отзыв

«Приходите к нам лечиться» …

Сабина Яшувова

Во вторник, 31 декабря, меня угораздило попасть в детскую городскую клиническую больницу Махачкалы №1 с месячным сыном.

В то утро ребенок зашелся сильным кашлем. Я испугалась и вызвала скорую. Врачи поставили предварительный диагноз «обструкция дыхательных путей» (позже выяснилось, что бронхиолит) и посоветовали срочно ехать в детскую больницу на Гагарина. Ложиться в больницу очень не хотелось. Велика вероятность, избавившись от одной «болячки», тут же подцепить другую. Но меня пугали два факта. Первый — слишком нежный возраст сына. И второй — длинные январские каникулы, в которые я рискую остаться один на один с опасным состоянием Амирчика. В общем, долго не думая, я побежала собирать вещи и через 15 минут мы были в больнице.

«Волшебный» антибиотик

Я верила, что в больнице все же безопаснее, ведь сын будет находиться под присмотром врачей. Наивная… Прослушав легкие сына, заведующая отделением назначила лечение: внутримышечно колоть «Цефтриаксон» в течение семи дней, три раза в день пить сироп от кашля, в носик капать «Протаргол» двухпроцентный. Спросить сразу, почему ребенку с антибиотиком не назначили пробиотики для кишечника, я не догадалась. А зря. Задала этот вопрос на следующий день дежурному врачу. «Это не настолько тяжелый препарат, чтобы назначать с ним пробиотики, — врач пытается быть убедительным. И продолжает, — он не оказывает существенного влияния на кишечник». Но стул у моего ребенка изменился, и «Цефтриаксон» на него уже явно подействовал. Мне обещают учесть это. На следующий день — другой дежурный врач, и все вопросы, заданные вчера, виснут в воздухе.

Самое интересное, при выписке из больницы нам назначают «Линекс» курсом в 10 дней. Зачем? Ведь антибиотик «не оказывает воздействия на кишечник». И еще вопрос. Если в больнице нет нужного препарата, почему бы честно не сказать об этом и не попросить купить его самим родителям? Вместо того чтобы лгать, что он не нужен и усугублять состояние ребенка? Попросила родных привезти нужное лекарство в больницу на второй день. Но кишечник после антибиотиков привожу сыну в порядок по сей день.

Провидцы в медицине

Анализы у ребенка берут только на третий день лечения. Меня пытаются убедить в том, что картина болезни и так ясна и анализы, собственно, не имеют существенной роли. В выходные дни рентген делают только в реанимационном отделении. Остальные пусть терпят. Ну, или попадают в реанимацию, тогда и им сделают срочно. Муж подключает свои связи. Через полчаса мы, спотыкаясь, бежим сдавать анализы и рентген. Но «тссс… девочкам с соседних палат не говорите, это мы только вам в порядке исключения идем навстречу». Ок. Со мной соседка по палате: ей «повезло» — она стала невольным свидетелем ситуации и ее малышу берут анализы за компанию.

Через полчаса все результаты готовы. Дежурный врач успокаивает, результаты анализов и рентген неплохие и нет повода для серьезных беспокойств.

На следующий день появляется лечащий врач. Смотрит рентген сына и качает головой: «Отчетливо видны воспалительные процессы. И показатели анализа крови нехорошие». Пытаюсь возразить, что вчера нам говорили другое. «Кто вам сказал?! Я лечащий врач, меня слушайте». Можно, конечно, послушать лечащего врача, который за 10 дней лечения видел сына всего два раза. Но почему-то не хочется.  

Сколько может простоять «мамочка»?

В первую ночь в больнице сын не сомкнул глаз. В тот день ему вкололи два укола, и, видимо, его мучили колики. Не уснул он и наутро. В общем, «бодрствовал» ровно сутки. Прошу постовых медсестер и дежурных врачей посмотреть сына, чтобы понять, что с ним и почему не спит. Ноль реакции. Подхожу еще. Обещают позвать врача и вновь тишина. Близится вечер второго дня. Ребенок все еще орет на руках. Подхожу к постовой медсестре, с легким раздражением говорю, что ребенок не спит сутки и прошу позвать врача. «Мамочка, если бы он не спал сутки, вы бы здесь стоять не смогли». Не сразу нахожусь, что ответить на это хамство. Но, видимо, мои глаза говорят красноречивее слов — взглянув на меня, она спешит добавить, что позовет врача.

Вижу на расстоянии

На восьмой день лечащий врач отменяет все процедуры. Все, что остается делать с соседкой по палате, это три раза в день кварцевать палату и молить Бога о том, чтобы малыши не заразились от вновь прибывших. Но, не в силах побороть свои страхи, просим врача отпустить нас домой, а в оставшиеся два-три дня до выписки приходить на утренний осмотр. «Нет, это рискованно, вас нужно еще понаблюдать». Говорит, что назначит повторные анализы через два дня. С нетерпением жду утреннего обхода на следующий день. Но никто не рвется «наблюдать» нас — ни лечащий врач  (выходной у нее), ни даже дежурный («Она одна, а вас много!»).

Из смешного. В палату заходит постовая медсестра. Спрашиваю у нее, могут ли нас отпустить домой до следующего утра, так как процедур у нас все равно нет. И даже на обходе никто не появляется. Отвечает, что сама не имеет права отпускать, но «посодействовать» может. Через пару минут видим в коридоре дежурного врача. Подходим с соседкой к ней и просим отпустить нас до утра. Она дает нам согласие. Я ухожу раньше, а соседка возвращается в палату и вызывает такси. Заходит постовая медсестра (которая, видимо, не в курсе того, что мы уже спокойно отпросились у дежурного врача) и говорит, что еле «договорилась» с дежурным врачом. Якобы та была против, но она настояла на своем. Вознаграждения, как вы понимаете, она не дождалась.

Бумага нынче дорогая

В день выписки нужно было сдать контрольные анализы. После необходимых процедур захожу с сыном к лечащему врачу в ординаторскую. Лечащий врач интересуется состоянием сына. Слушать дыхание перед выпиской почему-то не догадывается. Говорит зайти завтра (в пятницу) за выпиской.

— А можно в понедельник?

— Нет, завтра, чтобы вовремя выполнить рекомендации в выписке.

В пятницу моя мама приезжает за выпиской, но она не готова. Ее выдает лишь на следующий день дежурная медсестра, запросив 10 рублей «за бумагу»… 

Послесловие

А вот здесь я позволю себе эмоции. Для чего я подробно расписала все эти моменты? Кстати, это далеко не все, на что пришлось обратить внимание во время пребывания в больнице. Мамам, которым довелось лечить здесь своих больных детей, хорошо знакомо то, что я сейчас описала. Примечательно: в отделении развешаны листовки с обязанностями мам и предупреждениями о незаконной аудио- и видеосъемке медперсонала в стенах больницы (наверняка были прецеденты)*. А о правах пациента ни слова.

Удручает сам факт отношения к маленьким пациентам и их сопровождающим. Палаты вполне пригодны для проживания, питание вкусное. Но три дня в нашей палате не было света и мы с соседкой просили решить эту проблему несколько раз. Электрика вызвали лишь на четвертый день. Так вот, это не про условия, а про отношение к людям, сострадание к больным и, в конце концов, про обязанности работников больницы.

Про отсутствие сострадания к больным детям — это когда в палату в 6 утра входит медсестра и включает свет. Будит ребенка и только потом смотрит в назначения, а в этой палате детям процедуры делать, оказывается, не надо! Уходит с чистой совестью, а мама еще час пытается успокоить плачущего ребенка.

Или когда новорожденному внезапно становится плохо, мать в панике бросается с ним к врачебному персоналу с просьбой помочь и объяснить состояние ребенка. А на нее накидываются с криками, чтобы не паниковала. И объясняют: «Так бывает». А что именно бывает, почему ребенок задыхается, а потом вдруг деревенеет с головы до ног, никто не объясняет. Но «так бывает».   

Только одна из дежурных врачей во время утреннего обхода подробно описала состояние наших детей и объяснила, почему им проводится именно такое лечение. В остальные дни врачей либо было не дозваться, либо информацию предоставляли очень скудно. Разве мать не имеет право знать, что происходит с ее ребенком, насколько опасно его состояние и почему ему проводят именно эти процедуры, а не иные?

Ровно год назад я лежала в том же отделении со старшим сыном и еще тогда хотела написать о хамском отношении со стороны некоторых медсестер и остального персонала. Тогда я решила не выносить ситуацию на всеобщий суд.

Это не жалоба или критика. Этим я хочу обратить внимание чиновников, отвечающих за систему здравоохранения, на данную проблему. Я уверена и хочу в это верить, что руководство республики и Минздрава не знает о масштабе этих проблем. Ведь их дети и дети их близких там не лечатся, или если лечатся, то с особым вниманием. Проблему эту нужно решить комплексно, и, не в последнюю очередь, решив проблемы медперсонала, нужно, чтобы им были созданы нормальные условия труда. Ведь многие проблемы можно решить правильной организацией работы, и для этого не всегда нужны большие деньги. Пока же пациенты и врачи срываются друг на друге вместо того, чтобы требовать от власти достойного отношения.

• Наоборот, наличие видеокамер с ограниченным доступом к материалам было бы гарантией безопасности как для врачей (защита от необъективных обвинений), так и для пациентов (защита их прав).