«Возле столика – стул на трех ножках, 

да такой прочный и приземистый, что сам Герасим бывало поднимет его, уронит и ухмыльнется»

«Муму», Иван Тургенев, 1852 г. 

Система государственной безопасности основана на праве, насилии, уважении и доверии населения, а также на эффективности аппарата управления. Ключевым механизмом является ответственность: политическая, карьерная, административная, финансовая, материальная или уголовная; в закрытой или публичной форме. При безответственностинет стремления к эффективности аппарата управленияи появляется угроза общественной и государственной безопасности.

Признаки кризиса в госуправлении

Некоторые события в Дагестане показывают наличие проблем в госуправлении. В частности, многочисленные возмущения граждан, которые требуют эффективной работы энергоснабжающих организаций или органов правопорядка. Дошло до того, что в ход пошла новая форма народного «рупора»  — мобилизованные и добровольцы, участвующие в специальной военной операции: они записывают видеообращения о ситуации в Дагестане, с оценкой поправок к Конституции илис просьбами помочь родному селу и т.д.

Сбои механизма управления видны невооруженным взглядом в новостных лентах:

- антивоенные митинги в центре Махачкалы;

-провалы работы военкоматов и местных властей во время частичной мобилизации;

- конфликт общества и власти при принятии поправок к КонституцииДагестана;

- в сентябре казначейство нашло нарушения у Администрации главы РД по запросу депутата Государственной Думы;

- в декабре Администрация Сергея Меликова не добилась нужного результата в Южно-Сухокумске, и город остался без главы администрации;

- в январе приехал советник президента России выяснять, почему снова провалены сроки исполнения поручения президента России по строительству Ахтынской районной больницы;

- до этого скандальный провал строительства детского сада в поселке Шамилькала Унцукульского района.

В список кризисных ситуаций нужно добавить энергетический коллапс после снега и сильного ветра в январе с массовыми протестами населения с перекрытием дорог,  когда люди остались в холодных домах. Напомним, что в Дагестане указом президента России и так был введен режим базовой готовности, поэтому все службы и органы власти должны были быть готовы ко всему, вплоть до ракетных ударов. И главное, что Владимир Путин еще в начале 2022 года дал поручения по сетевому хозяйству в Дагестане по итогам ежегодной пресс-конференции. 

Не ошибается тот, кто ничего не делает. У команды Сергея Меликова есть успехи, например, решение Москвы строить новый крупный федеральный проект — курорт «Каякент». Но чем выше забираешься, тем больше спрос. Например, замминистра экономического развития, осмотрев участки будущего курорта, задал множество неудобных вопросов региональным властям.

В кадровой политике иногда складывается ощущение, что Дагестан, как стул, который Герасим из «Муму» все время проверял на прочность, подбрасывая и ударяя об пол. 

Конечно, республика не разделена открыто, как в советские и 90-е годы, на этнополитические группировки, дравшиеся за власть под знаменем национального баланса. В Дагестане давно профессионализм и бизнес-интересы перевесили ценность этнических квот, тем более что за 30 лет местные кланы между собой породнились в межнациональных и даже межрелигиозных браках. Криминогенная ситуация улучшилась в разы, и регион стал лидером в общественной безопасности страны.

Национальный перекос в кадровой политике

Однако злоупотреблять межэтническим миром для захвата власти в республике или в муниципалитетах не стоит, т.к. в любой момент экономическая ситуация может измениться настолько, что национальный вопрос снова станет ключевым в политических спорах. Протесты против поправок к Конституции Дагестана показывают, что вспыхнуть может там, где не ожидаешь и где нет экономики.

Сложившаяся тройка руководства Дагестана напоминает ситуацию в Кремле при Борисе Ельцине во время премьерства Черномырдина. 

Глава Дагестана Сергей Меликов — типичный политик демократического уклона, подчеркивающий близость к народу, как делал Борис Ельцин. У обоих меньше роскоши, больше простоты и иногда бравады с допущением крепких слов.

Премьер Дагестана Абдулмуслим Абдулмуслимов — это воплощение Виктора Черномырдина. Здесь не только совпадение манер и красноречия, но и влияние отраслевой принадлежности, у Черномырдина газовой, у Абдулмуслимова аграрной, тот был от газовой трубы, кормящей всю страну, а этот —  от полей и дагестанской мясной промышленности. Так же, как и Черномырдин опережал по популярности Ельцина, Абдулмуслимов нередко по рейтингам обходит Меликова. Хотя в целом всю команду управления страной, как и сейчас республикой, респонденты оценивали неудовлетворительно.

Но как и при Ельцине, в Дагестане сейчас сложилась третья сила, управляющая практически всеми вопросами республики, но формально стоящая в тени. При Ельцине реальным управляющим страной называли руководителя его администрации Александра Волошина, хотя на самом деле он был формальным инструментом «семьи» и группы олигархов. Сейчас в Дагестане только ленивый не заметил, что ключевой фигурой в кадровой политике республики является Магомед-Султан Магомедов, формально занимающий конституционную должность госсекретаря, а его «инструмент» — руководитель Администрации главы и правительства РД Алексей Гасанов, аналог Волошина.

Как и при Ельцине, третья сила немногословна, госсекретарь Магомед-Султан Магомедов нигде не выступает, но всюду присутствует лично и все контролирует. Чтобы понять, какая бюрократическая власть у аппарата управления, можно провести аналогию с тем, что во время операции на сердце Б. Ельцина В. Черномырдин исполнял в соответствии с его указом обязанности президента РФ с 7:00 5 ноября 1996 года до 6:00 6 ноября 1996 года. Указ готовили, естественно, Волошин и «семья». Есть подозрения, что у команды Магомед-Султана Магомедова не меньше возможностей контроля госаппарата. Это подтверждают недавние указы  о назначении трех представительниц прекрасного пола на руководящие должности в Администрации главы РД, хотя и не все они его личные протеже. Главного бенефициара сегодняшней кадровой политики нельзя обвинять в мелком национализме. Знающие его люди утверждают, что он не болеет этим. Тут речь не о личных качествах, а о кадровой политике. Дагестанцы немного отошли от нацвопроса, но перекосы могут его актуализировать, что делает вероятным риск запуска цепной реакции.

Так как наивно обвинять бизнесменов в том, что они зарабатывают деньги там, где можно, не стоит обвинять команду Магомед-Султана Магомедова в том, что после ухода семьи Хизри Шихсаидова с политического поля борьбы, он эффективно захватывает высоты одну за другой, ставя на контроль должности, направления, министерства, районы, информационку, столицу республики, на очереди Каспийск. Это естественное движение политического капитала в сложившихся условиях. Однако гололед может занести сани не только по нужной траектории. Поэтому возникает ряд вопросов:

- насколько интересы госсекретаря соответствуют задачам и целям государства в Дагестане;

- согласовывает ли Магомедов свои шаги с Администрацией Президента России;

- есть ли у Магомедова какие-то конфликты или союзы с другими группами влияния, например, с командами заместителя руководителя Администрации Президента России Магомедсалама Магомедова, сенатора Сулеймана Керимова, некоторых правоохранительных структур, интересами депутатов Госдумы Сайгидпаши Умаханова, Ризвана Курбанова и т.д.;

- исходя из каких ценностей и принципов Магомедов выбирает направления и цели;

- когда и в какой форме накопленный политический капитал станет приносить группе Магомед-Султана Магомедова экономические дивиденды;

- не получится ли так, что сторонники и члены группы Магомед-Султана Магомедова окажутся через некоторое время персонами «нон грата» для Кремля, местных конкурирующих политических групп и населения, как это случилось с кланом Саида Амирова или Рамазана Абдулатипова?

Главная авансцена политической борьбы

Хорошей демонстрацией проблем в госуправлении Дагестана сейчас является Махачкала. Здесь надо отметить, что чиновники иногда так входят в роль, что не видят со стороны себя и не понимают, как их намерения очевидны. Никто не отменял законы политики и элементарной экономики. Администрация Махачкалы — это рабочие места с хорошими зарплатами, привилегиями и большими экономическими возможностями. Поэтому захват управления Махачкалой после смещения прежней команды это естественный передел политической добычи. Жители столицы после ухода Саида Амирова видели такое с 2013 года более 5 раз. Когда Сергей Меликов в речи про Махачкалу поминает «всем известный передел», то сомнений не остается, что именно этим и занимается знать, контролирующая Махачкалу. Тем более надо подготовиться к тому, что  Саратовский областной суд оставит в силе решение по иску Генеральной прокуратуры в Махачкале и начнется крупнейший передел собственности за последние 30 лет.

Эффективность не бывает без механизма контроля или надзора. В этом смысле ситуация в Махачкале стала хуже, чем при Салмане Дадаеве.  Прежнее руководство городом было в оппозиции к «Белому дому», поэтому было вынуждено делать все, чтобы не попасть под очередной окрик генерал-полковника. Сейчас Ризван Газимагомедов объявил, что он и вся городская администрация — теперь часть команды Сергея Меликова. Главе республики хватило государственного опыта на словах чуть дистанцироваться от такого сближения, заявив на совещании 11 января в администрации города: «Махачкала должна принадлежать горожанам, и наша задача — вернуть ее махачкалинцам». 

Однако, по сути, новая схема взаимоотношений не предполагает, что глава Дагестана, премьер или Народное Собрание будут проверяющими работы и указывающими на недостатки.  Другой политической системы контроля содержания, качества и эффективности работы администрации Махачкалы сейчас нет. Наоборот, у администрации города появилась «крыша», которая будет защищать ее даже от населения.

Лучшим подтверждением таких выводов стал переход людей Магомед-Султана Магомедова в руководство столицей. Сейфулах Исаков ушел с должности начальника Управления по обеспечению деятельности госсекретаря, став заместителем главы и одновременно руководителем аппарата администрации Махачкалы. Теперь у Магомедова еще один «Гасанов», но уже в администрации столицы.

Источники «НД» утверждают, что в скором времени в администрации появится еще один заместитель главы города из команды Магомед-Султана Магомедова, из его же села Доргели Карабудахкентского района, — это Карамутдин Мурзаев, 1957 г.р. Ранее избирался депутатом Народного Собрания, работал в «Дагнефтепродукте». Мурзаев может стать хорошим конкурентом Ризвана Газимагомедова.

Понятно, что, заняв первые руководящие посты, люди Магомедова приведут в администрацию на средние и низшие звенья и других членов команды.

Ризван Газимагомедов оказался в более плохой ситуации, чем Салман Дадаев

У Ризвана Газимагомедова ситуация хуже. С одной стороны, у него нет надежной защиты от силовиков, с другой, он контролируется командой госсекретаря. В итоге такая система показывает постоянные сбои, отмены, пересмотры действий и решений. Например:

- сначала депутаты Горсобрания должны были вынести решение о назначении конкурса до Нового года, но потом все изменилось, и конкурс не был объявлен;

- к исполняющему обязанности главы города Газимагомедову назначили без приставки «и.о.». первого заместителя, молодого перспективного парня из хорошей семьи, курирующего строительство, 

- пример хаотичности принимаемых решений — в декабре за подписью Газимагомедова выдается разрешение на строительство гостиницы в парке. Когда это вскрывается, Газимагомедов утверждает, что  это все правильно и не стоит идти на поводу критики, т.к. нужны такие гостиницы, затем публично просит собственника участка отказаться от разрешения на строительство, которое подписано от имени Газимагомедова;

- история со «сливом» информации о намерении Газимагомедова назначить редактором «Махачкалинских известий» Расула Хайбулаева сначала удивила, т.к. трудно было поверить, что команда госсекретаря отдаст рупор городской власти, экс-пресс-секретарю президента РД Магомедсалама Магомедова (ныне заместитель руководителя Администрации президента России), профессиональному журналисту и помощнику депутата Госдумы Абдулхакима Гаджиева, однако Хайбулаева не назначили, соответственно, это ударило по репутации Газимагомедова как человека, который может кого-то назначить в администрации сам;

- в череде кадровых провалов — история с увольнением основателя Музея Махачкалы Заремы Дадаевой, проработавшей там 15 лет. Какой бы ни была причина этого, но с увольнения признанных деятелей культуры восстановление столицы республики не начинается.

Вышеуказанные политические и кадровые перестановки оказывают колоссальное влияние на темпы развития республики. При этом «капитальный ремонт» пока не обещает каких-то прорывных результатов в будущем. Наоборот, создается ситуация неопределенности и повышаются риски бюрократических и экономических конфликтов. Ситуация, при которой формальные и реальные лица, принимающие решения, не совпадают, приведут к сбоям системы. Поэтому у Дагестана и у его столицы еще долго будут серьезные системные проблемы.