другие же говорят о том, что федеральные органы начали наводить порядок в республике. Известные российские эксперты по Северному Кавказу поделились своим мнением с «НД» о том, кто стоит за громкими арестами и уголовными томами.

Уголовные дела и «скамейка запасных»
Старший научный сотрудник Института экономической политики, автор нескольких книг о регионах Северного Кавказа Константин Казенин рассказал «НД», что в задержаниях дагестанских чиновников, безусловно, просматривается федеральная составляющая.
«Под уголовные дела попали крупные политические фигуры, которых вряд ли могли бы привлечь к ответственности без ведома федерального центра. Да и, собственно говоря, как мы знаем, ряд уголовных дел расследуют не местные, а федеральные органы», — заявил Казенин.
Он также выразил уверенность, что многие дела, которые сейчас возбуждены, следовало завести раньше, но, добавил Казенин, доверие к правоохранительным органам возможно, только если они руководствуются законом вне зависимости от политической целесообразности.
«Что касается региональных властей, то вопрос, который всецело должен быть обращен именно к ним: как будут заполнены образующиеся кадровые «бреши»? «Скамейка запасных» объективно невелика, удлинить ее можно, только пойдя на серьезные преобразования самих принципов формирования республиканской бюрократии», — заметил собеседник «НД».

Путин хочет вывести Дагестан из дыры
Один из ведущих российских журналистов и экспертов по проблемам этнокультурной и религиозной политики Максим Шевченко заявил «НД», что Кремль перешел к постепенному упразднению в Дагестане криминально-феодального режима организации общества.
«Абдулатипов, конечно, поддерживает эту работу. Его задача — обеспечивать спокойное развитие республики. Терпеть определенные моменты, которые укоренились в Дагестане за последние 15 лет и расцвели махровым цветом в последние 7—8 лет, уже невозможно. Дагестан оказался особой территорией в составе Российской Федерации, которой выделяются огромные деньги. Посмотрите элементарно сайт Минфина России и увидите, что Дагестану выделялись бОльшие деньги, чем той же Чечне. Разоренный Дагестан и богатейшие чиновники — это то, что создавало и продолжает создавать постоянную базу для воспроизводства терроризма и социального недовольства. Я считаю, что главной причиной терроризма является не ислам, не его разного рода интеллектуальные направления, а именно социальное недовольство и понимание народом и молодым поколением дагестанцев, что при нынешней системе управления никаких перспектив у них нет», — отметил Шевченко.
Изменения в Дагестане некоторые связывают с предстоящей в Сочи Зимней Олимпиадой, но Шевченко придерживается иного мнения.
«По большому счету, Олимпиада будет проходить далеко от Дагестана. Эти процессы в Дагестане связаны с тем, что события 2011 года на Болотной площади Москвы и общее понимание крайней, предельной нестабильности в стране, недовольство огромных масс политикой, которую проводит класс бюрократии, привели Владимира Путина и новый состав сотрудников администрации к пониманию того, что необходимы серьезные перемены. Они необходимы для того, чтобы, скажем так, минимизировать в политической системе криминальный элемент. А Дагестан тут стоит особняком. Есть постоянная информация о связи тех или иных сильных людей с бандподпольем, о том, что сотрудники МВД, всякого рода чиновники, являются владельцами крупного, непонятно на чем основанного бизнеса. Я думаю, что это системная чистка. Думаю, принято принципиальное решение изменить ситуацию в Дагестане и вывести республику из той дыры, в которой регион оказался благодаря системе, созданной в начале 90-х. Может быть, в то время она была создана вынужденно, но к 2013 году явно устарела, а то и гораздо раньше», — заявил эксперт.

План Кремля
Глава представительства Международной кризисной группы в России Екатерина Сокирянская в беседе с корреспондентом «НД» высказала мнение, что, по всей видимости, в администрации президента России разработан некоторый план по нормализации ситуации в Дагестане, который включает в себя несколько компонентов, один из которых — борьба с коррупцией, клановостью и криминалом во власти.
«Уверена, в Кремле давно и хорошо знали, что значительная часть денег, выделяемых федеральным центром, не доходит до благополучателей, а в последние годы, видимо, поступало достаточно сигналов о том, что часть этих средств попадает на рынок насилия — как к силовикам, так и к боевикам. То есть деньги, выделенные на социально-экономическое развитие, по сути, подпитывают продолжение вооруженного конфликта. Реформировать существующую в Дагестане систему без очищения власти невозможно, потому что элиты, связанные с криминалом, не заинтересованы в изменениях. Новый кремлевский подход реализует Абдулатипов», — считает Сокирянская.
По ее мнению, кроме борьбы с коррупцией и клановостью этот кремлевский план также подразумевает возвращение к традиционно жестким мерам борьбы с экстремизмом и вооруженным подпольем.
«Мы наблюдаем всплеск незаконных задержаний и похищений людей, по отдельным городам и селам прокатилась волна зачисток, ужесточилось отношение к умеренным салафитам. Если при Магомедсаламе Магомедове религиозная политика была значительно либеральнее, налаживался диалог между суфиями и салафитами, работала комиссия по адаптации боевиков, то сейчас все эти инициативы свернуты, действия силовиков и риторика Абдулатипова гораздо непримиримее. Сворачивание мягких мер и возвращение исключительно к жестким силовым решениям очень опасны. Возможно, это даст некоторый эффект перед Олимпиадой, но в долгосрочной перспективе чревато серьезным нарастанием конфронтации», — сказала Сокирянская.
Эксперт также заявляет, что пока у нее нет оснований всерьез критиковать антикоррупционную политику, которую проводят в республике.

Демонтаж клановой системы
Сокирянская отметила, что клановая система глубоко укоренилась в дагестанском обществе.
«Эта система пронизывает все государственные институты, что в определенном смысле ее и стабилизирует: правила игры всем известны, все друг с другом повязаны. Резкий слом этой системы может привести к серьезной дестабилизации. Ведь речь идет о людях с большими экономическими и силовыми ресурсами, которым есть что терять. В адрес Абдулатипова звучат упреки, что он зачистил даргинские кланы, а аварские не тронул и, наоборот, возвышает. Некоторые кадровые решения, действительно, вызывают искреннее изумление. Но гладко и без ошибок процесс очищения власти пройти не может. Пытаться сейчас одновременно демонтировать все кланы — это значит взорвать Дагестан», — заявила эксперт.
По ее мнению, процесс очищения власти должен быть поступательным, планомерным, исключающим этническую избирательность и, самое главное, проходить строго в рамках закона. Но, добавила Сокирянская, не стоит рассчитывать, что арест отдельных чиновников в одночасье вылечит больную систему — опять-таки нужно время.

Общая для страны тенденция
Руководитель Центра социально-экономических исследований регионов RAMCOM, директор Кавказского центра проектных решений Денис Соколов заявил «НД», что процесс чистки чиновничьих рядов затронул не только Дагестан.
«Если посмотреть ситуацию по другим северокавказским республикам, — в той же Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии, — то видна общая тенденция, которая заключается в тотальной чистке, скажем так, политической элиты. Понятно, что на Северном Кавказе вообще и в Дагестане в частности устройство власти таково, что даже произнести слово «коррупция» не всегда поворачивается язык. Просто это такой феодальный способ управления. Это касается не только для Северного Кавказа, но в этом регионе более ярко, более выпукло смотрится. А так, в общем-то, эта ситуация для страны характерная, когда власть и бизнес — это одно и то же, то есть власть является бизнесом, а бизнес не может быть устойчивым, если не совмещен с властью. И в этом смысле можно говорить, что наблюдается общая тенденция заведения уголовных дел. И происходит это довольно жестко: с заключением под стражу, с объявлением в розыск крупных чиновников. И говорить, что только в Дагестане такая чистка, — сложно», — отметил эксперт.
По мнению Соколова, Кремль неслучайно начал процесс очищения: «В Москве более-менее консолидировали политическую элиту, определились, кто свой, кто чужой, а круг, скажем так, своих стал уже. В принципе, в других регионах России, а не на Северном Кавказе, этот процесс очищения власти шел раньше. Потому что там было проще, а Кавказ боялись трогать, отчасти не знали с какой стороны подойти», — сказал Соколов.