли мы в ситуации, когда в сотнях сел население останется без денег, земли и местной власти, в ситуации где де-фактов лидерами общественно-политической ситуации сами того не желая станут местные имамы?

Обсуждались ли на заседаниях Совета безопасности или Координационного совещания по обеспечению правопорядка последствия ликвидация власти в дагестанских селах, возможные риски?

Также обращает внимание, на то, что авторы стратегии не берут в примеры другие регионы страны, например соседнюю Чеченскую Республику. Там также идёт диалог о ликвидации сельской власти, для этого недавно была создана очередная комиссия. Однако чеченские власти пошли по пути преобразования крупных сельских поседений в городские округа, тем самым увеличивая качество жизни жителей республики. Вопрос: почему авторы поправок в Стратегию не ставят аналогичные цели? Почему нельзя преобразовать, а точнее юридически узаконить и так де-факто города: Ботлих, Гуниб, Ахты, Бабаюрт, Карабудахкент? Почему власти Дагестана не ставят цель увеличение числа городского населения? Нам не надо повышать качество жизни дагестанцев?

Хотелось бы услышать ответы от экспертов, писавших поправку к Стратегии или представителей руководства Дагестана.