«В 82-м году я не выдержал и пошел в аэроклуб»

29.04.2022 02:16

Ваше дело. Интервью №11

Если ехать по федеральной трассе от Коркмаскалы в сторону Кизилюрта, то за железнодорожным переездом справа далеко в поле можно увидеть два самолета. Один — зеленый без крыльев, а второй — сине-белый, пришвартован к земле рядом с будкой. Здесь новое место базирования аэроклуба ДОСААФ.

Когда мы подъехали, из теплушки вышел немолодой мужчина, который тепло поприветствовал любопытствующих. Две большие собаки, сидевшие под крылом Ан-2, даже не удивились команде визитеров, впрочем, как и их несколько упитанных щенков, дружно грызущих какой-то кусок мяса возле разбитого самолета со сложенными рядом крыльями.

— Макашарип меня зовут. Я родился в Первой Махачкале в 1953-м году. Закончил школу №12. Родители работали в аэропорту в Каспийске. Отец на локаторе, а мама телеграфисткой. Мой отец раньше жил в Кумторкале, но дедушка понял, что он так не сможет работать — каждый день ездить в Каспийск. И тогда отец взял участок в Первой Махачкале и переехал.

Макашарип пригласил внутрь теплушки, где стояла буржуйка, кровать у окна и рабочий стол, на котором лежал старый радиоприемник с антенной из куска алюминиевой проволоки.

— Когда первый раз попали на аэродром к родителям?

— Отец меня водил, когда еще школьником был, в 4, 5, 6 классе. Иногда по выходным дням или летом он меня с собой забирал. Мне все это нравилось А потом, когда появились наши «Яки», 52-е, в Махачкале, сильное желание появилось летать на них.

— А где они в Махачкале были?

— В 1978–79 годах в ДОСААФ в Красноармейске. Вы знаете, что такое ДОСААФ? Добровольное общество содействия армии, авиации и флоту. Там у нас был парашютный и авиационный спорт. Было еще авиамоделирование, но это отдельно. В Махачкале была сильная команда. Тогда, еще в 60-х годах, начальником аэроклуба был Касум Джамалудинов. Тогда были еще «Яки» 18-е. И вот с 1962 по 1972 год включительно — 10 лет подряд, команда дагестанская занимала первое место по высшему пилотажу на юге России. И его взяли тренировать сборную СССР по высшему пилотажу.

Я как сейчас помню, когда был в первом классе, по рублю катали нас на Ан-2. Взлетели и катали нас минут 15. До сих пор помню, как смотрел в иллюминатор.

— А вы когда первый раз сели за штурвал?

— В 1983, мне тогда исполнилось 20 лет ровно. Я тогда был студентом Дагсельхозинститута, учился на инженера-механика. В 1982 году я не выдержал и пошел в аэроклуб. Зимой мы занимались теоретически, с декабря по апрель месяц включительно. А в мае уже все, пошли полеты. Двухместный самолет, позади инструктор, я впереди. Потихоньку, потихоньку, потом самостоятельно уже летали.

— Сколько лет летали?

— Три года летал. А потом закончил институт, ушел в армию, вернулся, женился, переехал в Коркмаскалу, сюда. Фактически я вернулся на родину. Я здесь работал в совхозе инженером-механиком, бригадиром тракторной бригады, в полеводческой бригаде работал. Тогда были трактора МТ-З82, МТЗ-80, Т-40, ДТ-54, ДТ-75. Но связь с ДОСААФ не терял. Иногда приходил, что-то делал. Но уже не садился за штурвал, т.к. «Яков» уже не осталось. Я слышал, при Ельцине был приказ, который запретил полеты «Яков». У нас много их сгнило на аэродроме.

— Что осталось?

— Сейчас остался вот этот Ан-2 из всего парка. Этот самолет 60-х годов.

— Как вы здесь оказались?

— Я здесь как охрана. Просто, когда сюда решили переехать из Красноармейска, и этот самолет был на капремонте был.

— Семья, дети где? Любят заниматься?

— Все в Коркмаскале, здесь. Но дети не по этой части. Да у нас ничего не осталось, чтобы молодежь видела, вот этот самолет остался и то хорошо. Кто-то видит, приходит, интересно, номер берут, прыгают. Но раньше в Красноармейске, в клубе, стояло 12 Як-52, три Ан-2 стояло там. Ребята после клуба кто в военное училище, кто в гражданскую авиацию шел. А сейчас никто ничего не видит и, так сказать, другие интересы.

— Как часто вылетает этот самолет?

— В прошлом году мало летал. На днях начнется парашютный спорт. В неделю 2–3 дня. Очень много людей приходят.

— Сколько стоит полететь?

— Подготовка, обучение и сам прыжок стоит 4 тысячи. Клуб находится сам на Агасиева, в Махачкале, где автошкола. Там учатся, там тренажеры.

— Вы планируете этим дальше заниматься?

— Мне уже 59 лет. Я сам военный пенсионер, уже лет 10 как ушел. Но я занимаюсь подработкой, электричеством. И здесь работаю, сутки через трое. Это будет развиваться. Нам нужен еще один спортивный самолет сюда. Не знаю, кого попросить, если бы контактировал с каким-то олигархом, то можно было бы попросить купить один Як-52.

— Но у вас нет указателя на трассе.

— Будет. Сюда туристы приходили раньше. Сейчас лето начнется, с Сарыкума будут приходить туристы.

— А как можно организовать полеты на Ан-2?

— Очень просто. Там 11 человек помещаются. По 4 тысячи рублей.

— Прыгать и покататься одна цена? Или, если кататься, то в любом случае нужно научиться сначала прыгать с парашютом?

— Нет, — улыбается Макашарип и дает номер телефона ДОСААФ.

Позже инструктор Мурад разъяснил, что, скорее всего, после Рамадана цена прыжка с парашютом поднимется до 5 тысяч рублей. Сюда входит обучение, сам прыжок и видеосъемка. Просто полетать на самолете Ан-2 дешевле, но пока такая возможность только обсуждается, т.к. нужно разрабатывать маршрут. Желающих очень много, и уже сейчас звонят заранее в ДОСААФ.

Макашарип разрешил мальчишкам залезть в кабину разбитого Ан-2.

— Это был рабочий самолет, — пояснил Макашарип. — Его ветром сорвало со строп, и он поломался.

— А что если его в город забрать и поставить возле музея, чтобы дети видели и изучали?

— Нет, его оставят здесь, чтобы обучать парашютистов ориентироваться в самолете.

В этот момент дети вовсю играли в войну, крутя оставшийся штурвал и смотря на взрослых сверху через разбитые окна кабины летчика, позируя во время видеосъемки, чтобы отправить маме.

Мы попрощались с Макашарипом, сделав его фото на фоне самолета, и сели в автомобиль.

Большая собака пришла к разбитому Ан-2 и стала кормить облепивших ее щенят, безучастно смотря на уезжающих посетителей.